Город наверху - Кир Булычев

Лифт останавливался. В него входили новые люди. Он уже был переполнен, и Крони слышал, как трещали старые тросы. Стражник не имел права впускать столько людей, но ему не хотелось гонять лифт лишний раз.

– Когда-нибудь мы оборвемся, – сказал тихо седой техник.

Техник был старый, но, видно, хотел жить. Раньше Крони было все равно, жить или умереть. Наверно, потому, что он был молод.

Крони ничего не ответил, он боялся, что стражник услышит. Те, кто стояли рядом и слышали, тоже молчали. Лифт проехал без остановки следующий уровень, кто-то крикнул через решетку: – Вы куда? Мы опоздаем.

– Надо раньше вставать! – ухмыльнулся стражник.

Крони через головы соседей смотрел на разноцветные потеки на стенах шахты лифта. Поверх других тянулась узкая красная полоса. Прорвало трубу в красильной мастерской, подумал трубарь.

Увидев двух торговок с корзинами, стражник остановил лифт.

– Некуда, нам и так тесно, – проворчал кто-то сзади.

Торговки сунули стражнику по монете, но ему этого было мало. Он взял у них из корзин по белому сладкому корню. Торговки попробовали втиснуться в лифт, но корзины мешали. Стражник схватил ближних пассажиров и вышвырнул их из лифта.

– На следующем захвачу, – сказал он.

– Ты чего так рано? – спросил мастер.

Мастер сидел за столиком и чиркал куском графита по плану какого-то сектора.

– Я вымыться хотел, а меня женщины не пустили.

Мастер был не плохой, добрый, с ним можно было говорить.

– В квартальном бассейне купаться задумал? – спросил он. – Грязная твоя рожа.

– А вы как догадались?

– Чего тут догадываться. Мало у тебя луж на участке?

– Вы правы, мастер, – сказал Крони. – В лифте я видел красный подтек. Наверно, в красильной мастерской труба течет.

– Знаю, – сказал мастер. – Ты пятый, кто мне говорит об этом. Даже сам управляющий звонил.

Мастер показал измазанным графитом пальцем на крышку переговорной трубы.

– Я туда уже послал людей. Сегодня пройди немного за участок, посмотри, нельзя ли отключить восьмую или девятую линии. Они все равно почти не тянут.

– Как же? А если основная отключится?

Мастер пожал плечами:

– Приказ господина Калгара.

Вошли обходчики ночной смены. Они были в грязи и злы как черти.

– Запаяли? – спросил мастер.

– Завтра снова лопнет, – сказал старший обходчик.

Они сели на корточки у стены, и старший сразу задремал.

– Я пошел, – сказал Крони.

Он взял в углу моток проволоки.

– Напарника ждать не будешь?

– Нам все равно в разные отсеки.

– Верно.

– Башмаки бы залатал, – сказал ночной обходчик.

– Они еще крепкие, – сказал Крони.

– Спину ломит, – сказал другой обходчик.

– Пожалуйся директору Калгару, – сказал мастер.

Обходчик выругался. У стены было темно, и он казался кучей тряпья.

Крони вышел из конторы и закрыл за собой дверь. За матовым стеклом, заклеенным серой лентой, покачивались темные силуэты. Обходчики поднялись и докладывали мастеру о поломках.

Все люди работают вместе. На фабриках или в конторе, в казарме или на теплостанции. Только трубари и крысоловы проводят дни, не видя ни одного человека. Трубарей можно презирать и не пускать в общий бассейн, но без них мир давно бы погиб. Если посчитать, сколько труб залатал Крони, сколько прорывов нашел, сколько намотал изоляции и сколько прочистил пробок, то можно сказать, что Крони нужнее, чем сам господин директор Калгар.

В прошлом году ему в голову не пришло бы подумать о том, что его можно сравнивать с кем-нибудь из чистых. Мир, в котором он жил, был в незапамятные времена разумно и строго устроен богом Редом, вышедшим из красной тьмы, чтобы научить людей одеваться и освещать себе путь. Бог передал свой волшебный светильник чистым, и они, движимые благими мыслями, поделились светом со своими младшими братьями. Они кормили и одевали грязных, давали им работу и наказывали строго, но любя. Так устроен мир, таким он был вечно и пребудет до того дня, когда Огненная Бездна заберет к себе своих детей.

Крони остановился на площадке, дальше которой простые люди не ходили. Там могли бывать только техники и трубари. Ступив за ржавую решетку, Крони становился выше квартального и даже выше господина офицера. Никто из них не бывал в бесконечных улицах служебного города. Крони положил сундучок на пол, снял с плеча проволоку и присел перед статуей бога Реда, освещенной электрической лампой. Колени бога блестели от масла – его задабривали трубари, уходившие на дежурство.

Крони открыл решетку своим ключом. Длинный служебный туннель, чуть загибаясь влево, уходил вдаль. Под потолком через каждые сто шагов висели тусклые лампы. Провисая, тянулись по стенам кабели и трубы. Трубы потолще шли по полу. Крони стоял и прислушивался к их голосам. Он привык на слух определять, как идут дела. Вроде бы все в порядке.

Только вздыхает труба, по которой течет горячая вода к грибницам.

Крони задержался, чтобы сменить изоляцию на кабеле № 1. Похоже, его грызли крысы. Кабель № 1 должен всегда быть в порядке. Это линия связи между главным уровнем и станцией. И что крысам здесь нужно? Крони вытащил из ниши в стене банку и посыпал отравой вдоль стены. Отрава покрывала весь пол в туннеле белесым слоем, но крысы не обращали на нее внимания.

Крони задержался у вертикальной шахты и внимательно осмотрел те места, где кабели и трубы расходились вверх и вниз. На сгибах чаще всего бывали утечки.

Дальше Крони следовало идти вперед, до третьего поворота, где кончался его участок, и там спуститься вниз. Но Крони миновал лестницу и прошел еще шагов триста, за пределы служебного участка. Это уже было проступком. Трубарям не положено в одиночку ходить в дальние коридоры.

Раньше в шахте ходил лифт, теперь он висел между уровнями, о нем давно забыли, и кто-то давным-давно пробил в его крыше и днище дыры, чтобы можно было пробираться на нижний ярус.

В шахте было совсем темно, и Крони зажег фонарь и, чтобы освободить руки, прикрепил его на лоб. Протискиваясь сквозь ржавый скелет лифта, Крони разодрал куртку и огорчился, потому что новую ему получать только через восемьдесят дней.

Крони наклонился над дырой и сбросил сундучок вниз, ближе к стенке. Сундучок звякнул. Тогда Крони повис на руках и прыгнул следом. Он стоял на широком карнизе, образованном бетонной плитой, обвалившейся со стены шахты и так застрявшей. Крони прислушивался. Стояла тишина, невыносимая для обычного горожанина, тишина, понятная и привычная трубарю. Где-то далеко с потолка сорвалась капля воды и щелкнула о мокрый пол. Этот сектор был давно покинут, и там жили лишь привидения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});