Охота на Кречета - Влад Немерцалов

— Сансей говорил: единственный критерий хорошего ученика — его желание учиться. Научить можно любого, но только в одном-единственном случае: если он реально очень сильно этого хочет… Не ученик выбирает сансея, всегда сансей выбирает ученика. Куда-то собрались, майор?

— Да. На встречу с осведомителем.

— Это такая у вас майорская кабинетная работа? Почему сам? Что, помладше послать некого?

— Этот осведомитель стоит того, чтобы поднять задницу и лично выйти на контакт. Уж поверь мне, Стрежень. Да и не смогут мои пацаны с ним говорить на равных — не последний человек он в структуре Сивого. Под ним все северные микрорайоны города.

— Почему же он застучал?

— Потому что Сивый начал копать под него. Чутьё у Сивого звериное: не верит он моему «дружбану». Что-то подозревает.

— Понял. Сделаем так: говорите место и время встречи. Я буду там за час до начала, посижу, попью чаёк, понаблюдаю. Если что — позвоню, предупрежу.

— Добре. Бар «Сладкий перец» знаешь? Встреча там в 22–00.

— Ок, я там буду в 21–00. Ждите звонка.

— Поедем вместе, моей машиной. Понаблюдаем, заодно пообщаемся. Слушай, Стрежень! Время ещё есть. Расскажи мне ещё что-то о боевых искусствах.

— Хорошо. Главная жизненная миссия любого бойца, который встал на Путь — найти человека, которого стóит защищать и стать его личным телохранителем. С этого момента судьбы бойца и подзащитного связаны. Если боец сплоховал, и его подзащитный убит — боец должен сам уйти из жизни. Это несмываемый позор для бойца. Смерть подзащитного означает, что всё то, чему десятки лет учился боец — неэффективно. Крах, крушение смысла жизни. Жить после этого бессмысленно.

— Блин, как всё по-взрослому… очень уж круто… Я конечно слышал о харакири японских самураев, но ты же учился в Китае, в Шао-Лине?

— Страна не имеет значения. Имеет значение Путь.

— Ясно… А что ты думаешь о боевом гопаке?

— Стиль, который имеет не меньше прав на существование, чем широко известные «крадущийся тигр» или «затаившийся дракон»…

— А какой стиль используешь ты?

— Я использую личный комплекс стилей моего сансея. Все стили весьма условны, можно сказать, что это — мастерская с разнообразными инструментами, где каждый ученик должен выбрать и освоить набор инструментов под себя. С помощью своего сансея. Мой сансей любил айки-до, но в его арсенале, который он передал мне, были и сотни движений из сотен других стилей. В том числе удар отсроченной смерти.

— А что такое «отсроченная смерть»?

— Если с определенной силой ударить человека в определенную точку на теле, то через определенное время он умрет. Через неделю, месяц, полгода или год.

— Фантастика!.. И ты умеешь это делать?

— Давайте я не стану отвечать на этот вопрос. Я не могу на него ответить. Сансей научил меня чисто теоретически, а практически я ещё никогда никого не убивал. Ни с помощью удара отсроченной смерти, ни как-то по другому. Не встречал ещё человека, который бы однозначно заслуживал смерти. Не хочу брать на себя груз убийцы. Мой Путь — защищать, а не убивать.

— И ты… ты выбрал себе подзащитного?

— Да. Это вы, майор.

— Почему?

— Всё просто. Ваша жизнь в опасности. Вас хотят убрать не только враги, но и коллеги, мнимые «друзья» из вашего окружения. Вы всем как бельмо в глазу. И враги, и «друзья» сделают всё, чтобы избавиться от вас. Но вы — именно тот единственный человек в структуре органов города, который нужен людям этого города. Потому что вас невозможно купить или запугать. Вы не укладываетесь в схему, которая абсолютно всех устраивает, в которой крутятся громадные деньги. Но деньги-то как раз вас и не интересуют…

— Блин, ещё как интересуют!)

— Я о грязных деньгах, к которым вы под расстрелом не прикоснетесь, я же знаю.

— Слишком много ты знаешь…

— Я изучал вопрос. Год я читал прессу — то, что написано между строк; разговаривал со многими людьми… Теперь для меня всё встало на свои места. Вы — объект моей защиты.

— И что, и как… Какие обязанности теперь возлагаются на меня в связи с этим? Я должен тебе что-то платить из своего кармана? Мой карман не так уж велик…

— Бросьте, майор. Забудьте. Я мог этого и не говорить вам, просто делать. От вас ничего не требуется — живите, как жили, делайте что делали. Остальное — моя забота.

3

Вечерело. Кречет сидел за рулем своей «Калины», рядом расположился Стрежень. Машина с тонированными стёклами была припаркована на общей стоянке среди прочих машин за пятьсот метров от бара «Сладкий перец», но так, чтобы бар был как на ладони. Выделить видавшую виды «Калину» среди прочей автомобильной рухляди было нереально, а из бара просто невозможно.

— Слушай, Стрежень… Объясни, я не догоняю… Зачем бойцу убивать себя, если убит его подзащитный? Он ведь может остаться жить, чтобы отмстить за смерть своего объекта… Или он может продолжить дело жизни своего объекта… Если он просто убьёт себя — не будет ли это проявлением малодушия? Не будетли это означать, что он попросту спасовал?

— Путь означает иную систему ценностей, майор. Ценна не жизнь, ценна миссия. Если подзащитный остался невредим, а боец погиб, защищая свой объект — он блестяще исполнил свою миссию. Важно только это, смерть неважна.

— Как-то на голову не налазит такая система ценностей… По-моему, это пережиток. Это неправильно! Я не хочу, чтобы кто-то погиб, защищая меня. Уж лучше мне самому погибнуть, если я оказался таким простофилей, что не просчитал ситуацию заранее и дал себя убить.

— Всё просчитать заранее невозможно.

— И это говоришь мне ты? Ты, который как по нотам разыграл ситуацию с моим знакомством, всё просчитав заранее? До меня на третьи сутки дошло, что ты всё спланировал: парк, патрули, спецназ… Манипулятор, блин. Всё это было только для того, чтобы выйти со мной на контакт, не правда ли?

— Так я упростил себе задачу. Представился в деле. Мне не пришлось объяснять вам на пальцах, кто я, что умею, зачем и почему: это увидели и вы, и ещё восемнадцать человек. Необходимость в знакомстве отпала: теперь обо мне и так все знают. Это полезно для дела: притормозит прыть некоторых, особо ретивых.

— Даже не знаю, как это комментировать… Ты всегда всех используешь? Даже меня?

— Всегда. Всех. Из тех, кого необходимо держать в поле зрения.

— Объяснись конкретнее, а то сейчас врежу тебе в ухо, невзирая на все твои боевые навыки. Терпеть не могу, когда меня используют помимо моей воли. А, ну да, небось, опять твой сансей? Восток — дело тонкое, блин?

— Сансей говорил: друзей держи на расстоянии протянутой руки, а врагов — на расстоянии ладони.

— Ну, и что означает эта ересь?

— Я уже объяснил: поле зрения. За его пределы не должен выпадать никто, кто имеет значение. Если он отдален, его нужно приблизить, чтобы был на виду. И враг, и друг. Только так. Если для этого нужны какие-то манипуляции — их оправдывает сверхзадача. Этика здесь не работает, только целесообразность.

— Блин, ты даже не отрицаешь, что манипулировал мной… Совесть у тебя есть? Я считал тебя своим другом.

— Это ошибка. Я — не друг. Я — телохранитель. Это больше, чем друг. Намного больше. Не каждый друг связан с вами узами жизни и смерти. Скорее всего — никто из ваших друзей не имеет с вами такой связи.

— Опять ты пытаешься сломать мои стереотипы… Я всю жизнь считал, что выше дружбы ничего в мире нет и быть не может… Но…

— Я ничего не пытаюсь сломать. Я разъясняю основные принципы любого человека, который избрал для себя Путь. Вы вольны думать и поступать так, как находите нужным. Я абсолютно ничего вам не навязываю.

Возле бара началось какое-то движение, подъехали джипы, засуетились люди. Кречет поднял бинокль.

— Блин, да здесь половина боевиков Сивого… Это засада! Валим отсюда. Только секунду — я должен маякнуть информатору, чтоб не совался сюда…

Пока возле бара «Сладкий перец» кипела жизнь, потрепанная «Калина» с выключенными фарами спокойно выехала с парковки и отправилась восвояси.

4

Наутро Стрежень застал Кречета весьма озабоченным:

— Слушай, Стреж, фигня какая-то происходит, я ничего не понимаю… У Сивого в стане полная паника, такое впечатление, что он собирается давать дёру из города… Не могу сказать, что я очень огорчен этим обстоятельством, но… Ты случайно к этому руку не приложил?

— Расскажи подробно, Кречет.

— Помнишь, я при тебе информатору СМС отправил? Ну, чтобы он не совался в бар «Сладкий перец»?

— Помню, и что?

— Похоже, всё закрутилось после этой смс-ки…

— Что именно ты написал? Давай по буквам!

— Я написал в английской аллитерации: OTBOY TUDA NE SUYSYA… Ну, чтобы для чужого ока непонятно было, а он бы понял, что — отбой, на место встречи, в бар соваться нельзя…