Постоянство минувшего - Надежда Ефремова

После этого чуда Алексей стал чаще молиться, приобрел в увольнении Библию и сбегал на катере на службу в церковь. Офицеры знали, но помалкивали. Старый батюшка разрешал ему алтарничать. Однажды из алтаря он заметил в церкви офицера, и, опасаясь быть узнанным, вход совершал, отвернувшись, чтобы тот не увидел его лица. Но офицер, конечно, узнал его.

Алексей получал в армии письма от Наташки, но отвечать ему не хотелось. Наконец она прислала ему откровенное письмо. Он ответил, что не надо больше ей так писать, и что он к ней ничего не испытывает. Больше писем не было.

***

«Ага, вот этот подъезд». 16-летний Николай быстренько поднялся по лестнице и остановился у двери, перевести дыхание. Он волновался и в то же время был очень рад, что известный поэт согласился посмотреть и оценить его труды.

– Иду, иду! – Иван Степанович передвигался по дому на костылях.

Седой, высохший старичок, отбросил костыли, исчезнув в кресле. Взял тетради со стихами Николая и пошутил: «Дааа, если взвесить…!«Читал внимательно, потом долго рассказывал о предназначении поэта. Сердце Николая разгоралось любовью к людям, желанием жертвенности. Он готов был, как Данко вырвать свое сердце из груди и отдать людям! Обратно он летел с радостным чувством, скользил по дорожкам Волжского откоса, а потом долго смотрел вдаль на волжские просторы. «Вот в чем мое призвание! Я буду писать стихи, пока жив, буду дарить людям радость, искусство! Вот бы сразу все отдать и умереть! Сгореть на костре любви к людям! Зачем долго жить?!» Обыденная жизнь, с работой и развлечениями казалось ему тогда занудной, скучной и слишком длинной, ненужной.

Придя домой, Николай зарылся в сладкий мир рифм. Но тут в дверь постучали.

– Иди, твои друзья пришли! – позвала мама.

«Ух, ну хоть прячься от них! Одному бы остаться!»

Но друзья настойчиво уговаривали пойти с ними на танцы. «Ну что ты как старик дома сидишь!»

Пришлось идти. На танцах он приглашал первую попавшуюся, что-то шептал ей, кружа в вальсе. А потом по дороге домой кромсал и выбрасывал в озлоблении адрес, написанный на бумажке. «Ну, зачем тебе эта глупая девочка!» – ругал он сам себя. И опять туда – где его мечты! В рифмы, в ямбы, хореи…

Влюбиться всерьез Николаю суждено было в 17.Белокурая красавица Светлана отвечала взаимностью. Они часто встречались, долго прогуливались вместе. Он посвящал ей стихи, дарил цветы. Но их счастью вскоре пришел конец: надо было ехать в Москву-поступать в Литературный институт.

– Будешь ждать меня!

– Буду! Пиши мне!

– Конечно, милая! – он напоследок еще раз обнял Свету.

«Москва! Как много в этом звуке…«Для Николая началась развеселая студенческая жизнь.

Он забывал отвечать на письма Светы и не замечал, что их становилось все меньше, а потом и вовсе не стало. На втором курсе он получил письмо от матери, где между делом она написала: «Светка твоя замуж вышла…» Николая затрясло всего. «Света, Света,…зачем же ты так?!..» Заботливые друзья предложили рюмку. Тогда Николай впервые напился…

***

«Вот она Лавра!» У Алеши сердце забилось быстрее при виде золотых звезд на голубых куполах.…В последний раз он был здесь в детстве вместе с сестрой Ириной.…Вот и Троицкий собор, где росписи самого Андрея Рублева. Алексей приложился к мощам преподобного Сергия.

– Как пройти к архимандриту Феодосию? – послушник показал Алексею дорогу. И вот перед ним старец с большой окладистой бородой, умными проникновенными глазами.

– Благословите, батюшка, у вас трудником пожить. Меня к вам о. Леонтий послал.

– Что ж, доброе дело. Проводите его к игумену Алексию. В машинах разбираешься? Вот и послужишь пока в автомастерской.

По возвращении из армии Алеше домой не суждено было вернуться – их дом в Чечне взорвали, началась война. Родители переехали в центральную Россию, обосновались в сельской местности. Алеша помогал матери делать ремонт. Ирина к тому времени вышла замуж, уехала. К ней в гости поехал Алексей, где и познакомился с о. Леонтием. Батюшка был преклонного возраста с грустными, даже плачущими как бы глазами. Он сразу завоевал почитание и любовь у Алеши. Он пожил немного у него, сторожа по ночам церковь. Многое спрашивал у него, много узнавал для себя нового.

Как-то нашел на него дух постничества.

– Батюшка, а благословите меня, целый день ничего не есть!

– Нет, не благословляю. Антонина, у нас хватает продуктов? Вот и хорошо. Ешь, как следует, Алеша.

Тем самым батюшка предостерег его от превозношения.

Видя в нем сильную тягу к православию, батюшка благословил его съездить в Троице-Сергиеву Лавру, приложиться к мощам, пожить в обители, потрудиться и направил к знакомому архимандриту.

Алексей вставал рано в монастыре. Вместе со всеми шел на братский молебен, потом послушания. Потихоньку втягивался в ритм монастырской жизни. Вскоре ему благословили носить подрясник. Все хорошо, только давала о себе знать травма, полученная в армии. Страшные головные боли выбивали его из колеи. Как – то раз шел он по Лавре на Светлую Седмицу. И вдруг его остановил архимандрит Матфей, управляющий хором. Лаврский клирос известен на всю Россию, впрочем, как и суровый нрав о. Матфея. Боялись его все, особенно семинаристы, поющие на клиросе. За неправильно спетую ноту или ошибку, можно было получить и в глаз. «Гореть мне в аду из-за вас!» – сокрушался батюшка. А на самом деле он очень радел о правильности и красоте церковного пения. Имел впрочем, батюшка отменное чувство юмора.

– Молодой человек! Почему у вас не пасхальный цвет лица?!

– Благословите, батюшка! Страшно голова болит…

– Быстро под Лебедя! Скажи, что я благословил.

Лебедь- это огромный колокол на монастырской колокольне. Раскачать его – большой труд, требующий сил не одного, а двух, а иногда трех человек. Веря в его целебную силу, Алексей встал под колокол и стал ждать, когда его раскачают. «Буммммм» – страшным гулом отозвался Лебедь. Алексей даже не услышал звука, как – будто все в нем задрожало и загудело. Несколько минут вытерпев, ушел, вдруг с удивлением почувствовав, что голова не болит!

То ли молитва архимандрита помогла, то ли целебная сила колокола, но больше страшных головных болей у него не было.

Алексей пошел на исповедь к старцу Науму. Тот посмотрел на него внимательно, потом взял за руку и повел в алтарь к наместнику, говоря радостно, сияя: «Посмотри, какого я к тебе конюха привел!!!» Наместник ничего не понял и послал Алексея служить на конюшню. А на самом деле о. Наум конюхами называл будущих священнослужителей.

Принять сан-была мечта Алексея. Прожив почти год в Лавре, он решил поступить в семинарию. Успешно пройдя собеседование, он вдруг захотел съездить к архиерею за направлением в семинарию, так сказать для уверенности. На самом деле промысел Божий вел его.

Конец ознакомительного фрагмента.