Шарль-Луи Монтескье. Его жизнь, научная и летературная деятельность - А. Никонов

Глава I. Детство и юность

Предки и родители Монтескье. – Первые годы детства. – Пребывание в колледже. – Изучение права. – Смерть отца и женитьба.

Шарль-Луи Сегонда барон де Ла-Бред и де Монтескье родился в замке Ла-Бред близ Бордо 18 января 1689 года.

Фамилию Монтескье, получившую всемирную известность, он принял впоследствии, в 1716 году, когда его бездетный дядя, которому эта фамилия принадлежала, под условием ее принятия завещал ему все свое достояние, состоявшее в обширных землях, доме в Бордо и должности президента бордосского парламента. Монтескье принадлежал к довольно знатной дворянской фамилии. Его предки еще в хрониках XVI века упоминаются в качестве вассалов и придворных наваррских королей, а в XVII веке его прадед Якоб Сегонда получает от Генриха IV баронское достоинство.

Род Монтескье принадлежал к числу тех немногочисленных дворянских родов Франции, которые сохранили живую связь с провинцией, не растратили окончательно своего достояния и не обратились в льстивых и жалких придворных Короля-Солнца. Этому, конечно, в значительной степени благоприятствовало то обстоятельство, что еще дед Монтескье Жан-Батист-Гастон Сегонда занимал должность парламентского президента в Бордо и что должность эта, по законам того времени, переходила затем к старшему члену рода. Младшие члены фамилии также занимали должности в провинциальной магистратуре и администрации и жили в Париже лишь временно.

Дело в том, что французское дворянство того времени резко делилось на родовое и служилое. Родовое дворянство, насчитывавшее длинный ряд благородных предков, имело доступ ко двору, занимало придворные должности и служило в королевской армии; служилое же дворянство, не имевшее свободного доступа ко двору, занимало должности по гражданской администрации и, главным образом, наполняло собою магистратуры. Многие должности составляли частную собственность занимавшего их лица и могли передаваться по наследству или просто продаваться в другие руки с весьма незначительными ограничениями. Французские короли, имея постоянную нужду в деньгах, создали массу должностей, с обладанием которыми было связано приобретение дворянства, и торговали этим товаром весьма бойко. Таким образом, в среду высших сословий постоянно вливался свежий поток самых энергичных элементов буржуазии, – и служилое дворянство действительно составляло самую бодрую и здоровую часть привилегированных классов Франции. Но, конечно, родовая знать смотрела на него свысока – с тайной завистью и явным презрением.

Монтескье принадлежал по рождению к родовой знати, но его предки предпочли блеску придворной жизни хозяйство в своих поместьях и парламентскую службу, что указывает уже на значительную долю независимости их взглядов и характеров. Для характеристики предков Монтескье следует упомянуть еще здесь о том, что, приняв в свое время протестантизм, они вновь перешли в католичество вместе с Генрихом IV, когда того потребовали обстоятельства, и выдвинулись на службе при самом просвещенном и либеральном дворе наваррских королей.

О родителях Монтескье нам известно немногое. Отец его как младший брат в семье не получил родовых земель, но зато за женою взял в приданое замок Ла-Бред, в котором и жил большую часть своей жизни, занимая вместе с тем должность синдика города Бордо. Это был человек, довольно просвещенный для своего времени, подобно своим предкам, независимый во взглядах и мнениях, гордый своим благородным происхождением, но видевший свое достоинство не в одной близости к особе Короля-Солнца. Он был неплохой хозяин и хороший семьянин.

Мать Монтескье, происходившая из английской фамилии Пенель, оставшейся во Франции после удаления англичан по окончании Столетней войны, была женщина неглупая, очень религиозная и склонная к мистицизму. Она умерла рано, когда Монтескье было всего семь лет, оставив на руках его отца шестерых детей.

Отец Монтескье написал краткую характеристику своей жены, желая, как говорит он, чтобы его дети имели хоть какое-нибудь представление о своей матери, которую некоторые из них совершенно не могли помнить.

«Она была среднего роста, – пишет он, – бесконечно кротка и обладала чудным лицом. У нее был чисто мужской ум, способный интересоваться серьезными делами; она не имела пристрастия к пустякам. К детям своим она питала невыразимую нежность. Ее обыкновенным чтением было Евангелие. Я нашел после ее смерти плеть для бичеванья и железный пояс, которые она употребляла при жизни, но о существовании которых я не знал».

Монтескье был крещен в приходской церкви, находившейся под патронатом его отца. Крестным отцом его был нищий по имени Шарль, в честь которого он и получил это имя. В молитвеннике одной крестьянки сохранилась заметка об этом крещении. «Крестным отцом был нищий Шарль, – пишет она, – чтобы постоянно напоминать ему (то есть Монтескье), что бедные – его братья. Да сохранит Бог это дитя!» Обычай делать восприемниками своих детей нищих был довольно распространен во Франции, да и у нас в дореформенную эпоху в помещичьей среде нередко практиковалось то же самое.

Вскоре после рождения ребенок был сдан кормилице-крестьянке и находился на ее попечении в течение первых трех лет своей жизни на одной из пяти мельниц, имевшихся при замке. Ребенок родился слабым, но молоко здоровой кормилицы и, может быть, простота обстановки закалили и укрепили его организм.

Пребывание на мельнице до трехлетнего возраста, несомненно, имело значение для всей последующей жизни Монтескье. Он, конечно, не сохранил об этом времени воспоминаний, но здесь впервые выучился говорить на местном гасконском наречии и не забыл этого наречия впоследствии благодаря тому, что поддерживал и потом, когда его взяли в замок, дружеские отношения со своим молочным братом Жаном Демарреном, впоследствии сделавшимся пастухом, и, вероятно, с другими своими сверстниками – крестьянскими ребятишками. Демаррен до того привязался к Монтескье, что всю жизнь сохранял к нему самые лучшие чувства и впоследствии даже пешком ходил в Париж, чтобы повидаться с другом детства. Когда Монтескье минуло три года, его взяли в замок. Из этого периода его жизни до самой отдачи в колледж нам ничего неизвестно, но несомненно, что мать принимала известное участие в его воспитании, так как Монтескье сам свидетельствует, что она выучила его молитвам.

Несомненно только, что уже в эту пору Монтескье полюбил свою Гиень, свой замок и местный жаргон, следы которого встречаются во всех его произведениях. Монтескье даже любил щегольнуть в разговоре меткой и смелой «гасконадой», остроумным замечанием, пословицей, присказкой; а черты гасконского характера – насмешливое остроумие, живость, подвижность, неустанная любознательность – составляют его отличительные особенности. Замок Ла-Бред всю жизнь был любимым местопребыванием Монтескье, а другой великий гасконец – Монтень – его любимым автором.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});