Рейтинговые книги
Читем онлайн Егерь: Назад в СССР 3 - Алекс Рудин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 68
до горла и намертво вцепился в него.

Придушенная лиса слабо перебирала лапами. Плотно сжав губы, Владимир Вениаминович умело добил её палкой и принялся разжимать собачьи челюсти.

— Пусти, Жека, пусти! — приговаривал он, опустившись на колени. — Пусти, всё!

Пёс рычал, курчавая шерсть дыбилась на загривке.

Я почувствовал, как меня постепенно отпускает азарт охоты. Это всегда так. Пока зверь не загнан — не чувствуешь ни голода, ни жажды, ни холодного ветра. Только неистовое желание выследить, догнать и добыть.

Но едва охота закончена — все ощущения возвращаются с новой силой. И сразу чувствуешь, как бежит по вспотевшей спине холодок, как тоскливо урчит желудок, в котором с раннего утра побывала только чашка чая с бутербродом, как гудят натруженные за день ноги.

— Смотрите — какой красавец!

Владимир Вениаминович, наконец, выпрямился, держа в руках добытого лиса. Длинный рыжий мех с серебристой опушкой переливался при дневном свете. Широкая белая грудь и тёмные, почти чёрные передние лапы.

И правда — красавец!

Неутомимый Жека подпрыгивал и волчком крутился у ног хозяина, стараясь снова добраться до лисы.

— Отличный воротник получится, Володя! — одобрил, подходя, Георгий Петрович. — Подаришь своей Марине, чтобы почаще отпускала на охоту.

— Марина меня понимает, — протянул, почти пропел басом Владимир Вениаминович. — А вот дела, служба...

Он пошарил в кармане, вытащил кусок сахара и протянул его Жеке.

— Держи, неугомонный!

Жека, радостно крутя коротким хвостом, схрумкал сахар.

Георгий Петрович устало присел на поваленное бревно. Вытащил из кармана папиросы и закурил.

— Как ваша нога? — спросил я его.

— Да что ей сделается, — отмахнулся генерал. — Болит.

— Сейчас костёр разведём, чаю попьём, — сказал я. — Да и к дому.

Я принялся собирать дрова. Владимир Вениаминович подвесил лису на дерево — повыше, чтобы не дотянулись собаки — и тоже стал мне помогать.

Мы развели небольшой костёр, подвесили над огнём закопчённый котелок. За водой я не поленился сходить к озеру — в бочажинах на дне оврага вода была только стоялая, подёрнутая радужной плёнкой затхлого налёта.

Очень скоро в котелке забулькала вода. Я всыпал в кипяток горсть заварки, кинул для запаха несколько малиновых прутьев, которые сломал тут же, в овраге.

Дождался, пока чаинки осели на дно, и разлил по кружкам тёмно-коричневый горячий чай.

Владимир Вениаминович развернул промасленный свёрток с бутербродами.

— Жена собрала в дорогу, — улыбаясь, пророкотал он.

Шумно, обжигаясь, отхлебнул из чашки.

— Хорошо!

И впрямь, в лесу было хорошо. Наполовину сбросившие листву деревья стояли неподвижно. Каждая тонкая веточка отчётливо прорисовывалась в прозрачном воздухе. Только сосны упрямо зеленели, да по краю оврага стояли редкие тёмные ели.

Перекусив, мы залили костёр остатками чая и тщательно затоптали огонь сапогами.

— Пора идти, — сказал Георгий Петрович и со вздохом поднялся на ноги. Мы выбрались из оврага наверх и пошли берегом озера к базе.

Озеро казалось совершенно пустынным. Утки уже улетели. Ещё недавно на воде ночевали стаи запоздалых гусей, но и они ушли к югу. Я пригляделся и увидел, что ночью между стеблями тростника намёрзли первые тонкие ледяные забереги.

Наступило то самое межсезонье, когда охота по птице почти закончилась, а охота по первому снегу ещё не началась.

Охотники на базу наведывались редко — сейчас разве что зайца с гончими гонять. Но мало кто держал гончих собак в городе — эти псы не для тесной городской квартиры. А у сельских охотников были свои излюбленные места недалеко от дома.

По выходным заезжали рыбаки — выходили на лодках побросать блесну, половить тёмную озёрную щуку, у которой шёл осенний жор. Кроме щуки часто попадались увесистые горбатые окуни — почти чёрные от торфяной воды.

Поэтому в воскресенье вечером я с чистым сердцем закрывал базу на замок, садился в машину и уезжал в Черёмуховку, где и проводил всю неделю. С Тимофеевым мы договорились, что в случае чего-то неожиданного он предупредит меня по телефону.

Вот и база. Пока прогревался мотор «ЛуАЗа», я проверил — всё ли в порядке. Подёргал замки на дверях, по привычке покосился в сторону погреба.

Тогда, летом, во время обыска, даже бывалые милиционеры давались диву — сколько оружия припрятал Жмыхин под большим деревянным ящиком, в котором хранилась прошлогодняя картошка. А я даже не удивлялся, глядя, как в машину грузят автоматы и ящики с гранатами. Устал, не до удивления было.

А потом была бесконечная череда допросов и протоколов.

Дверь в дом пришлось устанавливать заново — старая ремонту не подлежала. Надо было её покрасить, да руки пока не доходили — то одно, то другое. Так дверь и белела свежей, уже начинающей желтеть древесиной.

К чёрту! Будет время — со всем разберусь.

— Давайте грузиться! — сказал я охотникам.

Собаки первыми запрыгнули в машину, обнюхались и мирно улеглись на резиновом ковре, который закрывал холодный металл кузова. Когда и как они успели подружиться — непонятно. Наверное, у собак, как и у людей, всё происходит по принципу «свой — чужой». Если видишь своего, то короткого взгляда достаточно для того, чтобы появилось доверие. Ну, а с чужим человеком сколько времени ни проведи рядом — понимания не будет.

И Серко, и Жеке хватило короткого обнюхивания, чтобы признать друг в друге родственную охотничью душу. И теперь собаки мирно лежали рядом, поглядывая на нас блестящими глазами и вывалив длинные розовые языки.

— Развалились! — с показным недовольством сказал Владимир Вениаминович.

Сгорбившись в три погибели в тесном низком кузове «ЛуАЗа», он искал, куда поставить ногу в огромном сапоге.

— Оттопчу лапы — будете знать!

Наконец, психотерапевт сумел пробраться к заднему сиденью и плюхнулся на него огромным телом, облегчённо вздыхая.

Я подал Владимиру Вениаминовичу ружья в чехлах, и он аккуратно уложил их вдоль заднего борта. Лису убрали в рюкзак, и псы то и дело принюхивались к нему, ловя запахи, незаметные для человеческого носа.

— Андрей Иванович! — просительно сказал Беглов. — Поможете с лисы шкуру снять? Сам боюсь испортить.

Я улыбнулся.

— Разберёмся, Владимир Вениаминович!

И тронул машину с места, бросив последний взгляд на базу.

Вечером мы варили уху на костре, на самом берегу Песенки.

Конечно, можно было воспользоваться и газовой плитой, и даже растопить печь. Тем более что ночь обещала быть холодной.

Но настоящая уха варится именно на открытом огне, она должна пахнуть дымом и свежестью.

Спешить нам было некуда. В этом есть особенная прелесть

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 68
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Егерь: Назад в СССР 3 - Алекс Рудин бесплатно.
Похожие на Егерь: Назад в СССР 3 - Алекс Рудин книги

Оставить комментарий