Инспектор пришел - Джон Пристли

Берлинг (поднимая рюмку). Итак, желаю вам обоим всего самого лучшего, что может дать жизнь. Джеральд и Шейла, за вас!

Миссис Берлинг (поднимая рюмку, с улыбкой). Да, Джеральд. Да, Шейла, дорогая. Наши поздравления и наилучшие пожелания!

Джеральд. Спасибо.

Миссис Берлинг. Эрик!

Эрик (довольно громогласно). Всего вам лучшего! У нее иногда портится характер, но, в общем-то, она не вредная. За душечку Шейлу!

Шейла. Вот дубина! Как же я буду пить за себя? За кого тогда выпить мне?

Джеральд. Выпей за меня.

Шейла (тихо и серьезно). Хорошо. За тебя, Джеральд.

Некоторое время они смотрят друг на друга.

Джеральд (тихо). Спасибо. А я пью за тебя — и надеюсь дать тебе то счастье, которого ты заслуживаешь.

Шейла (пытаясь взять легкий, непринужденный тон). Поосторожней, Джеральд, не то я сейчас расплачусь.

Джеральд (с улыбкой). Может быть, вот это поможет тебе сдержать слезы. (Достает футляр с обручальным кольцом.)

Шейла (взволнованно). О… Джеральд… это оно?.. Кольцо, которое ты мечтал подарить мне?

Джеральд (отдавая ей футляр). Да, то самое.

Шейла (вынимая кольцо). О, изумительное!.. Мамочка, взгляни — какая прелесть!.. О, дорогой… (Порывисто целует Джеральда.)

Эрик. Вот это да!

Шейла (надев кольцо, восторженно). Какое дивное колечко! Теперь я действительно чувствую, что я обручена!

Миссис Берлинг. Верно, верно, родная. Восхитительное кольцо. Смотри береги его.

Шейла. «Береги»! Да я теперь ни на миг с ним не расстанусь.

Миссис Берлинг (с улыбкой). Ну что ж, оно появилось как раз вовремя. Вы, Джеральд, выбрали самый удачный момент. Послушай, Артур: если ты все сказал, то мы с Шейлой, пожалуй, перейдем в гостиную и оставим вас, мужчин…

Берлинг (несколько наставительно). Я только хочу сказать вот что. (Заметив, что Шейла все еще любуется своим кольцом.) Шейла, ты слушаешь? Тебя это тоже касается. В конце концов, не так уж часто я обращаюсь к тебе с речами…

Шейла. Прости, папочка. Я, правда же, слушала. (Изображает на лице внимание.)

Теперь все готовы внимательно слушать.

Берлинг (прежде чем продолжать, выдерживает паузу). Я чрезвычайно рад вашей помолвке и надеюсь, что вы не станете слишком тянуть со свадьбой. И вот еще что я хочу сказать. О нынешних временах болтают много всякого вздора. Но послушайте меня, расчетливого, делового человека, которому приходится рисковать и трезво оценивать обстановку: можете смело наплевать на всякие дурацкие пессимистические толки. Когда вы поженитесь, вы станете мужем и женой в очень хорошее время. Да-да, в очень хорошее время, и не за горами времена еще получше. В последний месяц из-за какой-то забастовки шахтеров поползли разные нелепые слухи о том, что-де в ближайшем будущем надо ждать волнений среди рабочих. Не тревожьтесь. Худшее позади. Наконец-то мы, предприниматели, начинаем объединяться ради защиты наших интересов и интересов капитала в целом. Мы вступаем в эпоху неуклонно растущего процветания.

Джеральд. Думаю, что вы правы, сэр.

Эрик. А как насчет войны?

Берлинг. Рад, что ты спросил о войне, Эрик. Я как раз подхожу к этому. Только из-за того, что кайзер произнес пару воинственных речей, а какие-то немецкие офицеры, перепившись, начинают бряцать оружием, теперь говорят, будто война неизбежна. А я говорю — чушь! Немцы не хотят войны. Никто не хочет войны, за исключением каких-то полудиких народностей на Балканах. Почему? Потому что слишком многое поставлено сегодня на карту. Война связана с риском потерять все, выигрыша же не сулит никакого.

Эрик. Да, я знаю… и тем не менее…

Берлинг. Дай мне кончить, Эрик. Ты еще многого не знаешь. А я говорю как трезво мыслящий и практичный человек дела. Так вот, я утверждаю: возможность войны исключается. Наш мир развивается с такой быстротой, что одно это сделает войну невозможной. Только посмотрите, какие у нас достижения! Через год-другой появятся аэропланы, способные летать куда угодно. А как прогрессирует автомобиль?! С каждым годом он становится все больше, все быстроходнее. Возьмем теперь корабли. Один мой приятель побывал на днях на этом новом пассажирском пароходе — «Титанике». Кстати, на ту неделю назначен первый рейс. Водоизмещение — сорок шесть тысяч восемьсот тонн. Представляете? Сорок шесть тысяч восемьсот тонн! Плавание до Нью-Йорка — пять дней. К услугам пассажиров — все виды роскоши. И полнейшая безопасность: «Титаник» просто-напросто неспособен затонуть. Вот какие факты, вот какие достижения должны быть в центре вашего внимания, а не вздорные угрозы нескольких немецких вояк и не шумиха, которую поднимают по пустякам наши паникеры. Теперь вы, трое молодых людей, послушайте внимательно, что я вам скажу, и постарайтесь запомнить мои слова. Лет через двадцать или тридцать — ну, скажем, в тысяча девятьсот сороковом году — вы вот так же соберетесь на маленькое семейное торжество — может быть, по случаю помолвки сына или дочери, — и, уж поверьте мне, к тому времени вы будете жить в мире, где давно уже предадут забвению и все эти страхи по поводу столкновения труда и капитала и все эти глупые паникерские домыслы об угрозе войны. Всюду будут царить мир и процветание, всюду будет наблюдаться быстрый прогресс — конечно, за исключением России, которая по естественным причинам всегда будет плестись позади.

Миссис Берлинг. Артур!

Берлинг (видя, что миссис Берлинг готова прервать его). Да-да, дорогая, я знаю, что совсем заговорил вас. А вы, молодые, постарайтесь запомнить, что я сказал. Мы не можем допустить, чтобы разглагольствовали одни только Бернарды Шоу и Герберты Уэллсы. Когда-то должны сказать свое слово и мы, трезвые, практичные, деловые люди. Мы-то не занимаемся догадками. Мы обладаем опытом и знаем, что говорим.

Миссис Берлинг (встает, после чего встают и другие). Вот именно, дорогой. Ну что ж, не слишком задерживай здесь Джеральда. Эрик, выйди на минутку с нами, ты мне будешь нужен.

Миссис Берлинг выходит вместе с Шейлой и Эриком. Берлинг и Джеральд снова садятся.

Берлинг. Хотите сигару?

Джеральд. Нет, спасибо. Не получаю от них настоящего удовольствия.

Берлинг (берет из коробки сигару). О, вы даже представить себе не можете, как много теряете! А я люблю выкурить хорошую сигару. (Указывая на графин.) Угощайтесь.

Джеральд. Спасибо.

Берлинг раскуривает сигару. Джеральд, который закурил тем временем папиросу, наливает себе портвейна и пододвигает графин к Берлингу.

Берлинг. Спасибо. (Доверительным тоном.) Между прочим, пока мы тут одни, я хотел бы кое-что сказать вам — строго конфиденциально. У меня сложилось впечатление, что ваша матушка, леди Крофт, ничего не имея лично против моей дочери, полагает, что вы могли бы выбрать невесту из более родовитой семьи…

Джеральд, заметно смущенный, начинает протестующе что-то бормотать.

(Останавливает его.) Нет-нет, Джеральд, все это в порядке вещей. Не надо ее осуждать. Она происходит из здешнего старинного дворянского рода — помещичья аристократия и все такое прочее, — так что это вполне естественно. Но я другое хотел сказать: очень может статься, что меня включат в список награжденных к дню рождения короля. Конечно, речь идет всего лишь о присвоении дворянского звания.

Джеральд. О, вот это новость, поздравляю!

Берлинг. Спасибо. Но поздравлять еще несколько преждевременно, не будем торопиться с поздравлениями. Мне, правда, сделали пару намеков. Дело в том, что два года назад, когда наш город удостоили визитом члены королевской семьи, я был здесь лорд-мэром. К тому же я всегда пользовался репутацией благонамеренного и полезного члена партии. Так что… насколько я понимаю, у меня хорошие шансы получить дворянство, если только мы будем хорошо себя вести, не попадем в полицейский суд и не учиним скандала! А? (Смеется с самодовольным видом.)

Джеральд (смеется). Вы как будто бы люди порядочные, скромные, благовоспитанные…

Берлинг. Мы тоже так считаем…

Джеральд. Так что если это единственное препятствие, то, по-моему, вы, сэр, вполне можете принять мои поздравления сейчас.

Берлинг. Нет-нет, не могу. И никому пока не рассказывайте.