Принцесса кролик и метка демона (СИ) - Кира Иствуд

из неё выглядывает белый крольчонок.

Это Ириана — моя сестра.

— Ну что, нашли будущую жертву любви? — спрашивает папа, целуя маму в уголок губ.

— Пока что нет, — улыбается она, доверчиво подаваясь навстречу. — А как у тебя прошло утро? Всё обсудили с Аланом, или он весь в заботах о королевстве?

— Ну, уж время на собственного брата этот мрачный трудоголик нашёл! Прошлись с ним по торговым договорам и ещё всякое по мелочи. Покажу тебе бумаги, когда вернёмся в Аштарию. Кстати, Алан сообщил, что его старшему сыну Корвину нашли магически подходящую невесту. Возможно, будущую пару.

— Ого! И кто она?!

— Не знаю. Надо было спросить?

— Джаред, ну конечно! — сердится мама.

— Ну вот ты и спроси. Если что, супругу Алана я видел возле столика с фруктами. А я пока что заберу Адель. А то она, бедная, уже устала.

— Да! Да! — Я умоляюще смотрю на маму.

— Хорошо. Но Адель, Ири на тебе! Пригляди за сестрой.

— Обещаю не спускать с неё глаз! Всё будет хорошо!

***

Мы перемещаемся в дальнюю часть сада — подальше от гостей, поближе к прохладному озеру. В воде мелькает серебристая рыба, и тут же сверху пикирует хищная птица. Взмахнув крыльями, она взлетает уже с трепыхающейся добычей в лапах.

“Руанд — это страна хищников, и они тут на каждом шагу!” — думаю я, с теплотой вспоминая мирный пруд возле нашего дворца в Аштарии.

Папа тем временем рассказывает нам о каком-то боевом приёме, который Дерек тут же просит показать. Пока они дурачатся на поляне (волкам лишь бы подраться!), я прячусь от солнца в деревянной беседке в форме гриба, корзинку с сестрой ставлю на колени.

Откидываюсь на высокую спинку. Ох… наконец-то можно отдохнуть!

Но вот несчастье… Голова снова так чешется, что хоть на стену лезь!

— Вот стану королевой и запрещу причёски! Вообще все! Ну просто мучение! — ворчу, пытаясь почесать зудящую макушку. — Признайся, Ириана, ты решила остаться кроликом, чтобы избежать этих страданий? — спрашиваю, заглядывая в плетёную корзинку.

В ней на красной бархатной подушечке, растянувшись, лежит Ири. Она шевелит длинными ушками и коротко дёргает задней лапкой — три раза. Это значит “не знаю”. Если бы дёрнула два раза — то “нет”, один раз — “да”. Хотя брат утверждает, что я всё выдумываю. Он уверен, наша младшая сестра не умеет общаться.

— Ириана, — нежно шепчу я, гладя пушистую голову кролика самыми кончиками своих детских пальцев. Шерсть мягкая как пух.

Ири совсем маленькая, она помещается в двух моих руках, а у папы и вовсе в одной. Но даже так — она самый смелый кролик, которого я встречала. Ничего не боится! Любопытная, милая… Моя младшая сестричка.

Ири широко и умилительно зевает, прогибаясь в спинке. Вытягивая белые лапки с розовыми подушечками и сворачивается комочком. Приоткрыв один глаз, внимательно смотрит на меня.

— Хочешь чего-нибудь? — уточняю я.

Дёрг-дёрг лапкой. Значит, “нет”.

Я улыбаюсь, но, как всегда, немного печально.

Когда Ири родилась, то почти сразу обратилась в кролика, и человеком так и не стала. Её проверяли лучшие лекари, маги колдовали день и ночь, но не смогли вернуть ей человеческую форму.

Обычно оборотень учится обращаться в зверя только на инициации, в период с шестнадцати до двадцати, и никак не раньше. Но бывает как с Ири… Слабый ребёнок, чтобы выжить, обращается в зверя. И больше не становится человеком.

Говорят, до пяти лет — ещё есть шансы. А потом — нет.

Ири уже шесть.

Мама всегда улыбается, глядя на Ири. Она ничего не говорит о своих страхах… но я чувствую, как плачет её сердце. С тех пор как сестре исполнилось шесть, мама потеряла надежду.

Иногда мне кажется, я единственная, кто ещё верит, что Ири сможет стать настоящей девочкой.

Я чувствую — она тоже этого хочет! Я уверена, способ есть! Надо просто подойти к делу с фантазией! Ведь если инициация пробуждает в оборотне зверя… то наверняка есть путь разбудить и человека в оборотне!

Если подумать… папа ведь пробуждал волка именно тут, в магическом лесу Руанда.

Так что если…

— Папа! — зову я.

— Да, конфетка, — отвечает он, поймав раскрасневшегося Дерека поперёк живота на очередном приёме.

— А это правда, что этот лес волшебный, — я показываю пальцем на ряд деревьев впереди. Даже сейчас, в разгар лета они кажутся тёмными, будто солнечные лучи рассеиваются, не успевая добраться до ветвей. У подножия стелится серый туман.

— Конечно, волшебный! — отвечает папа. — Его питает два источника силы. Священное древо и тёмный кристалл желаний.

— Тёмный кристалл желаний?! — восклицаем мы с братом почти одновременно.

— Да. Но про него мало кто знает. Это тайна — загадочно сообщает папа, сверкнув зелёными глазами.

— Расскажи!

Подхватив Дерека на руки, папа заходит в беседку, сажает брата рядом со мной и садится напротив. Наклонившись, он спрашивает, понизив голос:

— Вы же никому не расскажете?

— Нет-нет, мы будем как рыбы! — наперебой голосим мы с братом.

— Я вам верю. Тогда слушайте внимательно… Во времена, когда на Теаррии не существовало ни Руанда, ни Аштарии, когда не было ещё ни оборотней, ни людей — небеса населяли жестокие боги, а землю топтали огромные исполины. Куда они ступали, там оставался каньон, где падал их волос, там раскалывались материки, а если скатывалась слеза — то появлялось море!

— Ого… — поражённо округляет глаза брат. — Исполины, получается, были размером до небес?!

— Именно! Их дыхание создало ветра! А пар, что валил из щелей их тел — облака и тучи. И те исполины жили очень долго — миллионы и миллионы лет! Но они не были бессмертными, и, в конце концов, силы покинули даже таких сильных существ. Упав там, где их настиг конец, они обратились в горы, холмы и долины. И вот, остался лишь один исполин…

— И что с ним стало?!

— В отличие от братьев он не желал покорно принять смерть. Он хотел жить! И обратился к богам, прося поделиться бессмертием. Но боги холодны и бессердечны, они не испытывают жалости, а их гордость не позволяет им снизойти до смертных. Они остались глухи. Все, кроме одного.

— Кроме божественного зверя? — предположила я, вспоминая уроки о легендах.

— Да! Верно, конфетка, ты такая умная! — похвалил папа, и я невольно зарделась от удовольствия. — Прародитель всех оборотней — божественный зверь был хитёр и умён, он видел дальше других богов. Ему было жаль столь огромное существо, но ещё он понял, что исполин может ему пригодиться. И он предложил последнему живому исполину сделку… Он пообещал, что исполин никогда не умрёт,