Новая Зона. Игра вслепую - Григорий Елисеев

Роман Нестеров остановился посередине комнаты и поднял взгляд вверх. С потолка свисали пучки оборванных проводов, перемотанных изолентой. Прямо под ними на полу лежала небольшая люстра. Сталкер слегка толкнул ее мыском ботинка, и та, тихонько звякнув, завалилась набок.

Молодой человек вздохнул и сделал несколько шагов в направлении деревянной межкомнатной двери. Тишину нарушали лишь осторожные шаги Нестерова и шум воздуха, проходящего через фильтры противогаза.

Сталкер медленно остановился возле дверного проема и прислушался. Ничего. Глубоко вдохнув, поднял ствол автомата и, сжав ручку, повернул.

На весь брошенный многоквартирный дом щелкнул замок. Дверь раскрылась, и с оглушительным в такой тишине грохотом на пол посыпались поставленные пирамидкой консервные банки.

Выругавшись, молодой человек переступил через примитивную сигнализацию и прошел в комнату. На дальней стене отчетливо виднелась надпись, сделанная не то черной краской, не то углем: «Армия бросила нас умирать».

Сталкер медленно обошел опрокинутый стол.

– Простите… – тихо прошептал Роман, склонив голову. – Мы тогда были такими же беспомощными, как и вы.

Прислонившись спиной к стене, в укрытии сидела маленькая семья из четырех человек. Мать прижимала к себе детей. Запавшие глаза мумий, казалось, укоризненно смотрели на Нестерова. Роман отвел взгляд и, отойдя к окну, решительно сорвал тяжелые шторы. Яркий свет ворвался в комнату, заставив все предметы в ней отбросить длинные тени. За пыльным стеклом возвышались силуэты каких-то зданий, но ничего конкретного разобрать было нельзя.

Нестеров вздохнул и накрыл трупы выгоревшей на солнце тканью.

– Простите, – еще раз повторил сталкер и, не оборачиваясь, быстрым шагом направился прочь из квартиры.

В прихожей он посмотрел в каким-то чудом уцелевшее зеркало, а затем, переступив лежащую на полу входную дверь, вышел на лестничную клетку. Здесь Роман на секунду задержался, чтобы стереть рукавом камуфлированной куртки надпись «4 внутри», косо чернеющую рядом со входом в квартиру.

Покачав головой, молодой человек развернулся к лестнице и, стараясь не наступать в какую-то маслянистую жидкость, обильно покрывающую ступеньки, направился вверх. На низких решетках возле грязных окон висели ржавые консервные банки-пепельницы, забитые полусгнившими окурками.

Где-то на десятом этаже у Романа кольнуло в груди, и он замер, вскинув оружие. Ничего. Вокруг висела густая, обволакивающая тишина. Казалось, она пульсировала и пыталась пробить двойные линзы армейского противогаза.

Нестеров припоминал рассказы других «ходоков» о «Темноте» – каком-то пространственно-временном искажении, которое вызывало галлюцинации и ощущение, будто черная вязкая дрянь, напоминающая мазут, затекает сквозь фильтры прямо в легкие.

Помотав головой, сталкер извлек из поясного кармана гайку и бросил вперед. Кусочек металла ударился о кнопку вызова лифта и, отлетев обратно, поскакал вниз по ступенькам. Роман выдохнул и, распрямившись, двинулся вперед.

Только поднявшись на этаж выше, он понял, на что именно сработало его чутье. Дверь в одну из квартир была распахнута настежь. За прямым коридором виднелась большая комната. У нее не было дальней стены.

Перебросив рюкзак поудобнее, Нестеров вошел внутрь и, водя из стороны в сторону стволом, направился к пролому. Остановился он лишь на пороге разрушенного помещения.

Солнечные лучи ярко освещали комнату и ту уцелевшую мебель, что в ней осталась. На другой стороне улицы виднелись заброшенные панельные многоэтажки. Их крыши покрывали черные скелеты телевизионных антенн, а в уцелевших окнах отражалось безоблачное голубое небо. Мирную идиллию портил только вертолет.

Тяжелый Ми-24, врезавшийся в угол здания и пробивший стену квартиры. Летающая машина лежала на брюхе, высовывая хвост и бо́льшую часть фюзеляжа сквозь пролом. Неведомым образом ей удавалось хранить хрупкое равновесие, несмотря на ветер, нещадно дующий на такой высоте. При каждом его порыве лопасти угрожающе поскрипывали, но сама желто-серая конструкция выглядела довольно стабильной.

Вместе с машиной погиб и ее экипаж. Пилот завалился лицом на приборную панель, и через пыльное стекло кокпита был виден только краешек белого шлема. Стрелок же, видимо, пытался выбраться наружу, когда его настигла смерть. Труп в летной форме свесился через край кабины. Из его груди и шеи торчали осколки прозрачного пластика.

Роман посмотрел в салон. Десанту повезло несколько больше. Судя по разрезанным ремням безопасности, кто-то из пассажиров смог выбраться из разбившегося вертолета и, возможно, даже дойти до Периметра. Мертвецов было всего двое. Первый лежал на полу, его ноги высовывались наружу и, казалось, были чем-то раздавлены. По крайней мере от них остались только обрубки, покрытые засохшей кровью.

Второй труп сидел, пристегнутый черными, сходящимися на груди ремнями к креслу. Его противогаз был разорван пополам, обнажая челюсть, сведенную под иссушенными губами в жуткую ухмылку. В руках покойник сжимал небольшой камуфлированный ящик с армейскими маркировками.

– А вот это уже интересно… – выдохнул Нестеров и прищурился, чтобы лучше рассмотреть контейнер.

Молодой человек переступил порог комнаты и, осторожно ступая по растрескавшемуся паркетному полу, направился к вертолету. Лицо иссушенной мумии в военной форме, казалось, застыло в улыбке. Скаля желтые зубы, мертвец словно бы беззвучно смеялся: «Ну, чего же ты? Давай, подойди и возьми! Я же так близко».

Рука с камуфлированным кейсом была совсем рядом. Роман протянул ладонь, а затем, вздрогнув, отпрянул назад. Нет, стоп! Не близко… Слишком близко! Труп же вообще сидит в другом конце салона…

На лбу сталкера выступил холодный пот. Такие оптические искажения может создавать только…

Нестеров вытащил из кармана гайку и, примерившись, бросил. Кусочек ржавого металла на секунду завис в воздухе, а затем камнем рухнул вниз, в полете уменьшаясь в размерах. Через мгновение на пол легла плоская шестиугольная пластинка.

Гравиконцентрат! «Комариная плешь»! Роман с ужасом понял, что за бурые пятна виднелись на полу. Выжившие во время крушения солдаты выбрались из вертолета. Но далеко они не ушли. Сталкер шумно выдохнул и опустился на корточки. Его затрясло.

* * *

Роман не боялся ходить по узкой скользкой балке над подвалами, заполненными «ведьминым студнем». Не боялся убегать от военных через поля «шокеров». Не побоялся бы даже сплясать гопак в метре от «морозильника». Но «плешей» он боялся. Несмотря на то что знал, что смерть в них мгновенна. Несмотря на то что знал, что не будет мучиться. Просто осознание того, что единственное, что останется от тебя, – это пятно спекшейся крови, внушало Нестерову какой-то сверхъестественный ужас.

Молодой человек распрямился и, закрыв глаза, несколько раз глубоко вдохнул. Как учил Рене. Когда дрожь в коленях исчезла, сталкер снова посмотрел на вертолет. Бросать кейс не хотелось, и Роман начал прикидывать, каким образом можно обойти «плешь».

Нестеров принялся внимательно осматривать комнату, надеясь обнаружить какие-то подсказки, указывающие на границы аномалии. Пол, скрывающий смертельную ловушку, был таким же невыразительным, как лицо профессионального игрока в покер. Зато обои на стенах, покрытые у потолка серыми разводами, вероятно, от протекшего водопровода, давали множество информации. Нужно было лишь суметь ее прочитать.

Роман швырнул еще две гайки. Как он и предполагал, у левой стены, где виниловое покрытие смялось и шло своеобразной рябью, гайку мгновенно расплющило. Зато у правой кусочек металла спокойно лег примерно в двадцати сантиметрах от стены.

– Есть! – выдохнул сталкер и сжал кулак.

Перебросив за спину АК-103 и подтянув ремни рюкзака, молодой человек вжался в стену и двинулся вдоль нее к краю разлома. Грудь неприятно налилась свинцом, висящие на шее армейские жетоны приподнялись, их потянуло в сторону гравиконцентрата. Стиснув зубы, Нестеров попытался ускорить шаг. Чтобы удобнее было держаться за скользкий винил, растопырил пальцы на руках. На лбу под противогазом выступили капельки пота.

А затем тяжесть в суставах резко отступила. Молодой человек миновал аномалию и, шумно выдохнув, упал на четвереньки прямо в раскрытый боковой люк Ми-24. На сталкера уставились пустые глазницы. Мертвый солдат, продолжая весело скалиться, протягивал Роману кейс. Нестеров поднялся, машинально отряхивая камуфлированные штаны, и тут же почувствовал, что равновесие вертолета было иллюзией. Держался он на тонкой грани из нескольких подозрительно потрескивающих паркетных досок.

Молодой человек развел руки в стороны, пытаясь сохранить баланс. Летающая машина, угрожающе заскрипев, качнулась. Затем снова замерла на месте. Оглушительно громко завыл ветер. Сталкер осторожно сделал шаг вперед и, наклонившись, попытался схватить камуфлированный ящик. Где-то под днищем вертолета раздался хруст. Романа бросило вперед. Захрустели кости, и иссушенный мертвец принял молодого человека в свои объятия. Череп в противогазе качнулся и, оторвавшись от позвоночника, упал на пол, разбившись на десятки маленьких осколков.