Педагоги шутят тоже... Только строже - Борис Горобец

А. Абрикосов принимал пересдачу экзамена в Московском институте стали и сплавов. Подошел студент и сказал:

— Алексей Алексеевич, я очень извиняюсь, но если бы я вчера не сдал Вам экзамен, меня бы отчислили. Поэтому я поставил себе тройку и подделал Вашу подпись в ведомости. Делайте со мной, что хотите!

— О'кей, — сказал А. А. — Сдавайте экзамен! Если сдадите — ничего не будет! А нет— я Вас выгоню из института!

Студент ответил на все вопросы.

— О'кей! — сказал А. А. — Вы ответили на 5. Но, как в преферансе, перебор не оплачивается.

И поставил тройку в зачетную книжку.

(Рассказано к. ф.-м. н. С. Н. Фединым)

Яков Борисович Зельдович

Я. Б. Зельдович занимается перераспределением аспиранта

Будущий членкор АН СССР И. Д. Новиков вспоминает: «Он (Я. Б. Зельдович. — Б. Г.) повел меня на работу в институт Келдыша ИПМ АН СССР и после семинара представил президенту АН СССР:

— Это тот самый молодой человек, о котором я Вам говорил. Я хотел бы взять его в мою группу.

— В чем же дело? Берите, — ответил Мстислав Всеволодович.

— Трудность в том, что он распределен в ГАИШ.

— Так позвоните Ивану Георгиевичу и договоритесь.

Тут Яков Борисович в несколько грубоватой манере сказал словами известного анекдота:

— Мстислав Всеволодович, как говорится, папа может, да бык лучше…[4] Президент рассмеялся и в тон ему ответил:

— Знаете, Яков Борисович, если использовать быка по всякому случаю, его ненадолго хватит. Ну, что с Вами делать… Пойдемте ко мне. Из кабинета Мстислав Всеволодович позвонил по «вертушке» Ивану Георгиевичу, тот велел мне сразу приехать и тут же написал распоряжение о моем переводе в институт Келдыша».

(И. Д. Новиков в сб.: [Знакомый…, 1993. С. 243])

***

Обсуждая совместное с А. Д. Мышкисом учебное пособие «Элементы прикладной математики», в письме ему Зельдович писал: «В функциях нескольких переменных хороша была бы хохма. Найдите и перечислите седлообразные точки на теле близкого Вам человека (жена, любовница, младенец)».

[Мышкис. С. 210]

***

Математическое ожидание — это произведение вероятности на неприятности.

Пояснение составителя, m = pn, где p — вероятность события, а n — число повторений испытаний. Например, если вероятность попадания в мишень у стрелка в заданных условиях 0,4 и он делает 5 выстрелов, то наиболее вероятное число попаданий будет m = 2.

***

Три книги Я. Б. Зельдовича «Высшая математика для начинающих физиков и техников» (с И. М. Ягломом), «Элементы прикладной математики» и «Элементы математической физики» (обе с А. Д. Мышкисом), написанные в 1960-1970-х гг., стали классическими учебными пособиями. Но из-за нетрадиционного подхода к изложению материала их напечатание встретило яростное сопротивление академиков математиков и механиков.

Профессор математики из университета г. Питгсбурга (США), известный поэт Борис Кушнер, рассказал (в письме Б. Г.) вот что: «Я присутствовал на обсуждении одной из книг Я. Б. Зельдовича в Математическом Институте АН СССР. Высказывания в адрес Зельдовича были резкими. Затем появилось письмо, кажется, в «Успехах математических наук», подписанное тремя академиками: Л. И. Седовым, Л. С. Понтрягиным и А. А. Дородницыным. Трудно было отделаться от впечатления, что забота о математической строгости была не единственным (и, возможно, не главным) мотивом трёх замечательных учёных. Это письмо иногда называли "Три Героя против одного трижды Героя", который преодолевал ожесточенное сопротивление математиков, в первую очередь, академика Л. И. Седова (председателя редакционно-издательского совета АН СССР) и его команды».

Но Я. Б. Зельдовича крепко поддержал М. В. Келдыш. Книги вышли и стали бестселлерами среди учебной литературе по высшей математике.

Профессор А. А. Рухадзе, крупнейший физик-теоретик по плазме, вспоминает, как впервые увидел Я. Б. Зельдовича

Весной 1953 г. нам вдруг сказали, что завтра к нам, теоретикам 5-го курса МИФИ, приедут И. Е. Тамм и Я. Б. Зельдович и будут отбирать студентов для работы на объекте (речь шла об Арзамасе-16). Действительно, на следующий день, часам к десяти утра к нам приехали два очень живых, подвижных человека небольшого роста: потолще был И. Е. Тамм, похудее — Я. Б. Зельдович, говорили, что Ландау его называл «жизнерадостным сперматозоидом». Большинство из нас получило такое приглашение и даже требование ехать туда. Тогда, я помню, Е. Е. Ловецкий сочинил басню:

К повешению суд гуся приговорил:Он изнасиловал соседскую индюшку.Развратник о пощаде возопил,Но вздернули мерзавца на макушку сосны.И тело по ветру качалось,Тянулась долго шея, но вдруг порвалась.Как женщина, мораль нам отдается:Где тонко, там и рвется.Мораль вторую без труда поймешь:Там не насилуй, где живешь!Мораль же третью пусть поймет Зельдович просто:Тянуть за шею — не лучший метод роста![Рухадзе, 2005. С. 28]

Борис Яковлевич Зельдович

«Боря был в детстве очень инициативен. Был случай, когда он с ребятами проник за забор на территорию ИХФ, там они нашли бочку из-под негашеной извести (ее называли карбидом), и Боря пописал в нее, а потом кинул туда спичку. Произошел взрыв. Если кусок карбида попадет, например, в лужу, то карбид не взорвется — будет выделяться ацетилен, который горит голубым пламенем. Но бочка рванула из-за ограниченного пространства, в котором быстро скопился горючий газ».

Это пояснение получено от физика и участника того опыта Ильи Лейпунского, друга Бориса. Брызги попали Боре в лицо и немного в глаза, он получил химические ожоги. Его родителей в тот момент не было дома. На помощь прибежал А. С. Компанеец, сын которого был еще одним участником опыта. Он отвез Борю в больницу, что, наверное, сохранило ему зрение.

(Рассказано И. Лейпунским)

Уильям Томсон (лорд Кельвин)

Уильям Томсон вынужден был отменить свою лекцию и написал на доске: Professor Tomson will not meet his classes today. (Профессор Томсон не сможет встретиться сегодня со своими учениками.) Студенты решили подшутить над профессором и стерли букву «с» в слове classes. На следующий день, увидев надпись, Томсон не растерялся, а, стерев еще одну букву в том же слове, молча ушел[5].

(ИН [3])

Лев Давидович Ландау

Татьяна была довольно скучной особой. (Так Ландау написал в школьном сочинении но поэме «Евгений Онегин» о главной героине.)

[Бессараб, 1971]

Наше временное пребывание на земле слишком скоротечно, а надо еще так много успеть! Самый страшный грех — это скучать.

[Там же]

Анекдоты полезны, потому что полезно смеяться.

[Бессараб, 2004]

Некоторые считают, что учитель обкрадывает учеников, другие считают, что ученики обкрадывают учителя. Я считаю, что правы и те и другие, и это взаимное обкрадывание прекрасно.

[Там же]

Тот, кто сдает ради отметки, не любит экзаменоваться, а тот, кто ради знаний, — любит.

[Воспоминания о Л. Д. Ландау, 1988]

Прежде всего, рассмотрите простейшее объяснение, что это все вранье!

(Так отвечал Ландау на вопросы о телепатии, лозоходах (искателях воды и металлов с помощью прутика), снежном человеке студентам МГУ, собравшимся в холле 10-го этажа зоны Б на встречу с ним в 1961 г., где присутствовал и автор-составитель.)

Удачно жениться — это всё равно, что вытащить из мешка с гадюками ужа.

(Устное сообщение бывшей студентки Ландау С. Н. Щегольковой)

Первое, к чему стремится девушка, — обезобразить себя прической.

[Воспоминания о Л. Д. Ландау, 1988]

Не надо его ругать. Откуда ты знаешь, может быть, он решил не работать, а быть профессиональным паразитом. (Слова Ландау, обращенные к жене, ругавшей сына за двойку.)

[Бессараб, 2004]

Наша система воспитания такова, что нормой считается не жизнерадостное настроение, а сосредоточенно-унылое.

[Там же]

Если ты чего-то не понял, прочти еще раз. Если не понт после пяти раз, значит, ты — дурак.

(Капица. Тамм. Семенов. С. 151. Цит. по Диатроптову Д. Б.)

***

Один из учеников Дау пожаловался, что ему удалось вывести уравнение Шредингера еще до публикации Шредингера, но он не стал публиковать эту работу, считая ее недостаточно серьезной. Дау помрачнел: «Никогда никому в этом не признавайтесь! Если вы не вывели этого уравнения, то на нет и суда нет, а вот вывести столь замечательный результат и не понять его значения — такое, действительно, позорно!»

[Воспоминания о Л. Д. Ландау, 1988]

***

По словам одного из друзей Ландау, его беда с женщинами была в том, что ему нравились официантки, а он нравился интеллигентным женщинам.

У него даже был разработан целый план, как отделаться от пристающей незнакомой девицы. А именно, следует задать вопрос: замужем ли вы? Если ответ нет, то следующий вопрос: есть ли у вас дети? Предполагается, что девица тут же ретируется. Если окажется, что девица замужем, то следует тот же вопрос: есть ли дети? Если есть, то надо спросить: а от кого? И девица отстанет. А если детей нет, то следующий вопрос: как вам это удается?