Секреты обольщения - Мэдлин Хантер

– Оценщики провозились дольше, чем можно было предположить. – Кайл жестом указал на гостиную: – У вас гости. Я могу вернуться завтра.

– Чепуха. Вы уже здесь. Давайте-ка посмотрим, что там у вас.

Лицо Норбери исказилось, изображая ободряющую улыбку.

Кайл заподозрил, что раздражение хозяина было вызвано не его опозданием, а чем-то другим. Как большинство мужчин с его положением в обществе, виконт Норбери, сын и наследник графа Коттингтона, нелегко мирился с возражениями. Ото всех, кроме равных ему по статусу, он ожидал одобрения всему, что говорил или делал. Но похоже было, что кто-то из находившихся в гостиной не подчинился этим правилам.

Кайл развернул большой рулон бумаги и расправил на письменном столе. Норбери склонился над ним. Он внимательно оглядывал карту. Потом ткнул пальцем в пустое пространство возле реки.

– Почему вы оставили это место пустым? Здесь можно было бы устроить еще одно поместье. К тому же весьма обширное.

– Ваш отец не желает обзаводиться еще одним домом. А принимая во внимание эту реку, нет возможности использовать землю, не построив здесь дом…

– Сейчас он не в силах и не вправе принимать решения. И вы это знаете. Вот почему он препоручил ведение дел мне.

– И все-таки это его земля и он высказал мне свои пожелания прямо.

Теперь гнев Норбери был направлен на Кайла.

– Как это похоже на него! Он же согласился с тем, чтобы выделить часть собственности под участки для небольших усадеб. Я требую, чтобы вы здесь построили еще одну усадьбу. Это будет лучший участок и самый дорогой.

Кайл предпочел бы не спорить, и его рассердило то, что приходилось себя сдерживать, Норбери понятия не имел об использовании земли под строительство и не знал, как лучше использовать участок, не говоря уже о ценах на землю. Его семья готова была предоставить землю и получить за нее хороший доход. Что же касалось риска, то он выпадал на долю Кайла и других инвесторов, готовых вступить в синдикат по строительству новых домов и прокладке дорог.

– Возможно, вы считаете вздорными соображения своего отца, но мы ничего не потеряем, если примем их во внимание. Более того: для того чтобы организовать строительные работы на этом участке, нам придется протянуть дорогу дальше, а это повлечет за собой то, что сделает неудобными два других участка и, следовательно, придется снизить их цену.

Норбери уставился на палец Кайла, который тот передвигал по карте. Он не любил ошибаться.

– Будет вам, Кайл. Я полагаю, что все сойдет и так, – сказал он наконец.

Это прозвучало так, будто Норбери был готов принять его точку зрения, но Кайл сознавал, что каждое слово выбиралось его собеседником тщательно.

«И так» означало, что могло бы быть и лучше. «Я полагаю» значило согласие, высказанное скрепя сердце. А то, что Норбери назвал его Кайлом, прозвучало снисходительно и потому несколько покоробило.

Они очень хорошо знали друг друга, встречались годами с тех самых пор, когда были еще мальчишками. Но даже если бы и нравились друг другу, чего на самом деле не было, их неравное происхождение, а также застарелая неприязнь означали, что друзьями им никогда не быть. Норбери пресекал все возможные поползновения на этот счет. И то, что он обратился к Кайлу по имени, означало, что он хочет поставить его на место, а место это было значительно ниже того, что занимали Коттингтон и Норбери. И это исключало возвращение к неформальному общению.

– Посмотрю чертежи домов, – сказал Норбери. Форма глагола означала, что главенствующая роль будет принадлежать ему.

Кайл развернул рулоны с набросками архитектора. Принимая во внимание настроение Норбери, он решил, что его подозрения были обоснованны: кто-то из находившихся в гостиной задел чувства хозяина. Впрочем, это было не трудно. Иногда Норбери отличался веселостью, но так бывало не всегда. К тому же он был тугодум. Порой приходилось указывать ему на очевидное, как, например, на сложности с застройкой участков. К сожалению, Норбери мог проявить мелочность и раздражительность, если понимал, что ему указали на недальновидность, а выглядеть глупцом не хотел.

Когда они начали обсуждать расположение комнат и количество помещений для слуг в новых домах, настроение хозяина изменилось и тон стал более дружелюбным. Кайл притворился, что соглашается с Норбери насчет количества слуг: он считал необходимым условием минимального комфорта не менее дюжины слуг.

– Завидую вашей прыти, – вздохнул он, указывая на один из чертежей. – Хотелось бы мне этому научиться. Ведь, кто знает, возможно, я родился, чтобы стать новым Кристофером Реном.[1] Однако долг призывает нас к деятельности.

Кайл улыбнулся ни к чему не обязывающей улыбкой, продолжая скатывать рулоны чертежей.

– Увидимся в Лондоне, как договорились. На нашу встречу я привезу окончательные варианты чертежей.

– Полагаю, что день будет долгим. К этому времени мы получим известие из Франции о Лонгуорте и все встретимся, чтобы окончательно выбрать план действий.

– Надеюсь, что мы скоро с этим покончим. Это отвлекает от всего другого.

– Не волнуйтесь. Справедливость восторжествует. Мы все поклялись, что так и будет.

В порыве благодушия, какое Норбери любил при случае демонстрировать, он принялся помогать связывать рулоны чертежей.

Кайл уже собрался откланяться, когда заметил, что хозяин критически его оглядывает.

– Ваш сюртук выглядит недурно, принимая во внимание, что сегодня вы весь день провели в поле.

– Но я же не занимался посадками кустарников для живой изгороди.

– Право же, славный сюртук. Сказал бы даже, что он более чем презентабелен.

– Стараюсь по мере сил не ударить в грязь лицом.

– Я хотел сказать, что он настолько презентабелен, что вы могли бы в нем посидеть за обедом вместе с нами. – Он мотнул головой, указывая на дверь в гостиную, и направился к двери как человек, не сомневающийся в том, что за ним непременно последуют. – Вы найдете публику, собравшуюся здесь, забавной.

Как деловой человек Кайл никогда не отказывался от возможности оказаться в толпе людей богатых и занимающих высокое положение. Да и эти джентльмены не гнушались его обществом. Деньги гуще крови, когда вникнешь в порядок вещей, а Кайл обладал талантом помогать богатым становиться еще богаче.

Он последовал в столовую за Норбери. Когда дверь отворилась, приглушенные звуки веселья показались ему ревом.

Кайлу было достаточно одного взгляда на это сборище, чтобы понять, что сегодня не может быть и речи ни о каких деловых контактах. Мужчины могли принадлежать к светскому обществу, но никак не женщины. Все они были вульгарными разряженными и размалеванными потаскушками. К тому же вели себя с развязностью, исключающей мысль о скромности. Все, кроме одной.