Старый Новый Год - Михаил Рощин

Клава. Ничего, и винегрету поедят!..

Нюра. Ой, да что ты, так всего много! И буженина! И торт «Сказка» будет!

Клава, Нюра уходят на кухню. Люба – за ними.

Себейкин(поет). «Сгори, сгори, моя звезда!..»

Вася(опять включает пылесос). Петь, глянь-ка, но­ски засосал!..

Себейкин. Иди ты! Прям «ТУ-104», гад!

Тесть. Да выключишь ты его или нет?

Вася испуганно выключает.

Тесть. «Пылесос»! И слово-то, пес, какое взяли! Вви­ду случившегося.

Теща. Моченьки нет! Упаду ведь!.. Петя, Ваня!

Тесть. На эту сумму средств тыщу веников купить можно! На всю жизнь бы хватило! Вкупе.

Теща. Понимал бы! А ковер двести рублей?

Тесть. А то раньше ковров у людей не было! Без ма­шинок чистили. В силу причин… А вы скоро – машинками-то! – в носу ковырять будете!..

Студент. И зачем говорить, если не понимаешь?

Адамыч. Работал я в домоуправлении после войны, мы вот тоже так к выборам лозунг вешали. А зимой дело… И вот тоже так поставили меня на лестнице держать…

Тесть(осматривая кресла). Эх, пес их забодай, так и знал, Венгрия делает! По линии.

Адамыч. Букву «сы» я держал. Век не забуду! Домоуправ у нас был, Герасименко, в бывшем кавалерист. Уронишь, говорит, букву «сы» – своей рукой зарублю!

Тесть. А я гляжу, что-то уж в аккуратной больно комплектности креслы! И болты все целы. Вкупе.

Студент. Импорт!

Себейкин. Креслицы дай бог! Все у нас теперь дай бог!

Теща. Забивать же надо! Скажет кто чего наконец аль нет?

Себейкин. Да забивай, мать! Все одно криво! Ну, кончай базар! Порядочек! А ну, студент, включай!

Студент(не решается). Включить недолго…

Себейкин. Да не боись! Порядок!

Студент. Я включу, но только я не отвечаю.

Себейкин. Да ладно тебе, давай.

Любин муж(про люстру). У нас тоже такая. Уж давно. Мы тогда прямо с базы брали. Включить, что ли?

Себейкин. Давай.

Студент. Ну-ну!..

Любин муж включает – свет вспыхивает. Радость. Студент пожимает плечами.

Себейкин. Ура! Видали? А ну еще! Порядок!.. По­нял, студент? Свету-то! А ну еще!..

Любин муж включает и выключает свет.

Озверел, что ли? (Спрыгивает со стола.) Стол-то не по­портили мы тут? А то нам Клавдия даст!.. Нет, ничего вроде… А ну! (Сам включает.) Ну как? Красота, а?..

Любин муж. Электрификация всей страны.

Тесть. Великолепность.

Вася. Отдыхай. Теперь во всех домах такие.

Теща. Ну да, во всех! На пять-то рожков?..

Адамыч. В ученье свет, а в неученье… Как тот говорил…

Вбегает Нюра.

Нюра. Ой, свету-то! Клава!.. Чисто наша операционная! (Выбегает.)

Себейкин. В натуре. «Сгори, сгори, моя звезда!..» (Зовет.) Клава! Клава! Иди, говорю!..

Любин муж. А моя из Риги свечек привезла! Мода!

Лиза(капризно). Зачем так светло сделали?

Себейкин. Цыц!

Любин муж. Это научились, что говорить. Теперь ведь точно под квартиры все делают, мебель там и лю­стры. По площади все рассчитано. Кровать сюда, стол сюда. А иначе и не встанет…

Себейкин. И правильно! Удобство!.. Клава!

Студент. Стандарт – великая вещь!

Адамыч. Ага. Я вот еще когда лифтером был – те­перь-то на автоматику перевели, – я телеграммки ношу… (Спохватывается, что не по делу говорит.) Квар­тиры, точно, похожие. Но люди, хочу сказать, все разные, вот что утешительно… Как говорил Уклезияст…

Теща. Держи крепче, Клезияст!.. Уморили!.. (Па­дает.)

Себейкин(поднимает Тещу). Эх, глаз-ватерпас, ку­колка Мальвина, сорт второй, глаза не закрываются!

Себейкин и Адамыч прибивают ковер. Кривовато.

Теща(усевшись в кресло). Криво!

Тесть(жене). Да куда ж ты садишься, черт толстая! Ферма!

Теща(мужу). Отстань!.. Прибивальщики! Руки-то не тем концом вставлены! (Себейкину.) А ты чего зубы скалишь? Сроду по-человечески ничего не сделает!

Адамыч. Был я, значит, в пятьдесят четвертом бгентом госстраха…

Студент. Агйнтом надо говорить, а не бгентом.

Себейкин. Ты старика не обижай, чего ты? Старик свой.

Тесть(строго). Откуда только взялся, неизвестно. И чего представляет. Собой.

Себейкин. Да свой человек!..

Адамыч(с обезоруживающей ласковостью). Я при доме тут. Всегда. Ежели сомневаетесь. (Роется в кармане и достает кипу документов.) Вот, пенсионное… я пенсию честно заработал… а вот… от райисполкома благодар­ность… озеленяли…

Тесть. Да чего там, не надо! А что ж ты с пенсией, а то в лифтерах, говоришь, то это… с почтой? В связи с заслуженным отдыхом играл бы в шашки на бульваре.

Адамыч. Я – всегда с народом! Такой человек! По­мню, в войну охраняли мы склады. На Москве-Товарной. Веришь ли, часовым не могу стоять. Скучно. Стою, а сам боюсь: так и подпущу кого. Для разговору…

Тесть. А ну тебя! (Отходит.)

Теща. То-то что балабол!

Себейкин(подмигивает). Не боись, Адамыч! Сей­час сядем, то-се, закусим, поговорим тогда!..

Адамыч. Это надо. Мудрец Жан-Жак Руссо, к примеру…

Себейкин. Поговорим! И про Жак Руссо и все! Нам теперь тут сколько жить! Э, милый! (Обнимает его на ходу.)

Адамыч. Добрый ты человек, но заблуждаешься… Много в жизни беды от превратных представлений…

Себейкин. Поговорим, отец! И представления по­глядим, все будет!.. Оплочено! (Поет.) «Кукла Роза, сорт второй, детки плачут над тобой!..»

Вбегает Клава.

Клава. Холодильник! Холодильник несут! Петя! Мама! Мужики, принимайте идите!..

Себейкин. Холодильник?.. Слыхали? Ну, дела! Под май в очередь вставали, года не прошло, а гляди, несут! Чудеса!.. Чудеса!..

Тесть. Ну! Это уж… просто… мадеполам!

Бросаются в прихожую.

Голоса. Давай, давай! Сюда! Заноси!

Вносят холодильник. Студент руководит.

Люба. Холодильнику место на кухне. (Студенту.) Скажи им!

Студент. А, бесполезно!

Клава. Нет, в комнате пускай, тут лучше.

Теща. Этакую красоту на кухню!

Нюра. Ой, ну чудо, чудо!..

Теща. Скажут! Сюда, сюда! Вот здесь его и поставь­те. Салфеточкой покроешь…

Клава. Нет, мам, не сюда, здесь торшерт у нас встанет.

Теща. Торшерт? Да ты что? Торшерт вон куда…

Студент. Не «торшерт» надо говорить, а «торшетт».

Теща. Сюда! Никогда мать не послушают!

Любин муж(Любе). Гляди, получше нашего.

Люба. А, такие теперь не модные!

Студент. Он гудеть будет, на нервы действовать.

Себейкин. Не боись! У нас нервы крепкие!..

Вася. Ну, здоров!..

Себейкин. Ну и ящик!

Тесть. Встал!

Теща. Триста двадцать он?..

Себейкин. Силен!

Адамыч. Какая жизнь пошла, товарищи дорогие, какая жизнь, помирать не надо!.. А тоже случай был с ящиком, продавамши мороженое…

Теща. Все по-своему!.. Тут бы ему самое место!..

Себейкин. А ну-ка! (Открывает дверцу.) Ишь ты! Здоров-то!

Все сгрудились.

Лизка влезет!.. А ну, Лиз!

Нюра. А пускай влезет! Заморозить ее там!

Себейкин. Мороженое из нее сейчас сделаем. По­лезай!

Забавляются, смеются, запихивают девочку в холодильник. Лизка воет, ее выпускают.

Клава. А это вот что? А это зачем?

Люба. А тут для яиц специально, видал!

Любин муж. Сюда – бутылки!

Себейкин. Пей не хочу, всегда холодненькая!..

Вася. Обмыть бы его сразу не мешало!..

Люба. А вот тут лед, для льду…

Теща. А лед-то зачем?

Клава. Бабушку позовите!

Нюра. Она горячую воду караулит!

Студент. Инструкцию, инструкцию почитайте!..

Клава. Ну ладно, Нюра, Люба! Пошли, пускай они сами тут!

Себейкин. Вы скоро? Его и вправду обмыть не грех.

Клава. Ну, привет! Немедленно тебе, что ли? Наобмываетесь еще сегодня. Лиза, неси ложки, вилки! Иди!

Лиза канючит.

Тесть. Пусть поиграет, принесть, что ль, некому? Массыя людей.