Механоид - Влад Техномак

годами вопросов накопилось так много, что порой я фантазировал, как Джефри возвращается и мы болтаем сутками напролет. Как он рассказывает мне про работу «Призрачной стражи». В каких операциях он участвовал. О том, почему сделал однажды такой выбор… И больше не объявился.

Став старше, я пытался найти его, но он исчез из всех баз. По документам я числился единственным сыном своих родителей. Отрицание, гнев, депрессия и принятие — остались в прошлом. Клятвы найти правду о брате и отомстить за родителей — тоже затянулись белесой пленкой. Учеба в Корпусе была слишком тягостной и напряженной, чтобы подолгу рефлексировать. И все же иногда накатывало.

Через главные ворота на площадь влетели два черных аэробуса. Многие присвистнули, когда из них показались вооруженные люди в экзоброне и с плазмометами. Ну да, во всем нашем корпусе таких найдется пара штук, и то — старых конфигураций. Допреальность не подсвечивала над головами людей званий, имен или чего-то другого.

— Не удивлюсь, если это кто-то сильно наябедничал своей влиятельной родне, — с недовольно буркнул Дрейк.

Через минуту нам отдали приказ грузиться в аэробусы. Допреальность тут же нарисовала красные метки, куда кому встать. Впрочем, регулярная многочасовая муштра и без того делала свое дело. На распределении Дрейка определили во второй аэробус, и я бегло посмотрел ему вслед. Промелькнуло чувство, что мы можем увидимся мы очень нескоро.

Три ряда — по три сиденья в каждом. Центральный ряд. Центральное место. Жаль, что не у окна. А вот о чем я точно не стал жалеть, так это о появлении Джины, которая села по левую руку от меня.

— Ну и ночка, — устало выдохнув, сказала она, всем своим видом показывая, что происходит какое-то безумие.

И была права. Обычно кто-нибудь из офицеров — в зависимости от масштабов работы или учений — хотя бы дает какие-то разъяснения. Сейчас же возникало впечатление, что никто ничего не понимал.

— Согласен, — ответил ей я, сонно улыбнувшись. Тусклый свет ламп не помешал мне отметить тот факт, что выглядела она безупречно. Легкая сонливость только добавляла ей милоты.

Сюрпризы не кончались и на этом, словно кому-то очень хотелось меня сегодня разыграть. Потому что справа сел Кальбер.

Он окинул меня быстрым брезгливым взглядом, чуть дольше задержался на Джине.

— Дружок, ты ошибся дверью, — фыркнул он мне, пристегиваясь. Смотрел он уже прямо перед собой. — Отделение для умалишенных в соседнем корпусе.

— Ты как раз оттуда? — неохотно спросил я.

— Думаешь, что може…

— Сегодня впервые за долгое время ты один, — спокойным, но напористым тоном перебил его я. — Без своих дружков. Без оружия. Думаешь, я упущу такую возможность, если ты будешь борзеть?

Я и правда начинал закипать. Чертов кретин! Из-за его понтов возможность спокойно пообщаться с Джиной улетучивалась на глазах.

— На слабо берешь? — ухмыльнулся Кальбер. — Да я…

— А может, мы все дружно помолчим? — вмешалась Джина, наклонившись в нашу сторону, чтобы ее тихий голос услышал Кальбер. Ее плечи и ноги соприкоснулись с моими.

— А может ты не будешь перебивать меня? — тут же огрызнулся он.

Я молчал, отсчитывая про себя секунды. Если что-то сейчас скажу, то это только обострит конфликт. А это совсем не к месту. Тем более что уже загудели двигатели, аэробус с легким глухим хлопком отдалился от земли. А затем перед глазами все померкло…

* * *

— Вот же! Опять нас усыпили, что ли? Есть кто?

— Не ори, Бу. И без тебя тошно.

— Какого мурчаля нас сюда… Где мы вообще? — не унимался какой-то Бу.

— Ребят, лучше поищите, как свет включить. — А это раздался уже женский голос.

— Точно указаний никаких не давали? Хоть бы сказали, в тишине сидеть или…

После «отключки» всегда просыпаешься с трудом. Я вслушивался в разговоры, но не видел почти ничего. Никто из кадетов не любил отключение чипа. Вот так — щёлк — и весь набор спит долгим сном. В гражданских условиях за подобное и арестовать могут — но только не наше руководство. Во всех Корпусах по регламенту можно было проводить «отключку» не чаще раза в месяц, чем наши командиры и пользовались.

Дали свет. Что ж, здешние койки не сильно отличались от тех, что были в Корпусе. Судя по всему, «разгрузили» нас те же составом, что паковали в аэробусы. Не успели мы толком привыкнуть к свету и разглядеть помещение, как единственная гермодверь отъехала вверх. В помещение вошел человек в светло-синей униформе. На вид — за пятьдесят, лысый череп, седоватая бородка. За ним шел охранник в экзоброне. На него все затаращились больше, чем на первого — не часто встретишь столь элитных солдат. Рядом с ними летел микроскопический дрон, отливая синими вспышками.

— Времени мало, — заговорил пожилой мужчина, остановившись посередине помещения. — Не вставайте, — отмахнулся он на попытки кадетов принять стойку. — Лучше сразу сядьте. Меня зовут керр Лейт Дорман, я соруководитель проекта «Зачистка». Так сложилось, что все вы были отобраны для участия в проекте, связанном с Т-Нуль-Пространством.

Он замолчал, дав нам осмыслить сказанное. Но вряд ли подобное можно просто взять и осмыслить.

Сначала комнату поразило секундное замешательство, а затем началось. Кто-то хмыкнул, кто-то открыл рот от изумления, другие начали переглядываться, кто-то не удержался и рассмеялся.

Т-Нуль-Пространство…. Сколько слухов ходило об этом измерении. Сколько легенд и мифов. Именно там добывают аргонит, благодаря которому Империя стала доминирующей силой в галактике. До открытия этого аномального «разлома» Империя была лишь маленькой сошкой на галактической арене. А что теперь? Эксклюзивное вооружение и оборудование, засекреченные технологии, позволяющие творить такое, на что Мета-Альянс жадно смотрит и обливается слюнями, пытаясь отгрызть от Империи кусок за куском. И самое важное открытие — двигатели, способные открывать гипертуннель, благодаря чему огромный флот можно перекинуть из центра Империи на её окраины в течении часа.

Меня новость о Т-Нуль-Пространстве скорее пугала, чем радовала. О его природе до сих пор спорят: то ли это целый параллельный мир, в который можно попасть через разлом, то ли это «портал» в другую часть вселенной. Оба варианта подразумевают, что находясь там, ты рискуешь уже никогда не вернуться в Империю, случись чего. Впрочем,