Как убить муху (сборник) - Владимир Дэс

Купились на слухи о том, что там каждый второй житель – нефтяной магнат. А всем давно известно, что нефтяные магнаты страх как любят попариться. Значит на далеком Севере полно саун, а париться в них нечем. Березы-то на севере не растут, поэтому веников березовых нет. Мы и притащили в Нарьян-Мар целый вагон березовых веников для саун богатых нефтяников. А оказалось, что саун здесь всего две, да и то финские, а сами нефтяные магнаты живут в Москве и руководят из своих шикарных офисов отеля «Редиссон», а местные аборигены вообще не знают, что такое баня. Они даже не моются, а просто натирают тюленьим жиром все свое тело, и так ходят до следующего сезона охоты на тюленя. Поэтому, чтобы продать им веники, необходимо сначала построить им бани, потом научить их в них париться, вбивая при этом им в головы, что хлестать себя веником при стоградусной жаре полезнее, чем натирать тело тюленьим жиром при комнатной температуре.

В общем, решив все же не гробить свою жизнь на приобщение оленеводов к банному делу, мы отказались от этого прибыльного бизнеса и продали веники оптом на корм для оленей.

Вырученных денег нам только-только хватило на обратный путь до столицы.

Вот тут-то Константин и сказал:

– Послушай, шеф, – так он звал меня, – мы с тобой работаем уже много лет без сна и покоя. А не отдохнуть ли нам?

– Как ты говоришь, Костик, «отдохнуть»?

– Конечно. Поесть шашлычка, попить винца солнечной Грузии.

– Ты что, приглашаешь меня в Грузию?

– Зачем в Грузию. Мы поедем с тобой в Москву, а там некоторые ребята устроят нам и Грузию, и Армению, и Абхазию, и Аджарию, а самое главное, Черное море.

Я с опаской посмотрел на своего компаньона. Может, он обнюхался тюленьего жира, когда соблазнял жен местных оленеводов. А может, одурел от здешних морозов в болониевом плаще. И на всякий случай я спросил его об этом.

– Да нет, шеф. Просто у меня созрел план, от которого ты не сумеешь отказаться.

Идея была настолько красива, что я сразу согласился. Тем более, что те люди, которые должны были попасть в нашу хитроумную комбинацию, занимались самым грязным видом преступления – похищением людей.

Константин решил наказать хотя бы одну такую группировку.

Я полностью одобрил его план, но задал один вопрос:

– А если бить будут?

– Не будут.

– Почему? – удивился я. – Обычно бьют.

– Деньги, шеф. И не просто деньги, а большие деньги, огромные деньги. Тут не то что бить, а на руках носить будут.

«Что ж, – подумал я, – наверное, он прав».

Пока добирались до Москвы, мы полностью расписали план и оговорили свои роли в этом рискованном «отдыхе».

Константин еще по прошлой своей жизни у перекрестков знал одну такую кучку подлецов.

Сами они базировались под Сочи в одном из курортных поселков. А людей крали по всей стране, но в основном в столице. За большую удачу считали похищение иностранца. У них были свои люди в Московском аэропорту и в Адлеровском, так что вопросов с переправкой людей из столицы в Сочи у них не было.

Все решали деньги.

Константин же знал их наводчика, проживающего в Москве.

По прибытии в Москву из «солнечного» Нарьян-Мара после недельной подготовки мы с Константином стали братьями.

Нет, не по жизни, а по-настоящему.

Константин стал Сэмом Бризбергом, а я Ником Бризбергом – детьми Ника Бризберга-старшего, владельца ста шестнадцати алмазных рудников на Южно-Африканском побережье.

Совершенно случайно в почтовый ящик московского наводчика попал журнал «Кто есть кто», где подробно описывалось состояние и количество недвижимости Ника Бризберга-старшего, самого богатого «алмазного короля», у которого два прямых наследника – его сыновья Сэм и Ник-младший.

Там же сообщалось, что этот самый Бризберг-старший желает прибыть со своими сыновьями в Москву.

Эти Бризберги могут себе позволить ездить куда угодно, так как их состояние оценивается в пятьсот миллиардов американских долларов. Отец, правда, еще не вылетел из Лондона, где находится их родовой замок, а вот его отпрыски уже прибыли в российскую столицу и без папаши весьма весело проводят время в Москве, развлекаясь в ночных клубах и казино.

Кстати сообщалось, что в пятницу они будут присутствовать при открытии нового казино «Кавказский пленник» на углу Неглинной и Прохоровки.

Этот самый наводчик, когда прочитал все это, аж затрясся от жадности – такие деньги, такие клиенты.

В пятницу в «Кавказском пленнике» мы с Сэмом так набрались, что нас без проблем похитили.

Сонных погрузили в машину и увезли в неизвестном направлении.

Проснулись, а вернее, очнулись мы в светлой комнате без мебели, но на матрасах с чистыми простынями.

В голове у меня» по правде сказать, шумело.

«Наверное, подсыпали в вино какой-нибудь гадости», – решил я.

У Константина, то есть у Сэма голова была тоже не совсем в порядке.

Я поднялся. Подошел к окну.

Окно было закрыто на ставни.

Рядом с кроватями две двери.

Открыл.

Заглянул.

За одной дверью – ванная комната.

За другой – туалет.

Причем в обеих комнатах было все в комплекте. Даже две новые зубные щетки.

Я удивился.

Сэм, то есть Константин нисколько.

Третья дверь была заперта.

После того, как мы с братом как бы уже проснулись по-настоящему, стали громко удивляться на чистом англо-костромском наречии, куда это мы попали.

– Сэм, ты понимай где мы?

– Ник, я, конечно, незнай-понимай.

И как будто удивленные, мы заходили по комнате из угла в угол.

Наконец дверь открылась и к нам вошел человек звериной наружности. При этом его лицо пыталось источать доброжелательность.

– Господа, не волнуйтесь. Чувствуйте себя как дома.

– Моя твоя не понимай. Мой голов бум-бум, – выдал ему Сэм.

А Ник, то есть я, добавил:

– Мой голов тоже бум-бум.

– Ай момент. Ай момент. Сейчас поправим, Закусон. Выпивон. Сейчас все организуем. А вы пока умойтесь, причешитесь. Буль-буль. – И он открыл дверь в ванную комнату, как бы приглашая нас туда.

– О, буль-буль – это карашо, – согласился Сэм и смело нырнул под душ.

Наш пришелец, убедившись, что мы что-то поняли, исчез.

Умывшись, причесавшись, мы толкнули третью дверь из нашей комнаты, которая уже была открыта, и смело шагнули в стан кровожадных похитителей.

За дверью оказалась большая столовая.

Камин.

Огромный стол, уставленный яствами и бутылками с вином.

Во главе стола сидел грозного вида мужчина.

Жестом он пригласил нас к столу.

Мы сели, выпили. Потом закусили.

Скрипнула дверь, и вошёл какой-то щупленький человечек в очёчках и сходу заговорил на чистом английском.

Я поморщился и обратился к нашему грозному сотрапезнику:

– Ноу, ноу, ми корош разговаривайт по рашен. Ми учили рашен в Горвард университет.

– Я, я, – подтвердил Сэм.

Движением руки переводчик был отпущен.

Хозяин отложил в сторону салфетку и взял со стола наши южно-африканские паспорта.

– Ник Бризберг, – прочитал он.

– Литл, – добавил я, а затем встал и поклонился.

– «Литл» – это значит «младший», – уточнил хозяин.

– Иес, – подтвердил я.

– Сэм Бризберг, – взглянул он на Сэма.

– Иес, – встал и поклонился Сэм.

– Касим, – представился он сам и тоже встал, но нам не поклонился.

«Варвары, безкультурье», – подумал я. – Ник Бризберг-младший.

– Ну. Что ребята. Вы, наверное, поняли, что вы у меня в гостях.

Мы как бы радостно закивали:

– Иес, иес, это карашо.

– Ну, вот видите. Я рад, что вам это по душе. Но пребывание у меня стоит очень-очень дорого.

– Почём «дорого»?

Он задумался, как бы подсчитывая что-то в уме, и наконец объявил:

– Пять миллионов долларов.

– Пиать миллионов? – охнули мы.

– Пять миллионов, – подтвердил он.

– Ноу, мой домой.

Я встал и, выдернув салфетку из-за ворота своей рубашки, решительно бросил её на хрустальную сервировку стола.

Один фужер упал. Вино из него разлилось огромным кровавым пятном по белоснежной скатерти стола.

Мы с Сэмом с ужасом уставились на это знамение.

Касим взял в свою огромную волосатую руку нож и, воткнув его в край этого кровавого пятна, спросил ещё раз:

– Вы отказываетесь быть моими гостями?

– Иес, – сказал я.

– Иес, – подтвердил Сэм. – Нас обижай такой маленький сумм.

– Иес, – шаркнул ногой я, то есть Ник.

– Ви нас обижай. Мы любим отдыхай в гостях очень дорог.

Волосатый Касим, который только что был готов разорвать нас на куски за наш отказ, наконец спроецировал в своей тупой голове, что нас не устраивает сумма так называемого «оплачиваемого гостеприимства», причем не в сторону уменьшения, а в сторону увеличения.

Руки его затряслись: неужели такая удача сама лезет к нему в лапы.

Он расстегнул ворот рубахи и выдавил, заикаясь:

– А сколько вы хотите?

– Ну, – задумчиво сказал Сэм, – корош отдыхай в гостях это…