Темное наследие (ЛП) - Лоррейн Трейси

Чья-то рука ложится мне на спину. Я понятия не имею, кому она принадлежит, но я черпаю из нее столько силы, сколько возможно, прежде чем руки обхватывают нас обоих.

Открываю глаза, и они сразу же сталкиваются с глазами Алекса. Девушки собрались позади него, но я не могу сосредоточиться на них. Отчаяние Алекса притягивает меня.

У меня перехватывает дыхание, потому что темнота, боль, плавающая в его серых глубинах, — это все, что мне нужно, чтобы сказать, что у них нет новостей о Деймоне.

Я не думала, что это возможно, но мое сердце снова разрывается на части.

Отчаянно пытаясь добраться до него, мои руки выскальзывают из рук Нико, и в ту секунду, когда все вокруг нас отступают, я отпускаю его и падаю на Алекса.

Как и Нико, он едва сдерживается. И в ту секунду, когда я чувствую жар его слез на своей шее, болезненный всхлип вырывается из моего горла.

— Мне так жаль, Кэл. Я не могу его найти. — Его голос грубый и сдавленный эмоциями, и это выводит меня из себя.

Я обнимаю его крепче, разваливаясь на части прямо рядом с ним.

— Это не твоя вина, — шепчу я.

Он кивает, прерывисто дышит, его пальцы теребят ворот моей толстовки.

— Он так просто не сдастся, Алекс. Он не сдастся. Он самый упрямый ублюдок на свете. Потребуется нечто большее. Он где-то здесь. Он жив.

— Я знаю, — говорит он со сдавленным смехом. — Он здесь. Я знаю, что он жив. Я бы почувствовал это, если бы он был.… если бы он умер, я бы…

Мы стоим там, потерявшись в этих словах. Оба надеемся, молимся, чтобы они были правдой.

Еще через несколько минут хватка Алекса ослабевает, и его руки отпускают меня. Подняв руки, он вытирает лицо, прежде чем поднять его к небу, я могу только предположить, что он возносит молитву.

Я смотрю на него с комом эмоций размером с баскетбольный мяч, застрявшим у меня в горле, мои глаза горят от всех выплаканных слез.

Сделав долгий успокаивающий вдох, он снова смотрит на меня.

Я задыхаюсь, когда его боль сталкивается с моей. Связь между нами сильнее, чем когда-либо, поскольку мы разделяем это… это горе, это отчаяние.

— Ты не должна быть здесь, — шепчет он.

— Мне нужно быть здесь. Мне нужно помочь. Мне нужно… — Мои слова замолкают, когда я смотрю через его плечо на гигантскую груду обломков.

— Он знал, что это обернется катастрофой, — рассеянно признается Алекс. — Он знал, что нам не следовало соглашаться на это. Он так беспокоился о том, что ты можешь пострадать, что… — Рыдание разрывает его горло, обрывая конец предложения.

— Они были уверены, что поступили правильно. Мы должны доверять им, — говорю я, не сводя глаз с дяди Дэмиена, который стоит среди своих капо, роясь в обломках, чтобы найти своих людей. Его брата.

— Пошли, Э. Мы собираемся продолжать поиски, — говорит Нико, обнимая Алекса за плечи.

Не желая выпускать его, ни одного из них, из виду, я тянусь к их рукам.

Я задыхаюсь, когда их разодранная кожа соприкасается с моей, и смотрю на их окровавленные и грязные пальцы.

— Тебе нужно остановить—

— Нет, пока мы их не найдем, — говорит Нико низким и убийственным голосом, отдергивая руку. — Папа слишком хорош, чтобы умереть здесь.

Он уходит прежде, чем у меня появляется шанс ответить, и я смотрю, как он перелезает через обломки и начинает разбирать то, что, как я предполагаю, является крышей, раскапывая землю в надежде кого-нибудь найти.

— Не делай глупостей, малышка Си, — выдыхает Алекс мне на ухо, прежде чем направиться к Нико. Тео, Себ и Тоби следуют за ним.

Руки снова обвиваются вокруг меня, но я не отвожу глаз от парней, когда все они начинают работать вместе, чтобы очистить территорию, в которой они находятся.

Все четверо грязные, их руки искалечены, и меня переполняет чувство вины за то, что я спала дома, в то время как они были здесь, помогая.

— Скольких из них не хватает? — спрашиваю я.

— Мы не знаем наверняка. По крайней мере, еще пятерых, судя по тому, что выяснили ребята.

Я просматриваю сцену передо мной. Повсюду солдаты, пожарные, Жнецы и Волки, прокладывающие себе путь через руины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Еще? — Спрашиваю я, желчь подступает к моему горлу от того, что это может означать.

— Они уже вытащили четверых.

Я киваю, подавляя накатывающие эмоции.

Зажмурив глаза, я делаю шаг вперед.

— Чего же мы тогда ждем?

— Ты уверена, что хочешь это сделать? — Спрашивает Джоди, и когда я смотрю на нее, мои глаза ловят обеспокоенный взгляд Бри.

— Да. Я уверена. Мы вытащим их быстрее, если нас будет больше.

Они вчетвером кивают в знак согласия, и мы вместе присоединяемся к ребятам и начинаем работать.

2

КАЛЛИ

— Черт. Сюда, — кричит кто-то, немедленно останавливая нас всех, чтобы посмотреть, что — или кого — он нашел.

Уже поздно. Солнце зашло некоторое время назад, оставив нам только серебристый оттенок луны и прожекторы, которые установили пожарные, чтобы помочь в поисках.

Мое сердце подскакивает к горлу, когда Стелла и Эмми берут меня за руки и помогают пройти по обломкам. Все начинают собираться вместе по мере того, как все больше мужчин сосредотачиваются на этой единственной области, чтобы узнать, что было обнаружено.

— О, черт, — ахает Стелла, когда из-под обломков появляется темная фигура.

— О Боже. — Мой желудок завязывается узлом, сжимается так сильно, что мне приходится бороться с тем, чтобы меня не вырвало прямо там, когда я замираю и смотрю, как мужчины осторожно вытаскивают тело.

Все кричат и выкрикивают приказы, но все как в тумане. В моих ушах нет ничего, кроме белого шума, когда я смотрю, как этот кошмар разворачивается передо мной.

Парамедики спешат, приступая к действию, и мое сердце пытается выскочить прямо из груди.

Хватка на моих руках усиливается, но я едва осознаю то, что вижу, поскольку моя абсолютная паника перевешивает все.

Но затем сквозь все это прорывается голос, и реальность рушится у моих ног.

— Папа, — кричит Нико, проталкиваясь сквозь толпу, пока дядя Дэмиен не хватает его, не давая встать на пути парамедика. — ПАПА, — ревет он, его голос надтреснут от боли и страха.

Тишина окутывает всех нас, пока парамедики делают свое дело, но в ту секунду, когда они начинают искусственное дыхание, я знаю. Я чувствую это до глубины души.

— Папа, — хнычу я, когда Стелла и Эмми прижимаются сильнее, практически удерживая меня.

— Все будет хорошо, Кэл. Это—

— НЕТ, — рычит Нико, наконец-то вырываясь из объятий дяди Дэмиена и бросаясь к носилкам, на которых лежит папа. — Папа, пожалуйста. Ты нам нужен.

Слезы текут по моим грязным и пыльным щекам, когда я стою там, снова сокрушаясь, в то время как мой брат разваливается на части.

Нико не ломается. Никогда. Поэтому вид его опущенных плеч и дрожащего тела разрушает меня.

Произносятся приглушенные слова, но, когда парамедики отступают, а дядя Дэмиен снова подходит к Нико, у меня есть все ответы, которые мне нужны.

Стелла и Эмми прожигают меня обеспокоенными взглядами, но я не смотрю на них. Я не могу отвести глаз от Нико, когда он опускается на колени рядом с безжизненным телом нашего отца.

Тьма опускается вокруг меня, сковывая все, пока я не клянусь, что мое тело состоит только из камня и льда.

Я наблюдаю за всем, что происходит вокруг меня, как будто я смотрю фильм, а не на свою собственную жизнь.

Руки поддерживают меня, но я теряю представление о том, кому они принадлежат, поскольку Тео, Себ и Тоби окружают Нико и пытаются удержать его вместе.

Я не замечаю человека, которого нет в их маленькой группе, пока другая пара рук не опускается на мои бедра и меня не уносит со сцены передо мной.

Алекс смотрит на меня сверху вниз испуганными глазами, и от этого все врезается в меня, как грузовик.

Мои колени подкашиваются, когда боль пронизывает меня насквозь.

Но он не дает мне упасть. Он никогда бы этого не сделал.