Просто мы разучились прощать - Александра Соколова

Иногда Лёка казалась просто ненормальной. Она была то трепетно-нежной, мягкой. Горячим шепотом дышала в щеку. Обнимала. Дыханием слов вдыхала жизнь во всех вокруг. То вдруг все менялось. Холодный камень. Гранит. Лед. И ни слова в ответ. Ни звука. Если все-таки начинала говорить, то хотелось превратиться только в страуса. Независимо от того, песок под ногами, снег или пепел…

«Неформальное» общество спокойно принимало Лёку в свои ряды – потому что рядом с бородатыми юношами и немножко странными девушками она была полностью своей.

Да и не слишком-то отличались от остальных эти неформалы. Учились, писали стихи, читали не всегда правильные книги и слушали не всегда правильную музыку. А потом спорили о ней. Взахлеб. Без их внимания не обходились ни рок-тусовка, ни концерт симфонической музыки. Беспощадно и резко отметалась обычность. Бездарность и серость – вот что всегда раздражало.

– Слушай, а зачем ты в ПТУ пошла? Почему не в институт?, – Женька лепила что-то из начавшего уже таять снега и задумчиво смотрела на линию горизонта, туда, где заканчивалось море.

– А зачем мне институт?

– Ну, как зачем? Институт же лучше, чем училище.

– Чем лучше?, – ласковая насмешка заиграла в глазах Лёки.

– Ну, высшее образование и всё такое.

– Ерунда это высшее образование. Тем более, что я через два года уже закончу. Захочется – потом и в институт поступлю.

– А родители как отнеслись?

– Папа сказал, что из меня получится хороший дворник, а мама – что мне следовало родиться мальчиком.

Женька засмеялась и взъерошила Лёкины волосы.

– Твоя мама права! Тебе точно следовало родиться мальчиком!

– Это почему еще?

– А потому что из тебя получился бы отличный парень!

Бум! Шмяк! И вот уже Женьку завязали в морской узел, приговаривая:

– Ну, я тебе покажу парня! Да еще и отличного! Придумала тоже…

– Отпусти! Так нечестно! Пользуешься тем, что у тебя силы больше…

– Дело не в силе! Дело в умении её использовать. Ладно, что-то я есть хочу. Пошли ко мне пельмени есть?

– Пошли.

И они шли, и ели пельмени, и что-то вместе мастерили на кухне, и смотрели по телевизору какие-то совершенно неинтересные передачи…

Женька была очень счастлива. В её душе фанфарами гремела беззаботная юность: четыре серьги в одном ухе, гитара, неистово рваные джинсы и… Лёка. Самая близкая, самая родная – почти сестра.

И всё было хорошо, но только одна мысль постоянно не давала покоя. Женя боялась заговорить об этом с Лёкой, боялась того, что испортятся отношения, появится холодок. Но однажды всё-таки решилась.

В тот вечер они были в общежитии. Женька сидела на кровати, вытянув ноги, и Лёкина голова лежала у неё на коленках.

– Чудовище… Можно я тебя спрошу?, – решимость возникла спонтанно, Женя даже не успела осознать, что говорит.

– Ага. Можно, – Лёка приоткрыла один глаз, и озорной чертенок сонно скорчил смешную рожицу.

– А что из того, что про тебя говорят – правда?

На несколько секунд в комнате повисла тишина. Стало слышно даже радио, играющее в соседней комнате. И Женькино сердце застыло в такт этой тишине.

– Мда…, – Лёка поднялась и села на кровати, – Ты еще долго продержалась.

– В смысле?

– Ну, я думала, что этот разговор раньше произойдет. Валяй, спрашивай. Можешь не стесняться.

– Да нет, это неважно, в общем-то…

– Да брось ты. Небось, мучаешь себя вопросом: а когда она начнет ко мне приставать? Расслабься. Не начну.

– У меня и в мыслях такого не было!, – Женька вскинулась, было, но Лёка уверенным движением обняла её и чуть прижала к себе.

– Ладно, слушай исповедь старой извращенки, – засмеялась, – Короче, парни меня привлекают только как друзья. Правда, классе эдак в третьем был один ухажер, но он быстро сплыл, как ты понимаешь. Потом я начала с пугающим постоянством влюбляться в девчонок. Потом встречаться с ними. Потом спать. Вот. Но всегда и всё было по обоюдному согласию, никто никого ни к чему не принуждал и вообще, для меня дружба – это святое. Так что расслабься.

А Женя уже пригрелась в тепле Лёкиных рук, слышала её слова через раз, и понимала, что ей совершенно всё равно, кто с кем встречается, и спит, и вообще…

– Эй, мелкая! Ты спишь, что ли? Не спи, скоро Веталь придет, поедем ему кошака покупать.

– Ага, хорошо… Я не сплю…

– Эх, ты… Развела меня на откровенные разговоры, а сама спишь… А тебе… Тебе, правда, всё равно, что я… такая?

– Правда, – счастливо вздохнула Женя и прикрыла глаза.

***

Виталик был первой Женькиной любовью. До него все её увлечения замыкались на смешном белобрысом мальчике во втором классе, и – позже – на игроке школьной волей-больной команды с необычным именем Никита. Но ни белобрысый мальчик, ни волейболист никогда не обращали на Женьку внимания, а вот Виталик – обратил. Начал ухаживать, приглашать на прогулки, оставлял под дверью сорванные у деканата весенние цветы.

Первое время Женя не могла поверить, что она – тогда еще первокурсница – действительно нравится этому красивому и очень популярному в женской среде университета третьекурснику. Но Виталик привык добиваться своего и уже с прошлого лета их с Женькой часто можно было увидеть идущих в обнимку и светящихся от счастья.

И всё было хорошо, вот только Женька почему-то боялась знакомить Виталика с Лёкой. Это был какой-то неосознанный страх, она даже сама себе не могла объяснить, чего же именно боится. А когда познакомила – поняла. Они не понравились друг другу с первого взгляда. Просто переглянулись и всё этим друг другу сказали: вежливый нейтралитет. И ничего больше.

Но постепенно всё наладилось. Стали проще и шире улыбки, стало легко общаться.

Всей компанией они частенько засиживались до поздней ночи в Женькиной комнате, играли в карты, перебрасывались шутливыми фразами.

– Вы жениться-то еще не надумали?, – спросила в один из таких вечеров Алла и улыбнулась в ответ на дружный смех.

– Куда им жениться, – подала голос откуда-то из угла Лёка, – Ладно Веталь, а Женька у нас еще маленькая. Семиклассница.

– Я тебе как дам семиклассницу!, – засмеялась Женя и метнула в темноту подушку.

– Жениться рано. Квартира есть, но еще ведь работа нужна. И универ надо закончить. И во-обще это наше личное дело.

Недовольный голос Виталика мигом погасил веселье. Ксюша с Аллой переглянулись, но промолчали.

– На июльскую игру все едем?, – Лёка быстро съехала с темы, – Или опять будут отмазки?

– Не смотри на меня так!, – Ксюха недовольно дернула плечом, – Я по-любому еду.