Случай с богатой дамой - Агата Кристи

Но кажется, она наконец проснулась в своей кровати. В своей ли? Что-то не похоже. Ее постель у нее дома, кажется, была гораздо мягче. Смутные воспоминания далекого прошлого проснулись в ее душе… Она чуть пошевелилась, и кровать заскрипела, чего никогда не случалось в ее доме на Парк-Лейн.

Она огляделась: решительно то был не ее дом. Может быть, ее перевезли в какую-то больницу? Кажется, нет… И это явно не отель. Почти голая комната, стены желто-розовые. Стол, на котором стоял кувшин с водой, комод, самый обычный чемодан, незнакомая одежда на вешалках. На кровати перина…

– Где я? – спросила она, приходя в себя.

Дверь открылась, и вошла маленькая полная женщина, румяная и добродушная на вид. В большом фартуке, рукава закатаны до локтей.

– Ах! – вскричала женщина. – Она проснулась! Войдите, доктор!

Миссис Реймер открыла было рот с намерением протестовать, но слова будто застряли у нее в горле, когда она увидела незнакомого человека, вошедшего следом за толстушкой, ничуть не походившего на элегантного доктора Константина. Это был сгорбленный старичок в больших очках.

– Все в порядке, – сказал он, прощупывая пульс миссис Реймер, – вы скоро поправитесь, дитя мое.

– Что со мной? – спросила она в изумлении.

– С вами случилось что-то вроде припадка, вы два дня пролежали без сознания. Кажется, ничего серьезного.

– Вы нас страшно напугали, Анна, – добавила женщина. – Вы ходили по деревне и рассказывали странные вещи…

– Да, да, миссис Гарднер, именно так все и было, – подтвердил врач, – но не нужно волновать больную. Вы вскоре встанете, малютка.

– Не беспокойтесь о своей работе, Анна, – снова заговорила миссис Гарднер. – Мистер Робертс пришел мне на помощь, и все прошло благополучно. Будьте спокойны и поправляйтесь, моя дорогая!

– Почему вы называете меня Анной?

– Но это же ваше имя, – удивленно ответила женщина.

– Вовсе нет! Меня зовут Амалия Реймер. Миссис Абнер Реймер! – Она попыталась подняться.

Миссис Гарднер и врач переглянулись.

– Нет, нет, лежите, пожалуйста, – сказала женщина.

– Да, да, – поддержал доктор, – главное – не волнуйтесь!

Оба вышли из комнаты, а она осталась лежать в одиночестве, страшно заинтригованная всем происшедшим. С какой стати ее называют Анной и почему эти люди обменялись таким взглядом откровенного недоверия, когда она назвала свое настоящее имя? Где она? Что случилось с нею?…

Миссис Реймер встала с постели; ее немного пошатывало, но она медленно подошла к маленькому окошечку и выглянула в него. В нем она увидела… двор фермы! Совершенно ошеломленная, Амалия вернулась к кровати. Как она попала в этот незнакомый дом? Когда?

Вошла миссис Гарднер, неся на подносе миску с супом, и миссис Реймер спросила ее:

– Как я здесь очутилась? Кто меня привез?

– Никто, милая. Вы живете с нами уже пять лет… и трудно было подозревать, что с вами случаются такие припадки!

– Я живу здесь пять лет?!

– Да! Ну, Анна, не станете же вы меня уверять, что совершенно ничего не помните?

– Я никогда не жила здесь! И вас я совсем не знаю!

– Вы забыли, потому что были больны.

– Я никогда в жизни не жила здесь!

– Ну что вы, дорогая!..

Миссис Гарднер, несмотря на свою полноту, резво подбежала к комоду и взяла в руки фотографию в рамке, довольно старую и тусклую, и подала больной. На фотографии была запечатлена группа из четырех человек: бородатый мужчина, сама миссис Гарднер, весело улыбающийся высокий худой парень и женщина в цветастом ситцевом платье и фартуке… Миссис Реймер собственной персоной!

Пока она ошеломленно рассматривала снимок, миссис Гарднер поставила рядом с Амалией миску супа и бесшумно удалилась.

Больная машинально принялась за еду; суп был вкусный, густой, очень горячий. Но голова, однако, шла кругом. Кто из них спятил? Миссис Гарднер или она? Одна из двух – это уж определенно!.. Во всяком случае, был врач…

– Я Амалия Реймер! – громко повторяла женщина. – Я уверена, что никто не может это оспорить.

Доев суп, она поставила миску на поднос. Ее внимание привлекла лежащая рядом сложенная газета. Она взяла ее, взглянула на дату: девятнадцатое октября. Когда же она была в бюро мистера Паркера Пайна? Кажется, пятнадцатого или шестнадцатого… Значит, она проболела три дня… «Проклятый доктор!» – гневно подумала Амалия.

Однако на этом женщина не успокоилась. Она когда-то слышала о людях, которые годами не могли вспомнить своего имени, и боялась, что с ней приключилось именно такое. Она опять стала просматривать газету и вдруг наткнулась на заметку:

«Миссис Абнер Реймер, вдова Абнера Реймера, короля запонок, была помещена вчера в частную психиатрическую клинику. В течение двух дней она называла себя деревенской служанкой Анной Мутхауз…»

– Анна Мутхауз! Вот, значит, как все обернулось! Речь идет о подмене!

«Мы сможем все уладить!..» – вспомнились ей успокаивающие слова детектива. Если этот лицемер Паркер Пайн задумал эту темную комбинацию…

В ту же минуту ей бросилось в глаза имя Константин в другом крупном заголовке:

«ЗАЯВЛЕНИЕ ДОКТОРА КОНСТАНТИНА.

Во время пресс-конференции, данной вчера доктором Клаудиусом Константином накануне его отъезда в Японию, последний выдвинул захватывающие теории. По его мнению, можно доказать существование души, перенеся ее из одного тела в другое. Он уверял, что в своих экспериментах на Востоке он сумел осуществить двойное перемещение: душа загипнотизированной особы А была перенесена в тело Б и наоборот.

Для успешного проведения подобного опыта нужно найти двух пациентов, имеющих немалое физическое сходство, так как только в этом случае они будут похожи и в своей психической характеристике. Такие свойства, по наблюдениям врачей, обычно имеют близнецы. Однако, как выяснилось, и два человека, не связанные родственными генами и принадлежащие к разным слоям общества, но имеющие одинаковые черты лица, также могут иметь и одинаковую психику».

Миссис Реймер отбросила газету и вне себя от гнева закричала:

– Негодяй! Подлец! Обманщик!

Теперь она поняла все: он сразу задумал овладеть ее состоянием! И эта Анна Мутхауз – всего лишь игрушка в руках Паркера Пайна…

Возможно, она и не виновата, но он и Константин совершили грандиозную аферу!

Но она выведет на чистую воду этих бандитов! Их будут судить! Она добьется этого!

Негодование миссис Реймер заметно поутихло, когда она вспомнила первую заметку: Анна Мутхауз не стала послушным инструментом в руках Пайна: она протестовала, называла себя… и что из всего этого вышло?…

«Несчастную заперли в сумасшедший дом, – подумала Амалия Реймер и содрогнулась при мысли об этом. – Сумасшедший дом! Если туда войдешь, никогда оттуда не выйдешь, и чем больше будешь сопротивляться, тем меньше тебя будут слушать!»

Но она не желает подвергаться подобной опасности!

Дверь открылась, и вошла миссис Гарднер.

– Вот и хорошо, – сказала она, – что съели суп. Вы быстро пойдете на поправку.

– Когда я заболела, скажите?

– Подождите… три дня назад, в пятницу пятнадцатого, в четыре часа дня.

– Вот как? – несколько удивленно сказала миссис Реймер: ведь это был день и час, когда она посетила доктора Константина!

– Вы сидели на стуле и вдруг сказали: «Ах, как я хочу спать!» И тут же уснули! Мы вас уложили и пригласили доктора.

– Думаю, тем не менее вы все-таки не можете сказать, кто я, – наудачу сказала миссис Реймер.

– Вы шутите! Как можно узнать человека как-то иначе, чем посмотрев на его лицо? Тем более что у вас есть родинка.

– Родинка? – живо переспросила Амалия, зная, что у нее никогда не было ни одной родинки.

– Да, под правым локтем! Взгляните, чтобы убедиться в правдивости моих слов.

«Вот и доказательство!» – подумала бедная женщина, закатывая рукав ночной сорочки. И когда она и в самом деле увидела родинку, то не смогла сдержать внезапно вырвавшихся рыданий.

Через четыре дня Амалия встала с постели. И пока лежала, придумывала множество планов спасения, однако отвергала их один за другим.

Она могла бы, конечно, показать газетную статью миссис Гарднер и доктору, объяснить им, но была уверена, что они ей все равно не поверят. Она могла бы обратиться в полицию… Но там уж наверняка не поверят!

Она, наконец, могла явиться к Паркеру Пайну: эта перспектива прельщала ее более всего: во-первых, потому, что она получит моральное удовлетворение, высказав этому фарисею-добряку все, что она о нем думает. Но ее останавливало непреодолимое препятствие: она находилась в Корнуолле, и у нее не было денег, чтобы поехать в Лондон: два шиллинга и четыре пенса в старом кошельке составляли все ее богатство.

Итак, через четыре дня миссис Реймер приняла героическое решение: она покорится судьбе, будет продолжать играть роль Анны Мутхауз, а когда заработает достаточно денег, то поедет в Лондон и настигнет мошенника прямо в его логове, то есть конторе!