Побочный эффект - Андрей Ливадный

Пусть знают демоны, слуги сатаны, мощь иудейскую!

Но вернемся к моей незапланированной

встрече с Асмодеем…

Дождь прошумел. День ясный теплый,Весна. В цветах апрель.Я протираю окон стекла,Вдруг слышу, заскрипела дверь.

Ко мне и пес не сунет носа.Я – беден и терплю нуждуКого ко мне несет без спроса?Гостей сегодня я не жду…

Невзрачный я среди людей,Особенность искать напрасно…Ко мне явился АсмодейВ сиянье, женщиной прекрасной!

Напомнил я про возраст мой,Когда напрасны женщин чары…Ответил он: «Немолодой,Но и душой не слишком старый…»

Возник меж нами разговор,Сравнений избегали грубых.Он мне: « Ты до сих порНе видел демона суккуба?

Бог вожделенья я и блуда,Бог ревности, страданий, мести,Ношусь сюда, потом – отсюда.Ну, словом, не сижу на месте…

Работы много в мире пошлом,За всеми мне не уследить.Я был великим богом в прошлом!Мне и сейчас не худо жить.

Что мне на смертных обижаться?..Я создаю весь антураж,Чтоб до души иной добраться.Не тот, что описал Лесаж…

Я у него кривой, хромойС лицом безумного аскета.У Соломона не слугой,.А другом был, давал советы…

Не раб, а бог и господин,И телом я совсем не хлипкий.Не бес я мелкий и не джин,Чтоб заточенным быть в бутылке…»

Я слушал беса, вспоминаяЧто прежде я о нем читал…Священник не дождется рая,Коль Асмодея почитал…

И вспомнились мне случаи, когда вмешательство Асмодея в дела монастырской братии были слишком очевидно, чтобы в этом можно было сомневаться.

Целибат

На всю округу бьёт набат,Все жители не спали.Причиною стал целибат —Одни монахи знали.

Приехал новый к ним прелат,Одолевала похоть.Их на молитву звал набат —Собрату было плохо.

Коль настоятель одержим,Нет силы биться с бесом.Они молились иже с ним,Но не было прогресса.

Монахам стало не до сна,Бьёт колокол натужно.Прошла зима, пришла весна,За беса взялись дружно.

Не бьёт в монастыре набат,И звоны слабоваты.Повеселел святой прелат,Считая дев брюхатых.

Почти аналогичный случай наблюдался в монастыре вблизи Руана. Одно отличие было у него – память об ушедшем в мир иной аббате не умирала благодаря женщинам. Ему, как святому молились в том случае, если ожидание детей становилось слишком долгим. То, что мне удалось узнать, я излагаю ниже…

Прелат

Старинный монастырь на берегу пруда…Вокруг сады, поля, зелёные дубравы.Здесь с миром связь бывает иногда,А так пекутся здесь о Божьей славе.

Размеренную жизнь, покой и сонМонастыря и всей большой округиБудил колоколов весёлый перезвон,Спешили на молитву Божьи слуги.

Но как-то скорбно возвестил набат,Что умер монастырский настоятель.И в монастырь направлен был аббат,Епископа советник и приятель.

И изменился монастырский быт —Нет строгостей теперь в его уставе.Хоть колокол по-прежнему звенит,Нет ничего от прошлой Божьей славы.

Аббат был свеж, лицом румян,Духовной, светской обладая властью,Он скоро совратил красивых дамЛюбовной, неземною страстью.

Грешил прелат со всеми, сколько мог,Изысканно и просто, без затей;В округе этой вскоре, видит Бог,Рождалось множество хорошеньких детей.

Пусть многие – не копии аббата,Но очень многие так на него похожи.О детях слух не обошёл прелата,Не свалишь на вмешательство прохожих.

По миру прокатилась слава, не позорО плоти восхитительной прелата.Смерть унесла его, но до сих порЦветы лежат на раке у аббата.

О том напомнил Асмодею.Но тот ответил мне лукаво:«Аббата право правду сеять,И сеять свое семя – право…

Безбрачие всему причина(Веленье Бога не тревожь)Нет женщины и казнь мужчине —Безбрачие – заведомая ложь!

Ну, что такое целибат?Расцвет любви в оковах!Не в силах устоять аббат,Любви вкусив основу!

Но от безбрачия страдают не только князья церкви, успевшие прожить бурную молодость и не остывшие при приближении старости, а рядовым монахам каково достаётся? монахи как?..

Но разве мог Асмодей, занимаясь растлением аббатов, про прочую монастырскую братию забыть?… Ни в коем случае! И об этом несколько слов ниже:

Был чудный вечер

Был чудный вечер, Благодать такая,Златые купола монастыря сверкают,Всё в розовых, оранжевых тонах…К монастырю устало шел монах.А за спиной – огромнейший мешок,С трудом, пыхтя, монах его волок.Ему навстречу вышел настоятель:«Постой, куда спешишь, приятель?»– Из монастыря ушел лишь рассвело…Брат-кухарь посылал меня в село, —Монах смиренно очи опустил, —Дойти сюда едва хватило сил…«А что в мешке несёшь, откуда?»– Святой отец, такое видел чудо…У края леса, словно кочки,Стеной стояли белые грибочки…Я б всех грибов не уволок…По счастью был со мной мешок.«а ну-ка, покажи свою находку?Ого! В мешке сидит молодка!При том, красавица какая!»…Монах залопотал, волнуясь, заикаясь:– Святой отец, прости меня, сегодняСо мной творятся чудеса Господни.Великое случилось дело —Грибочки собирал, а оказалось —дева…Со смехом настоятель: «Ну, прохвост,Ты забываешь про Великий Пост…Курятиной решил полакомиться, плут,Гуляет по тебе хороший кнут, —Потом задумчиво, затылок почесав, —Надеюсь, не забыл, монах, устав?И первый пункт его каков?Мне на ночь приготовь грибков!»

Мои воспоминания не ускользнули от внимания беса, Пухлые губы женственного рта приоткрылись в улыбке. Он заговорил, кончиком языка увлажняя губы:

О, Франция! Страна веселья, слез!Нет, не твоя любимая Россия.Страна не ситца, не берез,Не рек, озер небесно синих…

Страна любви, страна греха телес,Любовью занимались здесь без страха!Воспоминаньем стал Булонский лес,В грехах погрязшие монахини, монахи.

Здесь славно я когда-то погулял.Тому свидетельство судебные процессы.Да чтоб их бес всех с потрохами взял,Не ведали духовных интересов!..

Судили их погрязшие в грехах,К моим стопам в истоме припадали.Ведь инквизитор тоже был монах —Грехов его другие не видали.

Прославились тогда на целый мир!Костры с бедняжками, беднягами горели,Устроили воронам пир,И нищие, укутавшись в лохмотья, грелись!

Он продолжал, что-то еще говорить, но я мысленно перенесся к тем, кто в то время позволял себе действовать смело, хотя над головой постоянно висел меч правосудия. Два поэта! Один баловень короля, выполнявший роль шута при короле Филиппе Красивом. Только защита короля спасала его от мести придворных дам, которых он высмеивал в своих стихах

Жак Шеин

Искал шута Филипп Красивый,И приглянулся Жак, поэт,И стоны замок огласили,Спасенья от фигляра нет.

Разит словами, каккинжалом,Их остроты не передам,Перо скрипеть не уставалоОписывать придворных дам.

В их душах, растравляя раны,Не в бровь, разя, а прямо в глаз —Какая ж дама без изъяна,Какая ж дама без «проказ»?

Тут долу не опустишь очи,Сгорали в пламени стыда,Развратны дамы и порочны,Как не бывали никогда!

Целуя королеве юбку,Просили наказать поэта,Встревожена и та не в шутку —Позор разносится по свету.

И решено: он у столба,Одежда сорвана, привязан.Придворных дам стоит толпа,Позорной ожидая казни.

Разложены бичи и плети,Поэта плоть убога,Возможно и забьют до смерти,Сегодня палачей так много.

Сжимают плети женщин руки,И не прикрыты лица маской,Поэта ожидают муки,Красавиц умолять напрасно.

Готово все, указ зачитан,И королева говорит:«Жак Шейн ищи защиту,Вины твоей не умалить,

Но, я клянусь, тебе поэт,Что выполню твоё желанье…Последнее… Желаний нет?Тогда приступим к наказанью!»

«Желанье изложить готов:Кто первым нанесет удары,Пусть та, не тратя слов,Себя признает девой старой!»

Толпа вздохнула, отошла,Смеясь, сказала королева:Тебя, поэт, судьба спасла.

Но впредь не будь упрямым, смелым!

Второй поэт более значимый, вошедший в классику французской поэзии – Франсуа Вийон. Родился Вийон 1 апреля 1431 года Вийон рано лишился родителей. Воспитан парижским священником Гийомом Вийон, фамилию его и принял поэт, считающий родственника более, чем отцом своим. Он получил прекрасное образованнее. Но буйный нрав и талант не давали покоя. Перо и приводило к преследованию, оно же и служило предметом гонения. Вийон многократно сидел в тюрьме, обвиняемый в краже и убийстве, дважды был приговорен к казни. Судьба спасала его от петли, но по приказу властей он был обязан покинуть Париж. Где и когда он скончался, о том сведений нет. Ему я посвятил стихотворение —