История одного гоблина. Два в одном (СИ) - Болотов Андрей Тимофеевич

Между тем человек как будто оправдывался перед остальными, словно те не ощущали его силу.

– Мих, не дури! – обратился к нему бесформенный сгусток мрака, именующий себя Бурбалкой.

– Молчал бы уже! – сразу откликнулся монах, и большим пальцем правой руки начертал у себя на лбу серп, выдавая в себе служителя Хозяина Света. – Не ты ли ввел нас во грех телепортации? Дважды! И смотри, куда мы из-за тебя попали.

– Так че ж ты прыгнул в мой портал и не остался среди тех милых ребят с кольями и дубинами? – парировал призрак.

– Все прыгнули, и я прыгнул, – нахмурился в ответ Михель. – Не бросать же вас. Меня с вами настоятель отправил, так что выбора лично у меня не было.

Зеленокожий здоровяк с испещренной шрамами рожей и квадратной челюстью сверлил глубоко посаженными карими глазами монаха, нетерпеливо теребя край кожаного нагрудника. Его здоровенные нижние клыки, выступающие изо рта, изрядно пугали библиотекаря. В старых свитках библиотеки встречались истории про существ, питающихся кровью, и жахани силился сообразить, не из таких ли тварей этот амбал. Нет, все-таки совершенно обычный орк, хоть и излишне крупный и мускулистый даже для представителей своего вида.

– У тебя есть другие предложения? – сдержанно рыкнул зеленокожий низким басом, ероша ладонью короткий ежик густых черных волос на своей башке, уступавшей размерами только рогатой голове минотавра.

– Повторяю. Я не сунусь в эту обитель зла и юдоль печали и вам не советую, – упрямо повторил Михель, глядя на орка исподлобья снизу вверх.

Смертный нервно дергал тонкую, едва заметную косичку, спадающую с затылка на шею. Порядочному жахани было бы стыдно носить такую: без всяких украшений и легко теряющуюся среди прочей растительности на голове. Сам библиотекарь ограничивался завивкой, но иные модники носили много толстых с палец косичек и непременно вплетали в них какие-нибудь висюльки с драгоценными камнями.

– Тогда ночевать тебе на улице, дружок, как бездомной ящерице, – хихикнул невысокий темнокожий блондинчик в потертом камзоле, звавшийся Адинуком.

От хаоса, царящего в голове этого субъекта, Муфад’алу стало дурно. Странная деревянная коробочка на кожаном ремне свисала с кажущегося хрупким плеча типчика. По единственному остроконечному уху, выглядывающему из густой нечесаной гривы серебристых волос жахани определил в смертном темного эльфа-троу.

– Пойдешь на корм сухопутным кальмарам, – надменно заявил здоровяк с бычьей головой, полноценными руками и мохнатыми ногами – совсем как у жахани – в качестве конечностей. – Все равно людишки больше ни на что не годятся.

Этот был самым высоким из компании, хоть и не самым страшным. С ним дьявол так и не смог определиться: вроде, смертный, но рогатый и с копытами. Почти как самый настоящий жахани – разве что шерсти многовато да кожа не красная, а коричневая. Ну, и бычья голова, конечно, у обитателей Эльжахима считалась бы если не редкостным уродством, то признаком принадлежности к одной из низших каст. Бледно-сапфировые глаза этого человекобыка, будучи немного навыкате, взирали на всех вокруг одновременно с высокомерием и в то же время c какой-то детской доверчивостью.

Сам себя он называл тауросу, хотя остальные думали про него как про минотавра. Одного уха у него не хватало, как и у субтильного сребровласого эльфа. «Интересно, это традиция или знак отличия?» – мысленно подивился такой особенности Муфад’ал. В своих огромных ручищах минотавр сжимал секиру-лабрис, по обоим лезвиям которой периодически пробегали голубоватые искорки. Потемневшая от времени кожаная кираса, более толстая, чем у орка, прикрывала грудь гиганта. Жахани был уверен, что пробить ее зачарованной сталью не составит труда, но от обычного оружия такая броня вполне защитит.

– С ума посходили? – покрутил пальцем у виска человек, но продолжил бурчать себе под нос, даже когда гоблин с унылым видом достал из кошеля на поясе несколько прелестных желтых кружочков и протянул их дьяволу.

Муфад’ал внимательно осмотрел пришельца, расу которого без труда удалось определить как гоблинскую. Мысли этого чужака оказались надежно скрыты от считывания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

«Вожак», – по манере общения между пришельцами понял дьявол и удивился, насколько обманчивой бывает внешность. Как может существо ростом в пояс командовать бандой, состоящей из таких сильных бойцов? Жахани присмотрелся внимательнее. Неприятно-розовая кожа проступала только на лице и ладонях. Все остальное тело в местах, не скрытых от взгляда потрепанным серым кафтаном, было покрыто мелкой коричневой шерсткой. Лицо выглядело уродливым: высокий лоб, широкий приплюснутый нос, желтые глаза с вертикальными зрачками.

Крючковатые пальцы верхних конечностей коротышки заканчивались недлинными коготками. Они постоянно сжимались и разжимались, как будто их обладатель страдал от нервного расстройства. Гоблин постоянно горбился и не выпускал из длинных верхних конечностей, доходящих ему до колен, свой ужасный посох. Конечно же, именно поэтому остальные подчиняются столь невзрачному существу.

Сам шаман находился в подавленном настроении. Гарб считал, что именно его необдуманные действия забросили всю компанию в Эльжахим, и уже несколько часов молчаливо перебирал в уме возможные пути возвращения домой. Выход пока не нашелся, и гоблин все глубже проваливался в пучину хандры с каждым новым отброшенным вариантом. Друзья пока никак не обозначили своего отношения к произошедшему, но разговор не мог не состояться. Останутся ли они друзьями, когда… если выберутся?

Золото в Эльжахиме оказалось в не меньшем почете, чем в Первичном мире, и цену Муфад’ал заломил немаленькую. Предприимчивый краснокожий придирчиво попробовал на зуб каждую переданную ему монету. Чуть не сломав резец и убедившись, что в золоте присутствует изрядная доля меди для твердости сплава, он взвесил всю наличность на маленьких весах, которые нашлись тут же возле изгороди.

– Это общественные, – пояснил дьявол недоумевающим компаньонам. – Поверенные самым лучшим образом, так что обмануть не получится при всем желании. Не то чтобы у нас это принято, но, как у нас говорят, боишься пуутов – точи меч заранее.

– Доверяй, но проверяй, – перевел Бурбалка на понятный всем язык.

Дьявол прищурился, но ничего не сказал в ответ, продолжив взвешивание. Он долго что-то прикидывал в уме и лишь затем приветливо распахнул двери жилища, предварительно отогнав от них двух разноцветных сторожевых тараканов жутковатого вида и размера.

Первая ночь прошла без эксцессов, если не принимать в расчет гнетущее чувство тревоги, комаров размером с кулак, постоянно ломившихся в окна, и дьявольски оглушительный храп хозяина дома. Если от кровососов избавиться не представлялось возможным, то проблему громких звуков темный эльф Адинук решил радикально, заткнув раскрытую пасть Муфад’ала снятой с ноги портянкой. Дьявол поворочался с минуту, пожевал губами, поморщил нос, но храпеть перестал.

Наутро он нисколько не возмутился появлению во рту постороннего предмета, а просто употребил его вместо завтрака, до крайности расстроив этим действием темнокожего барда. Местному населению, кажется, было решительно все равно, чем именно питаться, лишь бы оно помещалось в пасть.

Короткий завтрак для смертных состоял в основном из разных видов жареного мяса. Муфад’ал притащил откуда-то дымящийся поднос и поставил перед гостями. Компаньоны с опаской переглянулись.

– Ешьте смело, – сказал Михель, потерев рукой шрам на подбородке. – Я не чувствую злых помыслов со стороны хозяина.

Гости нерешительно отведали угощение, оказавшееся вполне съедобным. Дьявол же уважительно посмотрел на монаха, но ничего не сказал.

– Смертные мои, вам определенно нужна экскурсия! – тоном, не терпящим возражений, объявил Муфад’ал после приема пищи, и повел гостей осматривать руины города Мек’ана.

Другим словом сей населенный пункт было невозможно описать: всюду шло строительство, но какое-то странное. Каменные здания в основном правильной геометрической формы горделиво возвышались над равниной, освещенной багровым небом, пронзая небеса острыми шпилями. Многие еще достраивались с одной стороны, в то время как с другой бригады строителей в желтых касках уже растаскивали их по кирпичику.