Путь на Землю (СИ) - Нэл Ник

— Ах, это… — от нервного напряжения Лоэ слегка задыхался, но пока держал себя в руках. — Надеюсь, ваш антиквариат застрахован?

— Да, конечно, Тем не менее, боюсь, потеря окажется невосполнима.

— Жаль, что я упустил возможность посмотреть. Вам следовало организовать экскурсию, Смит. Надеюсь, шанс появится в будущем.

— Боюсь, скоро вам понадобятся, пусть не раритетные, но аналоги моего сувенира, — рассеянно заметил Смит.

— Что вы хотите сказать? — поинтересовался Лоэ.

— Я хочу сказать, что созерцание содержимого ящика вряд ли способно вдохновить в данный момент.

Мысль Лорана Лоэ сразу заработала. Когда его просто пугали, он честно боялся, но если возникала загадка, мозг, перетирая версии, потихоньку истрёпывал страх. Собратья по сцене часто говорили Лорану, что он никогда не станет по-настоящему хорошим актёром, пока так много думает. Голова нужна, чтобы носить на ней грим и парик. Лоран добавлял: ещё чтобы реплики выговаривать, но оставался при своём мнении.

Что имел в виду Смит? Какая вещь и страшна, и нужна одновременно? Ничего себе викторина в преддверии грядущих событий! Корабль трясёт, снаружи неизвестность, но Лоран честно попытался справиться с задачей.

Он остановился на дантистах, когда корабль застонал. Не отдельный толчок — мучительная судорога, казалось, сожмёт судёнышко в лепёшку, или, напротив, разорвёт на части. Неведомая сила издевалась над ним как хотела. Перехватило дыхание, крик застрял в горле. В глазах потемнело, словно начал вырубаться аварийный свет, и Лоран ощутил ещё один ужас — перед темнотой.

Потом вибрация начала затихать, но после воздействия остались скрипы и скрежеты, от которых по нервам расползалась жуть. Ян Косинов начал быстро шептать что-то себе под нос, возможно, молился. Лоэ мимолётно позавидовал ему.

— Я прав, господин Клейн? — спросил Смит в наступившей тишине.

Клейн вздрогнул, глаза его открылись, взгляд сосредоточился на лице Смита.

— Да, — сказал он устало, — вы правы.

Он опять смежил веки, но у Смита ещё не кончились вопросы:

— Быть может, вы посоветуете, что делать дальше?

Клейн ответил, помедлив. Он выглядел так, словно представил, что происходит, и пора решать, какая степень откровенности уместна в данной ситуации. Иногда правду следует дозировано доводить до сознания заинтересованных лиц. Впрочем, судя по целенаправленным вопросам нелюбопытного Смита, время тайн закончилось. Лоран внимательно наблюдал за обоими и успевал делать выводы. Клейн сказал:

— Нужно покориться обстоятельствам.

Лоэ, откашлялся и тоже подал голос.

— Довольно негативная программа. Грустная какая-то.

— Вы хотите жить или развлекаться?

— Вообще-то, и то, и другое…

Клейн поглядел на него так, словно заинтересовался попутчиком по-новому. Две недели провели вместе в тесном мирке корабля. Развлекали друг друга разговорами, оставаясь каждый сам по себе. Сейчас в глазах Клейна стыло сожаление и вторым слоем жалость.

— Выбирать придётся, — сказал он.

Лорана ответ задел. Обидным показалось расстраиваться раньше времени.

— Вы предсказатель мрачного будущего, — упрекнул он. — Таких не любят, хотя и дольше помнят.

Клейну, наверное тоже трудно разговаривать. Он озабочен собственным внутренним состоянием, а тут ещё приходится обращать внимание на чужое. Выглядел парень так, словно разум его заточен на самый скверный вариант. Наверняка подозрения Смита имели под собой основания. Клейну известен грядущий кошмар. Именно поэтому и попытался предостеречь товарищей по несчастью так, как счёл нужным:

— Хотел бы я ошибаться, но думаю, что от благоразумного поведения сейчас зависит ваша жизнь.

Смит обронил:

— Создаётся впечатление, что вы знаете больше всех нас.

И уже давно. Лоэ мельком подумал, что вежливость ограничивает страх, словно корсет талию. Оказывается этикет менее глупая вещь, чем ему казалось раньше.

— Может быть, — уклончиво согласился Клейн.

Остерегается. Похоже, прочно вбитые рефлексы сильнее здравого смысла. Какой же уровень опасности нужен, чтобы отмыть людей до полной откровенности? Лоэ решил додумать эту мысль в другой обстановке.

— Толчки, словно, прекратились, — сказал Косинов. Надежда в его голосе смешалась с отчаянием.

— Это потому, что двигатели заглохли, — легкомысленно заявил Лоэ.

Клейн и Смит тотчас повернули головы и поглядели на него, одинаково прищурившись. Лоэ показалось, что едва удержались от почти неодолимого желания переглянуться. Эти двое сработаются, если возникнет нужда.

— Вы-то откуда знаете? — спросил Клейн.

— Ничего не знаю, сказать глупость каждый имеет право. За две недели знакомства вы могли заметить, что язык у меня без костей.

А голова без мозгов. Но это уже себе. Мысленно.

Смит учтиво спросил:

— Двигатели, действительно, остановились, так, госпожа Марева?

Мария неохотно согласилась.

— Что теперь? — спросил Лоэ.

До ответа дело не дошло, ограничилось намерениями. Дверь салона внезапно с ужасающим грохотом влетела внутрь и впечаталась в противоположную стену, к счастью миновав по дороге людей, а в открывшемся проёме появились неизвестные существа. Похожи на людей: две ноги, две руки, одна голова, но о дальнейшем судить сложно, потому что чужаки одеты в одинаковые скафандры с матовыми шлемами. Руки сжимают предметы, в которых без особого напряжения мысли можно предположить оружие. Один из пришедших небрежно и без заметных усилий вдвинул в проём человека, толкнул вперёд. Валдис Марев, а это был он, сделал неуверенный шаг и упал лицом вниз. Лоран видел, с каким ужасом Мария смотрела на мужа, наверное, ей показалось, что он умер, убит.

Лоэ съёжился в кресле. Вот сейчас страх прошиб по-настоящему. Люди гораздо опаснее любых природных катаклизмов. Тут уж всегда знаешь, что ожидать можно самого худшего. Кто эти ребята в камуфляже? (Поскольку космос чёрный, одежду того же цвета Лоран машинально обозначил именно так.) Почему напали на судно? Есть какие-то службы: контрразведка там… ещё что-то. Клейн вон похож на секретного агента, чем Лоран его всю дорогу подкалывал. Может быть разборки по принадлежности? А свидетелям предстоит пасть, как и положено, потому что они лишние. Законы жанра. Лоэ боялся, что убьют, но ещё более устрашило будущее, где не убьют. Впервые в жизни Лоран Лоэ пожалел, что читал так много книжек.

Немая сцена закончилась быстро. Лоэ полагал, что действовать продолжат пришельцы: у них ведь оружие. Вышло по-иному. Господин Клейн поднял колпак кресла, и лёг ничком на пол, положив руки на виду. Тотчас встал Смит. Сработал предохранитель детского амортизатора, Ольга оказалась на руках Смита, аристократ ухитрился лечь на пол так, чтобы прикрыть её своим телом. Мария вспомнила напутствие Клейна, здравый совет проник в сознание. Как и Смит, Мария, видимо, выделила ключевое слово «благоразумие» и решила показать пример пассажирам, тем, кто ещё соображает, что к чему. Лоэ улёгся на пол почти одновременно с ней.

Если у Яна Косинова и зрело героическое намерение оказать сопротивление захватчикам, до его осуществления дело, к счастью не дошло. Юноша рухнул на пол, едва только сработал колпак амортизатора.

Прозвучал знакомый стрёкот. Пули защёлкали, зачавкали, впиваясь во что попало. Смертоносный вихрь пронёсся над головами людей, но все остались целы. Им преподали первый урок: послушание поощряется.

Затем захватчики расступились, образовав живой коридор, и ближайший из них взмахом оружия указал направление. Первым опять отреагировал Густав Клейн. Он встал и выполнил приказ. Смит тронул Марию за плечо:

— Идите за ним. Лоэ возьмёт Ольгу, а я помогу господину Мареву. Он ранен.

Мария кивнула, она держалась на удивление хорошо, никаких дамских истерик. Смит склонился над Валдисом, забросил его руку на плечи, обхватил за талию и поднял без заметных усилий. Лоэ, собиравшийся помочь, удивлённо посмотрел на аристократа. Смит выглядит изящным, почти хрупким, а показал такую силу! Есть чему позавидовать. «Если выберемся из беды, обязательно пойду в спортзал», — пообещал себе Лоэ, хотя нормальный человек в такой ситуации собрался бы в церковь.

Со спящей Ольгой на руках Лоран пошёл следом за Марией и Клейном. Время от времени он оборачивался: вдруг Смиту помощь всё же потребуется. Мария тоже оглядывалась, пытаясь понять, в каком состоянии её муж. Бледный с полузакрытыми глазами Валдис попытался идти самостоятельно, но без поддержки Смита вряд ли способен был сделать хоть шаг. Последним, зажимая рукой рот и слегка пошатываясь, поплёлся Ян Косинов.

С пленниками обращались не жестоко и не милосердно, а как-то безразлично. Они осознали, что в случае неповиновения, пристрелят так же равнодушно, поэтому амбиции временно забыли. Густав Клейн увереннее всех ориентировался в создавшемся положении, смотрели на него.