Привкус славы - Юрий Ячейкин

Теперь будет понятно, почему таким большим спросом и популярностью пользуется на всех планетах от Альфы до Омеги ежедневная "Критическая газета", выросшая из куцых пеленок некогда подпольного "Литературного вестника". Из номера в номер она заполнена уничтожающими рецензиями на свеженькие рукописи. Миллионам бакалавров и магистров приятно изо дня в день сознавать, что среди бесталанных пигмеев еще не родился многодумный великан, что еще не загремел могучий голос новейшего Гомера, Эврипида или Шекспира. Это придаст им уверенности и достоинства, твердости и принципиальности, формирует целостный и бескомпромиссный характер смелых пионеров Космической Безграничности, не обремененных проявлениями комплекса неполноценности, ибо каждый из них по своей культуре мышления есть равный среди равных. Ибо если возникнет такая необходимость или же если с кем-нибудь из его друзей произойдет досадный псевдотворческий рецидив, то каждый, благодаря своим феноменальным познаниям в Искусстве, способен самостоятельно найти в любой рукописи уйму недостатков и квалифицированной критикой уничтожить произведение.

Исключений нет - все равны перед Законом, каждый должен почувствовать на себе благотворное влияние профилактической экзекуции: сочини произведение - отдай на суд "Чтеца" - прочти рецензию в очередном выпуске "Критической газеты". Среди эрудированных бакалавров и магистров широкое распространение получили точные и недвузначные высказывания, которые доказали уже свою неувядающую жизненность многолетней практикой: читатель этого не поймет...

- Это не для нашего читателя...

- Читатель ждет не этого...

- Это не то произведение, которое стоило бы адресовать нашему требовательному читателю.

- Читатель решительно отбросил эту литературную макулатуру, наполненную нигилистическими выходками, недалекими сентенциями и сомнительными наблюдениями.

Все это давным-давно превратилось в определенной мере в некий полукультовый ритуал, который для каждого по большей части проходит быстро и безболезненно. И это закономерно, ибо единым литературным жанром, который выжил, возмужал и обрел социальную весомость, сделалась профессиональная рецензия - разнос с широкими ссылками на авторитетные отзывы нашего требовательного читателя, запрограммированного с той благородной цельно, чтобы выполнение его программы стало залогом всех наших будущих литературных успехов.

Исключений нет, но не существует и правил без исключения.

Из практики я знаю, что по правилу достаточно одной попытки, чтобы начинающий осознал всю никчемность своих литературных попыток, всю свою творческую немощь и после этого сознательно взялся за общественно полезный труд в соответствии со своими природными способностями.

Однако, хотя и очень редко, случаются упрямые фанатики с антиобщественными представлениями и болезненными надеждами на то, будто их слабосильная, неверная, а значит, и вредная писанина соответствует высоким требованиям читателя. Негативный отзыв их всегда удивляет, но они с удивительным упрямством садятся за новое произведение, готовя хорошую поживу для "Критической газеты", которая охотно, на утеху бакалавров и магистров, следит за их эволюцией от антихудожественного примитивизма до неизлечимого литературного сумасшествия.

Для нас, Искателей Недостатков, подобные кандидаты в психбольницу всегда счастливая находка, профессиональное развлечение в серой рутине однообразия. К тому же, как это ни парадоксально, из этих упорных фанатиков иногда получаются наиболее старательные и въедливые критики. Пользуясь своим значительным служебным положением, я обычно перехватываю у младших коллег наиболее интересные экземпляры.

Вот и сейчас сижу и, заранее предвкушая перипетии воспитательной работы, с минуты на минуту жду Джо Блекуайта, который должен явиться на очередное закрытое рецензирование.

Доныне припоминаю тот нудный день, когда Джо Блекуайт зашел в Бюро впервые и, стеснительно держа в руках пухлую рукопись, запинаясь от волнения при каждом слове, едва смог пробормотать:

- Добрый день, сэр... Позвольте мне, сэр... Думаю, сэр... Возможно, ошибаюсь, но я... Сэр...

После такой сложной и утонченной тирады он окончательно растерялся. Торчал в дверях и чуть ли не до слез пылал от стыда. Но я хорошо изучил подобный тип начинающего и видел его насквозь. Он всегда будет волноваться и краснеть, стыдиться самого себя и от безнадежности приходить в отчаяние, но регулярно будет появляться в моем кабинете. И каждый раз с новой рукописью.

- В чем дело, юноша? - доброжелательно спросил я, чтобы не спугнуть редкую пташку и сразу же вызвать у него расположение и доверие.

- Мне... кажется... Я... принес повесть...

- Прекрасно! - поддержал я его усмешкой.

- Не знаю... Но я хотел бы... если это возможно... не перфорированный отклик "Чтеца", а... а живое... человеческое слово... Если можно...

- Почему бы и нет?

- Правда?! - обрадовался он.

Я - тоже, ибо не ошибся в своих визуальных выводах. Анкета: "Джо Блекуайт, 21 год. Способности: склонность к собирательству на улицах потерянных газет. Образование: литературный колледж. После окончания нигде не работает и не учится. Написал повесть "Становление". Тема: перманентная судьба стандартного робота. Возможное творческое пожелание: предложить автору профессию сборщика бумажного утиля".

Я тогда внимательно проштудировал повесть, чтобы во время рецензирования не потерять ни единого флюида интеллектуального наслаждения. Ничто в нашей чрезвычайно ответственной работе так не утешает, как полная беспомощность и беззащитность автора.

Из рекомендаций "Техники разговора" я выбрал вариант Б-2, который предусматривает психологическое обезоруживание, усложненное неожиданным переходом на ФРА, форсированную разговорную акцию. И когда он явился в назначенное время, я повел тактичную, но казуистически глумливую речь:

- Слушай, Джо, позволь мне высказать свои соображения искренне и откровенно.

- Да, сэр... Именно так... Как можно иначе... Сэр...

- Так слушай. Твою повестушку я читал с неослабевающим вниманием. Должен признаться, она написана умелой рукой. Художественный уровень высокий.

- Правда?! - даже покраснел он от похвалы.

- Некоторые детали в описании роботов просто блестящи! Ты их щедро смазал маслом нерядовой фантазии!

- Спасибо за... доброе слово... сэр... читатель бы...

- Однако, прости меня, произведение твое имеет серьезные недостатки.

- Какие? - сразу же сник он и растерянно уставился на меня.

- Понимаешь, тебе не удалось заглянуть во внутренний мир современного робота - твоего современника, Джо! Ты не увидел прекрасное содержание выкристаллизованного неутомимого труженика новой формации! Твои герои полны многочисленных недостатков. Где ты отыскал их, Джо? В жизни или на свалке металлического лома?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});