Пепельная маска мести (СИ) - Лена Тулинова

часть. И аккурат посередине филейчика находится столица.

Лучше не спрашивать, где относительно тела быка устроен город Войден. И лучше не пытаться себе представить, каково жить в таком месте, потому что это южные ворота, через которые в страну попадают наркотики. На единицу мирного населения тут приходится по пограничнику или полицейскому, на выбор. То есть этот выбор, конечно, не то чтобы велик, но местным хватает. При таком количестве вооружённых силовиков совершенно непонятно, как через Войден ухитряются курсировать разнообразные мигранты, целые караваны «продавцов сна» и хорошо сплоченные банды. Тут могут промаршировать автоматоны, начинённые порошком или взрывчаткой, и никогда не поймёшь, кто же их хозяин и куда они идут. Сумеешь задержать и обезвредить – молодец, не сумеешь, пиши объяснительную, почему упустил. И то, и другое не редкость.

Мир был широк и огромен, над миром просторно раскинулось небо, в небе пролетали облака и сияли звезды, и континент раскинулся на карте, велик и обширен, и даже Войден, невзирая на местоположение, занимал не так уж мало места на внушительном «хозяйстве» быка. Средоточие морских и сухопутных путей, узел дорог, спутанных неведомыми гигантами. И приморский район Войдена был не так уж мал, и дом, в котором жил Нейтан Хэрриган, всё ж не походил на утлый барак, какие были натыканы по соседству…

Но всё же, сузившись до этого дома, мир Нейтана Хэрригана был крохотен и даже по-своему жалок. Всё потому, что Нейт не желал покидать его. Ни за что на свете! Он, может, выйдя в отставку, мечтал жить в небольшом домике возле моря, в мире, ограниченном четырьмя стенами, и не желал возвращаться в шумную столицу.

Он даже и в этом городе не желал больше возвращаться на службу. Пытался – не вышло. Слишком тоскливым стал этот большой и неприветливый мир после того, как одна женщина решила покинуть его навсегда! А когда мир сузился до одной-единственной норы, куда забился Нейт, жить стало чуть менее больно.

Поэтому одним прекрасным утром, увидев за стеклянной и сетчатой дверями красную физиономию старины Дина, крикнул:

– Проваливай, кэп! Не тревожь старые кости пенсионера!

– Пенсия отменяется, Нейт, – крикнул Дин в ответ.

– В смысле?

Нейтан так удивился, что открыл обе двери и даже сделал приглашающий жест. Капитан Дин Квейн отвесил старому товарищу шутовской поклон и вошёл, озираясь по сторонам.

– Ничего себе у тебя домишко. А на пенсию мага, оказывается, можно себе позволить многое!

– Давай выкладывай, почему это отменяется моя шикарная пенсия? Я еще не нагулялся, а ты уже примчался по мою душу. Зачем?

– Не паясничай, старик. У нас кончились маги. Верона уехала в Миер, Ким теперь полная развалина. Понятия не имею, кого ещё позвать, но без магов мы в участке не можем. Так что поднимайся с дивана, дорогой друг, наш край контрабандистов и негодяев нуждается в тебе.

– Дин!

– Нейт, – с каменным лицом сказал Квейн. – Вернись, я тебя как друга прошу. С сохранением пенсии, если хочешь. Только вернись! Твой столичный опыт, твои навыки…

Нейтан тяжело вздохнул. Видимо, у Дина и впрямь были причины просить его. Но…

– Дин, вот была шестнадцать лет назад Озейская Кампания, и после неё я пять лет пахал здесь, а потом ещё десять в Льюдейле, и ещё потом успел тут чуть-чуть поработать… И мне уже немало лет, Дин, и я, понимаешь, устал. Два месяца маловато будет, чтобы отдохнуть от всего этого дерьма.

– Мне всего на два года меньше, чем тебе, Нейт, и я устал быть начальником участка, но я не думаю, что уйду через пару лет в отставку. Знаешь, почему? Потому что у меня долг перед этой страной и этим миром. Вот так-то, док.

– А у меня нет долгов! Я всё выплатил, пускай теперь эта страна платит мне, – заявил Нейт. – Я больше не док. Я пенсионер, который хочет валяться на пляже и пить пиво.

– Ты сам в это веришь? Тебе же до смерти хочется вернуться на службу, – зашёл Дин с тыла.

– Это тебе хочется так думать, – заявил Нейт. – На самом деле я хочу отдыхать лет до девяноста, а потом медленно уйти в море и встретиться там с первопредками, которых когда-то повстречал Джилберт Ривер. Вот так-то!

– Чтоб тебя, Нейт! У нас из всех магов остался только чинильщик Крис, а ты тут легенды рассказываешь. Ну какие первопредки? А главное, какой из тебя Джилберт Ривер?!

– Будешь тисли? У меня старый, с дымком, – похвалился Нейт. – Пьётся, как молоко единорога, в смысле – небывало легко.

– Тисли? В восемь утра? С дымком? – спросил Дин, прикрыв глаза.

Вот-вот согласится…

– Не буду. Счастливо спиться наедине с собой. Допьёшься до первопредков – не забудь пригласить их на свои похороны, потому что больше на них никто не придёт.

И уже от двери вдруг коварно сообщил:

– Я-то метил тебя на должность Мастера.

Нейт понял, что попал в ловушку собственного упрямства. Давать задний ход было поздновато. Мастер в каждом отделении был всего один, сколько бы и каких магов там ни оставалось. Через него проходили все молодые специалисты, получая к своей фамилии заветную приставку, сокращаемую потом для удобства. С Мастером консультировались и чинильщики, и эксперты, и сыщики – и вообще все, кто как-либо использовал магию. Мастер, таким образом, был и начальником, и наставником.

При этом в Мастера можно было выйти из любой специализации – кроме ученика, естественно. Главное – иметь достаточный послужной список и понятие о том, как работают маги других профессий.

Стать Мастером в Войдене? Раньше это весьма привлекло бы Нейтана. Он успел побывать Мастером в столице и воспитать несколько перспективных молодых магов. Вспомнив об этом, Хэрриган помрачнел окончательно. Дело кончилось плохо, и не без его вины.

– Джона попроси стать Мастером, он обрадуется, – выдавил Нейт, хотя уже и не рад был, что проявил такое упорство.

Дин хлопнул дверью – стекло лязгнуло, едва не вылетев из рамы.

Но уже через пару секунд, постояв на крыльце, постучал по стеклу костяшками пальцев.

– Передумаешь – у тебя есть время до конца недели. У нас планируется пополнение, не явишься до послезавтра – сделаю Мастером новичка.

«У нас будет новичок?» – хотел спросить Нейт, но Дин уже ушёл.

– У нас будет новичок, – сказал Нейт сам себе. – Чудно что-то!

И до вечера