Умереть и встать (СИ) - Камински Аделина

— Просто или непросто, — прищурил Азуса карие с золотистой крапинкой глаза, — перед женщиной уступать я не намерен. Особенно, если она стоит между мной и моими целями.

— Хорошо-хорошо, — поднял руки рыжий, намекая на временно поднятый белый флаг. — Но когда ты прибежишь ко мне раскаявшись и в слезах из-за своей недальновидности, я первый ударю тебя ржавой цепью по лицу.

— Пришли, — резко остановился брюнет, а Марло так и застыл с поднятыми руками. Эмильен спокойно подошел спустя некоторое время, посверкивая блестящими носами почти чистых ботинок.

Высокий заостренный забор окружал территорию графов Понтилатов, исключая всяческую возможность проникновения посторонних за свои пределы. Кривые деревья с разросшимися ветвями и надгробия в виде массивных крылатых статуй дополняли общую мрачную картину.

— Кто идет? — проскрипели со стороны небольшого охранного пункта в виде деревянной коробочки с дверцей и окошком.

В полумраке коробочки сморщенное старое лицо могильщика с жиденькой бородкой вырисовывалось особенно четко. Неподготовленных авантюристов в лучшем случае ожидал панический приступ, а в худшем — сердечный.

— А охрана-то у них — высший класс, — прошептал Марло на ухо Азусе, приподнявшись для этой цели на цыпочки. — Если ружье не выстрелит, так песком закидает или зубами.

— У нас на руках имеется разрешение на манипуляции с трупом Анны-Марии Понтилат, — протянул Азуса новенькую исписанную хрустящую бумажку в оконце.

Бумажку проворно выхватили из его рук, и на минуту перед кладбищем Понтилатов воцарилась напряженная тишина. Сова только ухала где-то вдали и остервенело лаяла деревенская собака.

— Вы уверены? — неожиданно спросил скрипучий голос могильщика и насмешливо крякнул.

— Уверены в чем? Это официальный документ, — поспешил заверить Азуса.

— Нет-нет. Документ-то официальный, — прохихикал старик, а Марло, прикусив дрожащую нижнюю губу, бросил на самоуверенного одноклассника взгляд полный немой мольбы. — Уверены ли вы, что ее нужно воскрешать?

— Да. Нам нужна именно она, — кивнул брюнет, а могильщик в ответ разразился таким сумасшедшим хохотом, что даже Эмильен сделал опасливый шаг назад.

— Может быть то, что вы увидите на ее могиле, вправит вам мозги, — заявил старик, бренча ключами и надевая проеденную молью шапку. — Если же нет, то это только ваши проблемы, да храни вас Создатель от всякого… от всякого зла.

Он снова разразился противным смехом, уже направляясь к кованым воротам и держась за поясницу, а троица некромантов переглянулась. Даже если каждый из них думал о своем в сложившейся ситуации, от мрачного хохота передергивало и мелкие мурашки бежали по спине.

Ворота перед тремя некромантами и старым могильщиком отворились с таким противным скрежетом, будто их веками не смазывали, и Азуса всё-таки невольно призадумался о том, что живых Понтилаты, без сомнения, чтят больше, чем мертвых. Громкое имя и приближенность к королевскому престолу позволяют им вести собственную политическую игру, но, будучи мертвым, ты уже не представляешь для них никакой ценности. Например, тебя уже не выдать замуж за принца, не схватить за ниточки, как марионетку, и не направить твою очаровательную головку в сторону наиболее выгодного для себя курса.

«Кажется, никому, кроме нас, вы больше не нужны, девушка из знатнейшего графского рода, — припомнил темноволосый некромант слова профессора и мысленно усмехнулся. — Осталось только выяснить, кому при жизни вы не были нужны сильнее всего».

Могильщик, сделав свое дело, вернулся в сторожевую будку, а парни шаг-в-шаг ступили на территорию, выделенную под элитные захоронения.

Изящные статуи обнаженных ангелов, раскинув каменные крылья, парили над могилами усопших членов великой династии. Статуи, местами с трещинами, местами поросшие густым зеленым мхом и лишайником оттенка ржавчины, пусть и вышли из-под рук талантливых скульпторов, уже утратили свою первозданную прелесть. Свежие цветы на нескольких могилах нисколько не умаляли запущенный вид.

— Осталось отыскать местечко, где ее закопали, — пальцем почесал подбородок Марло. — Есть какие-нибудь предложения?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Есть, — ткнул Эмильен пальцем в столб с поблескивающими на нем золотистыми табличками-указателями в паре шагов от троицы.

— За-ме-ча-тель-но, — по слогам произнес рыжий и оказался у вышеупомянутого столба быстрее всех остальных. — Так, посмотрим… Анна-Мария… О, направо. Тут еще и приписка есть.

— Какая? — захлопал ресницами младший некромант.

— Анна-Мария… тупая су… А, да, нам точно туда.

Пройдя мимо столба, Азуса задержал взгляд на криво выведенной надписи рядом с именем девушки и сдвинул брови. Похоже, территория охраняется не так хорошо, как ему было сообщено. С каких пор вандалы орудуют на территории знати? Попадешься — считай, что уже болтаешься в виселице на главной площади столицы. Стоило ли это того?

— Эй, Азуса! — раздался чересчур возбужденный возглас одноклассника и сразу после этого изумленный свист. — Даю тебе возможность подумать о возвращении еще раз!

— Да что там?.. — прошипел брюнет, оторвался от «художества» и, ускорив шаг, направился в ту сторону, в которую указывала пресловутая золотистая стрелка на столбе.

А стрелка привела его в один из дальних углов кладбища Понтилатов, судя по забору, окружавшему натертый до блеска деревянный гроб на стеклянном возвышении. Но гроб, не закопанный в землю — далеко не самая странная вещь, которую можно было лицезреть в настоящий момент.

Подножье стеклянного возвышения было усыпано цветами. Свежими, как и в местах других захоронений, но вытоптанными до такой степени, что некогда белые лепестки потемнели от грязи. «Стерва» — гласила надпись, выведенная ярко-красными чернилами на надгробной плите усопшей графини. А чернилами ли?

— Как тебе видок, а? — поставил Марло руки в боки, внимательно осматривая окрестности.

Эмильен, склонившись над надгробной плитой, рукавом мантии старательно принялся оттирать ругательство. Тщетно.

— Впечатляет, — хмыкнул Азуса, а в подтверждение его слов прямо над головой протяжно ухнула сова. — Вандалы нынче совсем бесстрашные пошли.

— Или отчаянные. Представь, насколько страшна эта женщина, если ее даже после смерти в покое не оставляют. Это успех.

Наморщив лоб, брюнет медленно приблизился к гробу на возвышении. Какова вероятность, что его содержимое оставили нетронутым, если по территории столь лихо прогулялись? Если за простое хулиганство грозит путь на эшафот в один конец, то за надругательство над трупом человека из высшего сословия казнь ожидает всю семью. Старики, дети — без разбора.

— Да хорош уже оттирать, — вякнул рыжий на Эмильена. — Люди ведь старались, пробирались сюда под покровом ночи, не жалко тебе?

— Мои родители арендуют часть земли Понтилатов, — ответили ему, не отвлекаясь от занятия. — Анна-Мария — одна из моих господ.

— Ой, всё с тобой ясно.

Вновь переключившись на гроб, Азуса длинными пальцами поддел его крышку. Та поддалась сразу. Не прибита. Небольшое усилие и крышка с грохотом падает на землю.

— Дурак ты, что ли?! — подскочил на месте рыжий и, вылупив глаза, уставился на упавшую деревяшку. — Так и душу Создателю отдать можно!

Легкая улыбка застыла на бледном лице с тонкими аристократическими чертами. Густые ресницы, пухловатые алые губы, волны черных волос с редкими белоснежными прядями лежат на плечах, обнаженных ключицах и разноцветных бутонах ипомей. Полупрозрачная ткань белого платья обтягивает полную грудь, осиную талию и широкие бедра. Маленькие стопы в белых туфельках не достают до противоположного края гроба.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Похоже, с телом всё в порядке. Даже более чем. Так вот, какая ты, невеста Дориана? Даже если и стерва, то чертовски привлекательная стерва, тут уже ничего не попишешь».

— Ну что там? — возникла позади сосредоточенная физиономия Марло.

— Наш диплом, — спокойно ответил Азуса. — Кого еще ты ожидал здесь увидеть?