Жизнь в «Крематории» и вокруг него - Виктор Троегубов

– Давай сделаем проще. Дадим в книге мою оригинальную версию прямо с твоими пометками!

– Нет, мне так не нравится…

Конец нашим общим книжным планам положило мое второе и последнее расставание с «Крематорием» в мае 1994 года. И первое, что я сделал, когда на глаза мне попались испещренные почерком Армена страницы «Невинных мемуаров»: стер все поправки, вернув рукопись в первоначальный вид. Именно в таком виде мемуары еще дважды печатались в периодических изданиях (журнал «Драйв», газета «Вакансии»), именно в таком виде они впервые публикуются в данной книге.

Во время работы по созданию в 1991 – 1994 г.г. той, крематорской книги, Армен по моей просьбе наговорил на магнитофон краткую историю группы за время, когда я отсутствовал (1988-1990 г.г.). К сожалению, я не имел права использовать данный материал в оригинальном виде; но та глава моей книги, что посвящена данному периоду, можно сказать, написана по «сценарию» Армена.

Хочу выразить признательность Александру Кушниру, любезно разрешившему мне использовать главу «Крематорий: «Кома» из своей готовящейся к изданию книги «100 магнитоальбомов советского рока».

Остальные материалы данной книги материализовались за долгие семь лет, с 1991 года по 1998 год. Для того чтобы освежить в памяти события давно минувших дней и уточнить различные детали, я встречался со многими участниками описываемых событий. Хочу выразить всем им признательность за неоценимую помощь и содействие в создании этой книги, а особо поблагодарить: Армена Григоряна (за интервью 1992 г.), Михаила Россовского (за общение по Интернету), Дмитрия Бродкина (за интервью), Сергея «Пушкина» Пушкарева, Егора Зайцева, Александра «Хирурга» Залдостанова, Андрея «Полковника» Заборских, Ольгу Жигареву, Маргариту Пушкину, Вадима Саралидзе, Михаила Оразова, Игоря Меркулова, Павла Бехтина, Александра «Змея» Портнова, Василия Гаврилова, Михаила Грушина, Андрея Богданова, Владимира Перцева, Александра Кушнира (за главу «Кома»), Александра Волкова (за компьютерную помощь), Игоря Сетунова, Юлию Толмачеву, Олега Абрамова, Кирилла Кальяна, Сергея Хорушева, Анатолия Азанова, Алексея Нешина, Михаила Гольда, Александра Волкова, Владимира Власенко, Сергея Гурьева, Александра Калагова, Максима Деева и Андрея Добрицкого. Отдельное спасибо многочисленным фотографам, профессионалам и любителям, в течение долгих 20 лет снимавшим персонажей моего повествования. К сожалению, смогу перечислить лишь тех из них, кого помню: Михаила Грушина и Анатолия Азанова, Наталью Васильеву и Константина Преображенского, Юрия Чашкина и Игоря Мухина, Бориса Неймана и Надира Чанышева, Вадима Гурьева и Алексея Нешина, И.Одинцова, а также Георгия Молитвина (дать в траурной рамке). Особую благодарность хочу выразить близким друзьям и знакомым вовремя хватавшимся за фотоаппарат.

Мой знак (0) (подпись) Виктор Троегубов

«НЕВИННЫЕ МЕМУАРЫ»

Виктор Троегубов Впервые опубликовано в журнале «Контркультура», N2 – 1990 г.

КАК МЫ ПОЗНАКОМИЛИСЬ

Это произошло 1 сентября 1977 года, совпав с первым (и единственным в том году) посещением занятий первого курса радиофакультета МАИ. В течение стартовых 10 минут семинара по некоему предмету (что-то физико-математическое) я, без сомнения, убедился, что поступил в институт, не имеющий никакого пересечения с моими жизненными интересами. Естественное желание найти причину покинуть данное помещение заставило меня оглядеться по сторонам, и… на такой же, как у меня, последней парте соседнего ряда я увидел наблюдающего за мной человека, взгляд которого чем-то смахивал на мой. Вместе с ним мы нашли замечательно-банальный предлог проветриться, и больше в 1977 году (прошу прощения за повтор) в институте нас не видали.

Армен Григорян образца 1977 года, в отличие от моей сосулькообразной блондинистости, был чернокудряв (как, впрочем, ему и положено) и своей ныне вездесущей шляпы еще не носил. На первом курсе МАИ военной кафедры еще не было, и мы имели возможность ходить с длинными волосами. Первый же разговор с Арменом, значительное место в котором занимал сейшеновый сленг и прочая атрибутика того алкогольно-пафосного момента московской истории, прояснил каждому из нас аналогию интересов и времяпровождения. Мы уже на школьной сцене (играя на танцах) вкусили запретных плодов рок-н-ролла, и обратной дороги быть уже не могло…

Те, кто хоть вкратце слышал о сети маевских общаг и о существовании легендарного «Пиночета» (название этой легендарной пивной точки возникло как созвучие первых слогов фразы «пиво напротив к/т «Чайка»), не будут гадать с трех раз, чем мы занимались несколько ближайших лет, в течение которых имели место академические отпуска, выговоры и прочая х..ня.

Видимо, учитывая нашу (Армена и мою) лень, судьба не стала затруднять нас долгими поисками друг друга, а свела нос к носу сразу, дабы не дать нам возможности не встретить – пока классного собутыльника, а в будущем и соратника по борьбе. (Надеюсь, читающим эти строки понятно, что это словосочетание я употребляю с иронией. Оговорка эта не случайна, ведь многие рокеры, находившиеся раньше в андеграунде, то ли по воле прессы, то ли преисполнившись сознанием собственной многозначительности, охотно приняли роль этаких революционеров.)

«АТМОСФЕРНОЕ ДАВЛЕНИЕ»

Типовое времяпровождение тех лет включало обязательное утреннее пивко с тогда еще не отошедшими от наших берегов креветками, дневной портвейн на сданные пивные бутылки и вечернюю альтернативу: своя репетиция – чей-то концерт. Армен играл тогда на бас-гитаре в хард-роковой группе с суровым названием «Атмосферное давление», моя тогдашняя команда носила не менее колоритное имя – «Монстры».

Несмотря на то, что каждый из нас по-своему занимался рок-музыкой, особого желания как-то объединить усилия у нас не было. И это вопреки тому, что почти все время мы проводили вместе, а наши музыкальные пристрастия были очень близки. Хотя, существовала некая разница при абсолютном приятии вкуса одного из нас другим. Армен больше склонялся к Hendrix'у, Doors и T.Rex, а основным жупелом считал Black Sabbath. Я всему остальному предпочитал Led Zeppelin и Deep Purple, Rolling Stones и Slade. (Я не упоминаю The Beatles, так как их лидирующее место в личном хит-параде каждого из рок-меломанов того времени было вне конкуренции.) Еще раз повторюсь, сказав, что это были не воинствующие пристрастия, каждый из нас по-своему любил индивидуальное восприятие другого. Кроме вышеупомянутого, мы торчали от следующих альбомов: «Hair of the Dog» (Nazareth) и «Firefly» (Uriah Heep), «Wish Your Were Here» и «Dark Side of the Moon» (Pink Floyd) и еще многого другого, что перечислить не хватит ни места, ни времени.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});