Сокровище кикиморы - Людмила Львовна Горелик

могут на улице спать. Есть маленькие дети, есть больные… Я к себе взял двух женщин с детьми. Им еще три дня здесь жить, только такие билеты удалось достать. А пешком с детками малыми не хочется их отправлять.

– Да! – быстро согласился Василий Павлович. Он уже понял, к чему клонит священник. – Что ж, и я могу взять одну-две семьи. Я и сам уже об этом думал. Могу выделить комнату: Ольга с Андрюшей пусть в зале ночуют, а их комнату беженцам отдадим.

Дом, когда-то построенный Летуновским, уже давно был не его. В двадцатые семью уплотнили, оставив, впрочем, старику три хорошие комнаты и кухню. Еще две комнаты (одну из них позже переделали в кухню) отдали другим людям. Там поселилась семья, переехавшая в Б. после революции из Базарного Чигорака, большого села, расположенного недалеко от города. Летуновские с «подселенцами» (так их называли в городе) не ссорились. Новые соседи оказались людьми неплохими. Старики, правда, перед войной один за другим умерли. Но их дочь Тамара к тому времени вышла замуж, родила девочку. Тамара оказалась ровесницей Ольге, они подружились. Сейчас у обеих мужья были на фронте.

Услышав предложение старика, священник смутился еще больше, замялся.

– Видите ли, Василий Павлович, – сказал он. – Тут дело более сложное. Я взялся опекать одного человека, беженца, молодой мужчина, но очень больной. И совершенно один. Ночевать на улице ему никак нельзя из-за болезни: ночью все ж сыровато, а у него туберкулез! В госпиталь пытался его устроить – не берут, говорят, нет туберкулезного отделения, он раненых может заразить.

Василий Павлович вздрогнул: туберкулез в те годы был болезнью неизлечимой, быстро приводящей к смерти. А ведь у него тоже ребенок – внуку, сыну Ольги, всего девять лет!

Он не успел ответить, отец Рафаил остановил его:

– Я все понимаю, в дом его нельзя. К вам я обратился, потому что у вас есть летняя кухня во дворе. Нельзя ли переоборудовать ее временно во флигелек для больного? Чтоб он не на улице жил? В отдельном помещении безопасно для ваших домашних будет. Тем более семья ваша, я знаю, аккуратностью отличается, антисептику соблюдать будете! А Бог поможет! В добром деле поможет всегда! Не по-христиански больного человека на улице бросить. Что туберкулез, это он сам сказал. А ведь мог бы и не говорить. Человек, значит, порядочный. Но если считаете, что опасно, не переживайте: греха за вами в любом случае не будет – я его устрою как-нибудь иначе…

– Нет-нет, я согласен, – быстро ответил старик. – Пусть поживет в летнем флигельке. Все нормально будет. Помогать надо людям, тем более в такое время.

Глава 2

Васильев день, или Старый новый год

В 1971 году зима в Б. началась поздно. До самых ноябрьских праздников было тепло. К седьмому числу, правда, немного подморозило, снежок пошел. Бэбчане на демонстрацию надели шубы зимние, сапоги теплые. Однако рано обрадовались: заморозки быстро ушли, снег стал слякотным и растаял. По-настоящему погода наладилась только к Новому году.

Б. – город не очень большой, но знаменитый. В огромной («Три Франции! Две Германии!» – так объясняли некогда детям в школе) Ворской области город Б. наиболее культурный. Здесь есть пединститут, театр, Высшее летное училище имени Чкалова, много техникумов. И природа в Б. необыкновенно хороша: город расположен рядом с Хоперским заповедником, на слиянии двух прекрасных рек. Бэбчане своим городом гордятся.

Ольга Васильевна Семенова родилась и выросла в Б. Школу она окончила задолго до войны, получать высшее образование ей пришлось ехать в Ворск. Учительский институт в Б. основали через два года после ее возвращения, в 1940-м. С этого года Семенова и преподает геометрию в институте, уже тридцать два года нынче будет.

Встречать Новый год к Ольге Васильевне приехал сын. С внуком, с невесткой! Его отец, муж Ольги Васильевны, погиб в сорок третьем. Дедушка Василий Павлович, известный в городе человек, тоже не пережил войну – умер незадолго до Победы. Осталась тогда Ольга, в общем-то жизни не знавшая – отец да муж ограждали от невзгод, – одна с сыном-подростком. Андрею в сорок пятом было двенадцать лет. И он многое взял на себя. Руки у него оказались золотые, голова хорошая. Что починить надо в доме – от него с детства большая помощь была. Все умел. Соседи тоже чуть не с детства к Андрюшке обращались – утюг, электроплитка, если перегорели… Окончив школу, Андрей поехал в Ворск получать высшее техническое образование, чтобы быть инженером. На втором курсе женился, да так в Ворске и застрял. Сейчас был главным инженером на одном из ворских заводов. Но звонил каждое воскресенье и приезжал часто.

Так что Новый год встретили хорошо. Сын с семьей уехал третьего, а четвертого Семенова вышла на работу. В январе у нее не то чтобы много занятий, но все ж экзамены, да и лекции есть у заочников.

Ольге шел шестьдесят второй год. О пенсии она подумывала, однако решила доработать до шестидесяти пяти. Обстановка на кафедре была хорошая, учебная нагрузка Ольгу Васильевну устраивала – она мало менялась в течение жизни. Ольга не имела ученой степени (никогда не стремилась к этому), но предмет свой за столько-то лет изучила прекрасно. Так что работалось ей легко.

14 января был день рождения и именины ее покойного отца. На кладбище она не поехала: там снегу много намело, и никто не чистит, не продерешься все равно к могилке. Посещение преподавателями церкви не поощрялось, могли возникнуть неприятности, поэтому Ольга Васильевна ходила туда редко. Но по такому случаю сходила – поставила свечу, заказала молебен.

Старенький отец Рафаил пел «Со святыми упокой…», махал размеренно кадилом, поворачивался вокруг себя, тихонько напевая слова молитвы: «…идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная…»

Светлая грусть наполнила сердце Ольги Васильевны. Уже не так много и ей осталось. Встретится ли она с отцом? Отец ее, Василий Павлович Летуновский, каждое воскресенье эту церковь посещал…

Ольга искренне надеялась, что он сейчас в раю.

Из церкви вернулась рано, часов в двенадцать. На улицах уже порядочно снегу навалило, и он все продолжал идти. До дома было недалеко, Ольга не успела насладиться морозным воздухом. Поэтому, войдя во двор и затворив тяжелые ворота, заходить в дом не спешила. Постояла возле крыльца.

Свой двор она любила. Здесь все было старое, но добротное. И сам дом, и флигелек-кухоньку, сейчас занесенную снегом почти по окна, еще отец строил. Меньшую часть дома занимала Тамара. Она тоже была всегда. Когда родители Тамары здесь поселились, девочки еще совсем крохами были. Подружились они быстро, да так и дружили всю жизнь.

Шел первый день старого Нового года, начинались Святки. В этот день, по