Марс будет жить! - Роман Андреев

— Отец, холодает. Воздуха совсем мало. Давай остановимся. Передохнем.

— Нет. Отдыхать мы не можем, Джед. Скоро ночь. Нам не пережить ее на поверхности. Где-то здесь была старая штольня. Надо найти ее и переночевать. Тогда и отдохнем.

— А если не найдем?

Старик не ответил, а сын не настаивал — ответ был и так понятен.

Вход в штольню они все-таки нашли, когда надежды почти не оставалось. Пейзаж не изменился. Старика подвела память, отказавшись узнавать ландшафт в лучах заходящего солнца. Расщелину углядел сын и потащил старика за собой. В штольне было теплее, здесь был воздух, — значит, они переживут эту ночь.

Было это везением или так повелели Боги, (старый У, конечно, понял, что его истовая молитва услышана, но молодые, они-то что в этом понимают?), однако Дракон прилетел. Он появился в небе, едва разгорелось утро нового дня. Сначала возник звук — низкий и протяжный. Затем Джед разглядел горящую точку наверху. Она росла, увеличиваясь в размерах. Дракон летел с огромной скоростью. Затем тональность звука изменилась: на короткое время он стал густым и низким; а потом раздался хлопок и… Дракон расправил крылья, чтобы замедлить движение. Снизу, с поверхности, уже были видны его темное брюхо и яркие расправленные крылья, когда начали происходить новые метаморфозы. Движение чудовища замедлилось. Его брюхо вдруг стало менять свой цвет и очертания. Оно посветлело и стало разбухать, вспучиваясь огромными серыми наростами. По мере того, как Дракон приближался, наросты росли и, в конце концов, полностью скрыли чудовище — куда-то исчезли даже крылья. Вот, наконец, существо ударилось о поверхность и… отскочило, а затем прыжками стало удаляться, словно испугалось тех, кто ожидал его внизу. Так, во всяком случае, решили Джед и его отец, и, побросав амуницию, бросились следом.      

Прошло немало времени, прежде чем они настигли Дракона. Он укрылся в неглубоком кратере и стал почти неузнаваем. Серые наросты исчезли, обнажив матовую поверхность тела. Яркие цветные крылья сменились крыльями поменьше. Чудовище расправило их, и теперь они нестерпимо для глаз блестели на солнце. Крыльев было четыре, и — старик знал об этом — они были покрыты черной, всегда теплой на ощупь драконьей чешуей. Дракон устал, — подумал Джед. Но старик знал, что чудовища не устают — просто начинается период новых трансформаций. Вот из бесформенной туши вырос отросток. На мгновение замер и… развернулся в большое сетчатое ухо. Оно сразу же пришло в движение и стало медленно поворачиваться по кругу. «Прислушивается», — подумали оба. Инстинктивно они еще крепче прижались к земле и даже затаили дыхание. Когда старик поднял голову, у чудовища к уху добавились глаза: их было два, и находились они на короткой шее, отливавшей серебром. Шея медленно поворачивалась, и глаза ярко вспыхивали на солнце.

Старый У и Джед притаились за невысоким гребнем кратера. Сын — молодой и горячий — уже рвался напасть на Дракона, но отец удержал его.

— Нельзя нападать, когда он видит, — он может сжечь огнем, — объяснил старик. — Когда глаза будут смотреть в другую сторону, надо взять камень и попасть по шее, чтобы он не смог больше ею пошевелить. Вот тогда и нужно нападать.

— Так значит, ты для этого столько циклов кряду заставлял меня кидать камни? — спросил Джед.

Старик ничего не ответил, но улыбнулся: сын всегда был смышленым.

Хотя Джед выбрал булыжник поувесистей, его бросок был, как всегда, точен, — камень угодил прямо в середину шеи… Чудовище замерло. Марсиане бросились к Дракону.

Старик специально взял с собой стальной штырь — голыми руками ни чешую, ни, тем более, Хрустальный Глаз не добудешь. Сейчас он стоял в стороне и наблюдал, как ловко орудует инструментом его сын. Один точный удар, — глаз вывалился из глазницы! Еще один, — и посыпалась черная горячая драконья чешуя. Чудовище заторможено шевелилось, потрескивало и утробно стонало, сыпало в стороны искрами, но сделать ничего уже не могло.

После того, как чудовище было окончательно повержено сыном и совсем перестало подавать признаки жизни, старик подошел к нему. Оно было другим: совсем не походило на то, с которым когда-то сражался он. То напоминало распустившийся цветок. Только там, где должен был находиться пестик, была маленькая, серебристого цвета, голова. Она поворачивалась на короткой шее, а вместо морды — большой Хрустальный Глаз. Этот Дракон — другой породы. Он был значительно больше. Мощная нижняя часть, распластавшись по земле, опиралась на четыре массивные лапы, глубоко засевшие в почву. Верхняя часть тела — изящная, матово блестевшая в лучах солнца, казалось, жила отдельно от нижней. Она соединялась с ней шестью круглыми сочленениями, от каждого из которых шло по одному, совершенно одинаковому, массивному отростку. Отростки исчезали в верхней части тела чудовища, из которого росла голова с двумя Хрустальными Глазами. Впрочем, все это было уже в прошлом — Дракон умер.

Старик подошел еще ближе. Странно. Тело поверженного существа было испещрено какими-то непонятными знаками и значками, а кое-где даже украшено причудливыми орнаментами. Они были разными по форме и цвету. Черные, красные, красные с белым, синие — они располагались не хаотично, но подчиняясь какой-то логике, природу которой старик постичь не мог. Особенно его заинтересовал один орнамент — небольшой, прямоугольный по форме, он был покрыт чередующимися красными и белыми полосками. В левой верхней части стройность узора нарушалась другим, значительно меньшим прямоугольником. Он был синего цвета и внутри него рядами теснились золотистые звезды. Старик попытался сосчитать их, но сбился, едва дойдя до сорока, — звезды мельтешили, срываясь со своих мест. «Старость — не в радость, — подумал он, — совсем плохо стал видеть». Затем наклонился и поднял кусок черной драконьей чешуи. Поднес к орнаменту и попытался отскрести — чешуя крошилась, не повреждая полосы и звезды. Старик горестно вздохнул и опустил руку…       

Они шли назад с сумками, туго набитыми трофеями. В них грудой лежали и драконья чешуя, и оба Хрустальных Глаза, и все то, что они смогли отковырять и содрать с тела мертвого чудовища. Старик испытывал небывалый душевный подъем. Пожалуй, он радовался даже больше, чем его сын — сбылась Мечта. И это было куда как больше, чем ЕГО Мечта — сбылась судьба планеты. Старый У понимал это. Сын был слишком молод, чтобы понять.

Заходило солнце. Но не было усталости. Они подходили к старой штольне, где накануне пережидали ночь и теперь планировали провести следующую. Единственное, что не оставляло старика — ощущение некоторой нереальности, излишней легкости происшедшего, несоответствие Цели и средств ее достижения. Поэтому его не удивило то, что случилось. Пожалуй, он даже воспринял это с облегчением — как плату, такую малую за большой успех. Им оставалось шагов сто до входа в убежище, когда его правая нога вдруг сорвалась в пустоту — провалилась, а тело продолжало двигаться. Старческие кости, они такие хрупкие, — раздался хруст, и от боли побелело в глазах.

Сын побросал поклажу и дотащил отца до безопасного места. Хотел тащить дальше, вглубь, но старый У не позволил:

— Вернись за поклажей. Твои трофеи сейчас важнее меня, — превозмогая боль, сказал он и потерял сознание.

Когда старик очнулся, то был уже внутри, там, где прошла ночь накануне.

— Ты все занес? 

— Да, отец. Не беспокойся.

Джед ушел. Старику стоило большого труда убедить его. «Я вернусь за тобой, — говорил сын. — Обязательно». «Конечно, вернешься», — отвечал отец. А сам думал о том, что ему едва ли удастся пережить следующую ночь: «Да и зачем? Я выполнил то, что должен был выполнить. Теперь пора тебе взять мое имя. Хватит быть Джедом». Звук шагов сына замер вдали, и старик пополз к выходу из штольни. Когда он, совершенно выбившись из сил, добрался до поверхности, фигурка сына была уже едва видна вдали. Он провожал ее взглядом до тех пор, пока она совсем не исчезла.

Он хотел вернуться обратно, когда знакомый звук, низкий и протяжный, заставил его взглянуть вверх. Старику было неудобно смотреть, поэтому он неловко перекатился на спину и увидел горящую точку наверху. Она росла, увеличиваясь в размерах. Это был еще один Дракон. Он летел с огромной скоростью. Вот тональность звука изменилась — на короткое время он стал густым и низким, а потом раздался хлопок, и… Дракон расправил крылья, тормозя движение. Снизу старику уже были видны его темное брюхо и яркие расправленные крылья, когда начали происходить новые метаморфозы. Движение чудовища замедлилось. Его брюхо вдруг стало менять свой цвет и очертания. Оно посветлело и стало разбухать, вспучиваясь огромными серыми наростами. По мере того, как Дракон приближался, наросты росли. Вот они полностью скрыли чудовище, куда-то исчезли даже крылья. Наконец оно ударилось о поверхность, отскочило, а затем прыжками стало удаляться… Лицо старика озарила блаженная улыбка… Он поднял руку, коснулся амулета и сжал Хрустальный Глаз в ладони…