Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фрейзе вложил два пальца в рот и оглушительно свистнул. Обученные лошади послушно замерли возле соснового перелеска. Однако Лука с Изольдой развернули коней и поехали вперед, немного отдалившись от остальных.
Запах смолы в теплом вечернем воздухе был густым, как благовония. Под конскими копытами хрустели опавшие шишки, а тени всадников на светлой песчаной почве изрядно вытянулись в длину.
– Нам должны зачитать послание! – сообщил Фрейзе своему господину, указывая на брата Пьетро. – Сколько их у тебя еще спрятано? – полюбопытствовал он у брата Пьетро.
Тот не потрудился отвечать слуге и осторожно извлек из внутреннего кармана своего облачения кремовый пакет, скрепленный красным сургучом и лентами. Под взглядами своих спутников он сломал печати и развернул жесткий пергамент. Молча прочел содержимое письма, а затем еле слышно разочарованно вздохнул.
– Только не в Рим! – взмолился Фрейзе, который сгорал от нетерпения. – Скажи, что нам нет нужды поворачивать обратно, возвращаться к прежней жизни и!.. – Он осекся на полуслове, поймав лукавый взгляд Ишрак. – Расследование требует немалых усилий, – поспешно уточнил он, – но мне не хотелось бы оставить его незавершенным. У меня есть понятие долга и обязательств.
– Ты готов на все, лишь бы не жить в монастыре и не трудиться на кухне поваренком, – проговорила Ишрак. – Но и я предпочитаю находиться здесь, а не служить компаньонкой даме, коротающей время в громадном замке. По крайней мере, сейчас мы свободны – и каждое утро просыпаемся, в нетерпении ожидая нового дня!
– Напоминаю – мы путешествуем не ради удовольствия, – сурово произнес брат Пьетро, игнорируя их реплики. – Нам приказано прибыть в рыбацкий городок Пикколо, сесть на корабль и отплыть в Сплит, а оттуда отправиться в Загреб.
Изольда сдавленно вскрикнула:
– В Загреб!
Лука протянул девушке руку, но молниеносно ее отдернул, вспомнив, что не имеет права к ней прикасаться… и этот жест выдал его с головой.
– Мы едем вместе! – с воодушевлением воскликнул Лука. – Все-таки мы не расстанемся!
Быстрый взгляд лазурных глаз Изольды остался незамеченным братом Пьетро – монах был всецело поглощен изучением письма.
– Нам надо справляться обо всем необычном, – вещал он. – Мы должны незамедлительно начать расследование, если нечто укажет на дела сатаны, возникновение людских страхов и извращений, противных человеческой природе. Сии знамения явно указывают на близкий конец света. – Он прекратил чтение и, свернув пергамент, обвел взглядом молодых людей. – Поскольку Загреб находится на дороге к Будапешту, а дамы утверждают, что им нужно попасть в Будапешт и увидеться с графом Владиславом, сам Бог повелевает, чтобы мы следовали тем же путем, что и наши спутницы.
Когда взгляд брата Пьетро упал на Изольду, та уже полностью овладела собой. Девушка потупилась, старательно не глядя на Луку.
– Конечно, мы будем рады вашему обществу, – смиренно проговорила она, – но это – известный паломнический путь. В ту сторону будут идти и другие верующие. Мы могли бы присоединиться к ним. Мы ни в коем случае не хотим вас обременять.
Сверкнувший взор Луки подсказал Изольде, что она отнюдь его не обременяет, но брат Пьетро успел ответить Изольде раньше других:
– Я бы посоветовал вам присоединиться к паломницам, которые направляются в Будапешт. Надеюсь, вскоре мы их встретим. Мы не можем быть для вас сопровождающими и опекунами. Нам поручена судьбоносная миссия, а вы – юные женщины, и если вы ведете себя скромно, то все равно невольно отвлекаете окружающих и сбиваете их с истинного пути.
– Но кое-кто спас наши шкуры у Витторито, – проговорил Фрейзе, кивая на Ишрак. – Она умеет сражаться, стрелять из лука и в медицине разбирается. Более полезного паломника найти трудно – да и более надежного товарища тоже! Ведь путешествие наше крайне опасное…
– Дамы отвлекают, – упрямо повторил брат Пьетро.
– Но они сами сказали, что оставят нас, когда найдут подходящую компанию паломниц, – вынес вердикт Лука.
Его охватило предчувствие счастья – ведь он проведет с Изольдой еще один вечер, а потом, возможно, второй, третий… Пусть это будет даже несколько вечеров – время уже не имеет значения! Радость Луки заметили все, а Изольда – в особенности. Ее синие очи встретились с его карими глазами – и теперь оба не могли отвести друг от друга влюбленного взгляда.
– И ты не спрашиваешь, что нам предстоит сделать в святом месте? – укоризненно осведомился брат Пьетро. – В храме Господнем? Ты не желаешь узнать о том, что местным священникам поступали сообщения о ереси, которую нам предстоит обнаружить?
– Да, конечно, – согласился Лука. – Ты должен просветить меня обо всем, брат Пьетро. Я изучу вопрос в мельчайших подробностях. Мне необходимо поразмыслить об этом. Я проведу тщательное расследование, а ты напишешь отчет и отправишь главе нашего ордена, который передаст его папе. Мы выполним свою работу, как приказал нам магистр нашего ордена. Да благословит нас Господь!
– И что самое хорошее, мы сможем славно поесть в Пикколо! – жизнерадостно провозгласил Фрейзе и прищурился от лучей закатного солнца. – А позаботиться о том, чтобы нанять корабль, на котором поплывем в Хорватию, мы вполне успеем и завтра.
Пикколо, Италия,
ноябрь 1453 года
Рыбацкий городок Пикколо оказался окружен со стороны суши высокими стенами с единственными воротами: их-то и было принято закрывать после захода солнца. Фрейзе огласил округу громким возгласом, вызывая привратника, но тот высунул голову в окошко и заявил, что путникам нужно уважать здешние правила. После вечернего колокола ворота закрываются на целую ночь, а значит, и непрошеным гостям можно даже в них не стучаться.
– Солнце только что село! – рассердился Фрейзе. – Небо совсем светлое!
– Но оно село, – фыркнул привратник. – Откуда мне знать, кто вы такие?
– Оттуда, что сейчас еще не темная ночь и тебе отлично видно, кто мы! – рявкнул в ответ Фрейзе. – А теперь впускай нас, а то тебе хуже будет, дружище! Мой господин – посланник Его Святейшества. Мы по важности можем сравниться с кардиналами.
Заворчав, привратник захлопнул окошко и спустился вниз. Ожидая его в меркнущем золотом зареве, путники слышали, как мужчина горько сетует на свою тяжелую долю. Наконец привратник с трудом отодвинул вправо скрипучую створку. Лошади, цокая подкованными копытами, проехали под арку ворот.
Городок состоял из нескольких улочек, сбегающих с холма к заливу. Путники сразу же спешились и повели лошадей по тропе к берегу, осторожно ступая по стесанному булыжнику. Ворота, в которые они въехали, находились на западном участке городской стены. В северной стороне, расположенной довольно высоко, имелась узкая калитка, которая закрывалась на засов – и точно такая же находилась на южной стороне.
Пробираясь к гавани и посеревшему морю, компания обнаружила единственный постоялый двор деревеньки – в здании были широко распахнуты двери, а в окнах мерцали яркие свечи.
Путники завели лошадей на двор конюшни и наказали конюху хорошенько накормить и напоить их, а затем отправились в гостиницу. Через полуоткрытые окна был слышен говор волн, плещущих о стены пристани. Ветерок приносил с собой манящий аромат соленой воды и чуть затхлый запах рыбацких сетей. Порт Пикколо оказался довольно популярным и шумным местом: в небольшой гавани стояла почти дюжина судов. Некоторые качались на якоре – на рейде, а другие были пришвартованы к причалу. Несмотря на слова привратника, жизнь в Пикколо ночью не замирала. Рыбаки неторопливо разбредались по домам, а пассажиры сходили со шлюпок, которые постоянно сновали взад и вперед. До Хорватии было меньше ста миль в восточном направлении: люди вваливались в гостиницу, дышали на пальцы и жаловались на ледяной ветер, который удлинил их плаванье на два дня и заморозил до мозга костей. Вскоре наступит зима, – твердили они, – и в плаванье будут пускаться только самые отчаянные.
Ишрак с Изольдой получили свободную комнатку, расположенную под покатой крышей здания. Под черепицей то и дело шныряли мыши – а может, и крысы – но это девушек не волновало. Они постелили на кровать дорожные плащи, а потом вымыли руки в глиняном тазике.
Фрейзе, Луке и брату Пьетро предстояло ночевать на чердаке еще с полудюжиной постояльцев, как и было принято делать в тех случаях, когда путников оказывалось чересчур много. Но им было не привыкать к трудностям. Брат Пьетро и Лука бросили жребий, определяя, кому достанется последнее место на широкой кровати. Лука проиграл и был вынужден обойтись соломенным тюфяком, брошенным на пол. Хозяйка извинилась перед Лукой (его привлекательная внешность и прекрасные манеры неизменно обеспечивали ему интерес со стороны окружающих), однако добавила, что гостиница сегодня переполнена, а завтра будет еще хуже. Судя по слухам, в Пикколо должны были приехать десятки паломников.
- Королевство - Аманда Хокинг - Иностранное фэнтези
- Фенрир. Рожденный волком - Марк Лахлан - Иностранное фэнтези