Чужое сердце или проклятуха поневоле (СИ) - Дмитриева Виктория

«Папа» смотрел на меня спокойно, мягко, даже как-то по-отечески. Выждал с минутку, пока мы поиграем с Витей в гляделки, назидательно покачал головой и вернулся к делу, по поводу которого был назначен этот утренний сбор.

— Добрый день, Софья Олеговна, проходите, присаживайтесь,- мне кивнули на стул и дали минутку на выполнение приказа. — Сразу давайте без прелюдий, — продолжил хозяин кабинета. — Вам предстоит командировка. Виктор Терентьевич введёт вас в курс дела. Поедете с ним вместе, — обрушил на меня начальник одиннадцатую египетскую казнь.

— Но… — начала было я, не сразу сообразив, что именно «но», не говорить же начальнику, что мой наставник — чудак на мычащую согласную, и поэтому я с ним никуда не поеду.

— Если речь о больничном, то с Владой Львовной я проконсультировался. Серьёзных противопоказаний нет. Здоровью сердца ничего не угрожает. К тому же дорога вас ожидает долгая, комфортабельная, успеете даже отдохнуть и выспаться.

Мои глаза как-то мгновенно пересохли, очевидно, из-за того, что сильно расширились от удивления и даже попытались полезть на лоб. Быстро взял себя в руки, я хотела было спросить, какого хрена происходит, но вовремя удержалась и задала правильный в текущей ситуации вопрос.

— Когда ехать?

— Сегодня вечером у вас поезд, а сейчас идите к Владе Львовне. Виктор Терентьевич чуть позже проведёт положенный инструктаж, — подытожил Римский.

Выходила я из кабинета, мягко говоря, не в духе. Витя остался у начальства, видимо, получать ценные указания. День не задался с самого утра, а дальше, похоже, будет только хуже. Я не успела хорошенько это обдумать, потому что неожиданно на плечо легла чья-то рука. Внутренне я вздрогнула, но виду не подала.

— Не боись, мартышка, свои, — попытался успокоить знакомый голос.

— Гена, иди лесом, — огрызнулась я в задумчивости, и сразу прикусила язык.

К моему удивлению, ничего не произошло. Гена не исчез в направлении леса, хотя, по идее, должен был.

— Что, съела? — расхохотался коллега, показывая неестественно белые зубы.

— Расскажешь в чём подвох? — сразу забыв о своих неприятностях, спросила я.

— Ага, щаз. Работает и хорошо, у каждого фокусника свои секреты, а то расскажи ей, покажи ей, — продолжал веселиться Гена, пожамкивая меня за плечо.

— Не очень-то и хотелось, — обиделась я, сбросив его руку и ускорив шаг по направлению к медблоку.

Хотелось на самом деле очень, но маловероятно, что Гена открыл какой-то секрет управления чужими проклятиями, скорее всего, действительно просто показал фокус, например, нацепив ведьминский оберег кого-то из оперативников. Сам через час расскажет, не утерпит.

Вопреки ожиданиям, догонять меня коллега не стал, и провоцировать на новые проклятия тоже, что только укрепило мысли о фокусе. Только дурак будет злить ведьму, не имея хорошей защиты. В прошлый раз, когда я послала кого-то лесом, его три дня с собаками искали. Нашли, но не в ближайшем лесу, а в соседней области. Гена был шутником, авантюристом, игроком, но точно не дураком.

Я ещё совсем немного подумала о том, какой прекрасной могла бы стать моя жизнь, если бы нашлось «лекарство» от полученного в нагрузку к сердцу сверхНеестсестенного дара. Могла бы и дольше поразмышлять, но ноги довольно быстро принесли меня в пункт назначения.

Медблок был вотчиной той самой Влады Львовны, к которой велел сходить Римский. Для командировки нужен закрытый больничный лист. Пару подписей и штамп — такая малость, а позволяет человеку от трёх до пяти дней отлынивать от нежелательной работы на законных основаниях. У меня больничный лист был почти фиктивный, как и должность, в общем-то. В штат института проклятуху зачислили, чтобы наблюдать за «талантом», пока окончательно не станет понятно можно ли им управлять. Пока что мне это удавалось с трудом, из-за чего вокруг постоянно случались какие-то неприятности, мелкие и чуть покрупнее. Жертвами моих способностей в основном оказывались окружающие, но и мне доставалось. Ушибы, ссадины, растяжения, головокружения, температура, ломота в суставах, шум в ушах и аритмия — неполный список неприятных мелочей, сопутствующих чужим проклятиям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Самочувствие последнее время всё чаще было сносным, но не отпускало чувство, что больничный лист — это индульгенция, которую вырывают из рук. Отказываться от бумажки, которая как-то объясняла мои косяки и странности очень не хотелось, но придётся, как минимум на время командировки.

Для Влады в торговом автомате холла были куплены её любимые кексики с клюквой. Не знаю, как она их ест в таких количествах и не толстеет. Хотя почему не знаю… знаю. Она ж ведьма! Настоящая, не как я. Технически, правда, она ведунья-знахарка, но разницу понимает разве что начальство. Надеюсь, тоже со временем разберусь.

Выглядит Влада на несколько лет старше меня. Точной даты рождения не знаю, но заведующей медблоком на вид никто не даст больше тридцати. Густые светлые волосы, стянутые на затылке в толстенный хвост, открытое лицо, большие голубые глаза, гладкая кожа без веснушек, родинок и морщин — её можно было бы даже принять за студентку, если бы не гранитная уверенность властной женщины и взгляд, выдававший избыточный жизненный опыт.

Именно её лицо было первым, что я увидела, оказавшись в нашем НИИ впервые. Если бы тогда меня нашёл, например, Витя, я бы, скорее всего, померла от разрыва сердца. Хотя кого я обманываю, это сердце ещё меня переживёт. В общем, Влада мне нравится. Это благодаря ей синяки, ушибы и ссадины, как по волшебству проходят за пару часов, а вывихнутые суставы и растянутые связки перестают болеть почти сразу после наложения повязки. Полагаю, нормальный вид бровей наставника утром — это тоже её заслуга.

Добравшись до нужной двери, я постучала. Сделать это с кульком кексов и двумя стаканчиками чая в руках можно было только ногой, развернувшись к двери спиной. В такой позе я, естественно, не заметила, что на стук дверь открылась и поняла, что что-то не так, только когда нога ушла дальше предполагаемой двери, не встретив препятствия. Вернее, в итоге препятствие она встретила, но гораздо более мягкое, чем дверь.

— Мартынова, я привлеку тебя за членовредительство, — услышала я голос Вити, в тот момент, когда его рука сграбастала меня за шиворот и начала втаскивать в помещение.

— Полегче товарищ научный сотрудник, оставь свои замашки для военных сборов,- попросила, нет, приказала Влада Львовна, отцепляя мужские пальцы от моей одежды.

На научного сотрудника Витя походил так же, как колорадский жук на преподавателя ботаники, но согласно штатному расписанию обращение было верным.

— Пусть она объяснит, почему нарушила прямое распоряжение идти в медблок и пошла по своим делам, — с осуждением поглядывая на кексы, начал допрос мой куратор, будто действительно представил себя в армии.

— За чаем и кексами мне она ходила, добрая душа. Видишь, руки заняты? Успокойся, залечу я сейчас твои повреждённые члены, оголяй коленку, даже синяка не останется.

Витя закатил глаза, отпустил мой воротник и отступил вглубь помещения, чтобы сесть на ближайший к нему стул. Мужчина угрожающе скрестил руки на груди, своим видом показывая, что ему ничего не нужно, а коленка, в которую я с размаха влупила ногой железная и совсем не беспокоит.

Я обошла наставника по дуге, поставила на стол кексы и чай, часть которого от неджентельменских поступков разлилась на новенькую блузку. Хорошо, что напиток успел остыть и не обжёг кожу, оставив только неприятные мокрые следы на одежде где-то в районе декольте, куда сейчас пялился Витя. Вся его злость исчезла. Он неожиданно поднялся.

— Как закончите, отправь Мартынову на склад, — обратился научный сотрудник к Владе, и не глядя в мою сторону, вышел из кабинета.

— Ну, пойдём в смотровую, — позвала меня блондинка с голубыми глазами.

— А что это с ним? — спросила я, не понимая, в чём причина перемен в Вите, не в моём же декольте, в конце концов

.

— Шрам твой увидел через мокрую блузку, — ответила Влада слегка погрустневшим голосом не оборачиваясь, — знаешь, он ведь не такой плохой, как ты думаешь.