Дорога в рай (Рассказы) - Роальд Даль

    В 1942 году Даль был признан негодным к продолжению летной службы (были дни, когда он поднимался в воздух по четыре-пять раз, и у него возобновились сильные головные боли как следствие полученного в Ливии ранения). Его отправили домой в Англию, где он получил назначение отбыть в Вашингтон в качестве помощника военного атташе посольства Великобритании. Там-то и началась его писательская карьера; нелишне заметить, что подбил его к сочинительству известный романист С. С. Форестер, предложивший Далю попробовать в письменном виде рассказать о своих приключениях в воздухе и на земле.

    Несколько рассказов начинающего писателя были опубликованы сначала в газете "Saturday Evening Post", а потом в журналах "Harper's Magazine", "Ladies' Home Journal", "Town and Country" и других; вскоре после этого судьба свела Даля с Уолтом Диснеем. Результатом их общения стала иллюстрированная книга "The Gremlins" (1943) - так называют злых духов, приносящих неудачу летчикам.

    О летчиках и первая книга Даля для взрослых ("Over to You" - "Перехожу на прием", 1945). Ноэль Кауард писал о ней в своем дневнике, что она "расшевелила самые глубокие чувства, которые владели мною во время войны и которые я очень боялся утратить".

    Широкой известности, впрочем, эта книга писателю не принесла, а вышедший вслед за ней его первый роман "Sometime Never" ("Когда-нибудь никогда", 1948) единодушно был признан неудачным. Это единственная книга Даля, которая ни разу не переиздавалась (в одном английском книжном магазине я нашел экземпляр ее, который стоил 200 фунтов стерлингов, - вот уж действительно раритет). Между тем это первое художественное произведение об опасности ядерной войны, появившееся в США после бомбардировки Хиросимы.

    К опасности ядерной катастрофы, которая привела бы к концу жизни на планете, Даль приравнивает другую угрозу - распространение коммунизма, который он определил как систему, при которой люди, "неспособные собрать коллекцию монет, принимаются проповедовать о том, что все монеты должны принадлежать всем людям". Более он на эту тему не распространялся. Неудивительно, что в продолжение долгого времени писатель оставался вне поля зрения советских издателей.

    В 1946 году тридцатилетний Роальд Даль вернулся в Англию и, поселившись в доме своей матери, продолжил писать рассказы. Делал он это, говоря его собственными словами, "медленно и тщательно", работая по четыре часа каждый день, так что в год выходило три-четыре рассказа. Если хватало рассказов на книгу, значит - "быть книге". [Dahl Roald. Ah, Sweet Mystery of Life. London, 1989. P. VII.]

    В 1953 году Роальд Даль женился на восходящей звезде Голливуда Патриции Нил. В 1964 году она получит "Оскара" за роль в фильме "Скорлупа" ("Hud"). С интервалом в два-три года у них появлялись дети - Оливия, Тесса, Тео, Офелия и Люси. В 1983 году Роальд и Патриция развелись (о нелегкой совместной жизни супругов Б. Фэррел написал книгу "Пэт и Роальд", послужившую основой кинофильма "История Патриции Нил"), и позднее в том же году Даль женился на Фелисити Д'Абро, с которой прожил до конца жизни.

    В начале 1950-х Даль продолжал активно писать. С появлением в 1953 году сборника рассказов "Someone Like You" ("У кого что болит") на него обратили внимание критики, единодушно отмечавшие "демоническое" видение мира, сродни тому, что характерно для произведений классика английской литературы Саки (Гектор Хью Мунро, 1870 - 1916), мастера мистификации и абсурда. "Нью-Йорк таймс" увидела в Дале писателя, которому свойственны "гротескное воображение, способность разглядеть анекдотическую ситуацию, оборачивающуюся самым неожиданным образом, жестокое чувство юмора, с каким лучше наносить раны, и точно рассчитанный, экономный стиль". В 1961 году книга была переиздана с включением в нее еще нескольких рассказов.

    С конца 1950-х Даль продолжал начатые на старте творческой карьеры попытки утвердиться в качестве киносценариста. Им были написаны сценарии к фильмам "Живешь только дважды" ("You Only Live Twice", 1967) с Шоном Коннери в роли Джеймса Бонда (по роману Яна Флеминга, большого друга Даля) и "Читти-читти-бэн-бэн" ("Chitty Chitty Bang Bang", 1968). Всего по сценариям или произведениям Даля снято около двадцати телевизионных и полнометражных фильмов.

    Как театральный драматург он потерпел фиаско со своей пьесой "The Honeys" ("Милые"), без лишнего шума почившей на нью-йоркских подмостках в 1955 году после нескольких оставшихся не замеченными критиками постановок (речь в пьесе идет об энергичных попытках двух женщин убить своих мужей сюжет вполне в духе Даля).

    Между тем с выходом в свет в 1959 году очередного сборника рассказов "Kiss Kiss" ("Поцелуй") за Далем прочно закрепилась репутация мастера черного юмора - слово "мастер" в этом определении играет, безусловно, решающую роль, ибо прежде всего он замечательный рассказчик. Рассказы Даля стали появляться в переводах на итальянский, голландский, французский языки. На немецком "взрослые" книги Даля в течение последующих тридцати с лишним лет были опубликованы в количестве пяти миллионов экземпляров. Тогда, в начале шестидесятых, Далю еще только предстояло удивить мир гораздо большими тиражами, ведь он не брался за сочинение сказок.

    Между тем его рассказы для взрослых до сих пор постоянно переиздаются во многих странах мира и входят в различные антологии.

    В Лондоне я видел как-то в одном из книжных магазинов несколько стеллажей, заставленных сочинениями Даля, - тут и роскошно иллюстрированные сказки, и "аудиокниги", начитанные самим автором, и многочисленные переиздания сборников его рассказов в твердой, мягкой обложке, "усеченные", "расширенные" - какие угодно, и продолжающий шокировать неподготовленных читателей своей откровенностью роман "Дядюшка Освальд", в котором героями скандально-эротического сюжета оказываются Уинстон Черчилль, В. И. Ленин, Ян Сибелиус, Герберт Уэллс и прочие знаменитости.

    Короткий рассказ, по выражению самого Даля, должен был коротким, и он непременно должен быть рассказом - иначе это что-то другое. Сурово-ироничные новеллы Даля в полной мере отвечают этим требованиям. Небольшой, десятка на два страниц, рассказ (возьмите любой) вмещает в себя, в лучших традициях жанра, житейскую историю, которую автор преподносит читателю как явление исключительное, заслуживающее всеобщего внимания.

    Пересказывать содержание этих историй - занятие бесперспективное, ведь это не просто сюжеты, на которые нанизаны диалоги и разного рода художественные описания. Их отличает присущая только одному Далю манера; в пересказе неизбежно утратится дух и стиль, ирония и тонкий юмор, ощущающиеся в каждой фразе.

    Даль вовсе не легкомысленный писатель, как можно заключить из названий его книг и содержания некоторых его рассказов. Задача, которую он перед собой поставил, отнюдь не простая: он стремится увлечь читателя, заставить его, забыв обо воем на свете, с неослабевающим интересом перелистывать страницы и с нетерпением предвкушать финал. Нет нужды говорить о том, что развязка всегда неожиданна. Будь все по-другому, это не был бы Даль.

    Этими последними фразами я заключил предисловие, написанное мною для трехтомника избранных рассказов Р. Даля, вышедшего в Петербурге в издательстве "Амфора" в 2000 году ("Сука", "Поцелуй", "Кто-то вроде вас"). Это было по сути переиздание книг, вышедших в 1990 - 1991 годах, с некоторыми уточнениями и исправлениями. После этого на Даля обратили наконец внимание наши издатели и вышли в свет подряд несколько сборников его рассказов (Дал Роалд. Лакомый кусочек. М.: Эксмо-Пресс, 2001; Даль Р. Дегустация. СПб.: Азбука, 2001).

    Об этих книгах здесь говорить ничего не буду (замечу лишь, что, на мой вкус, фамилия этого английского писателя без мягкого знака на конце совсем "не звучит" по-русски - попробуйте просклонять ее), а вот о "переводах" московского издателя "Захаров" скажу несколько слов.

    Вышедшие в 2000 году в Москве сборники рассказов Р. Даля, помеченные "Захаровым", как бани в советское время, цифрами 1, 2, 3 (а ведь имели когда-то названия!), снабжены значками копирайта - "И. В. Захаров, перевод", "И. Богданов, перевод", и т. д., однако закавыка в том, что никто ко мне письменно не обращался за разрешением опубликовать мои переводы и договора с "Захаровым" я не заключал. Свое понимание авторского права "Захаров" изложил в факсе ко мне 2 июня 2000 года (матерщину опускаю): "... и я помру, и ты помрешь, но мои внуки будут печатать твой перевод в течение пятидесяти лет... и будут сказочно обогащаться".

    В очередной раз наивно уповая на безнаказанность, издатель взял опубликованные мною переводы, в присущей ему неряшливой манере переделал на свое усмотрение кое-какие фразы (в основной части оставив мой текст), добавил матерщины (мат - форма общения "Захарова" и способ его существования) и выпустил в свет то, что я в свое время в печати назвал халтурой. [Богданов Игорь. Осторожно: халтура! // Питерbook. 2000. № 8.] "Захаров" молча с этим согласился.