Безумная страсть - Кристина Аханова

Мать, с трудом сдерживая восторг, обежала вокруг динозавра мебельной промышленности и нетерпеливо крикнула сыну:

— Плати и выноси на улицу! Я очень спешу, Егор!

— Мама… — прошептал ошеломленный сын. — Куда ты его поставишь?

Екатерина Петровна недоуменно подняла бровки, а потом понимающе покивала аккуратной головкой в крепких лакированных кудряшках.

— А? Ну да, ну да, ты же еще не знаешь! Я купила новую квартиру, вот адрес, туда и вези. — Она сунула Егору помятую бумажку с карандашными каракулями. — Не поцарапай по дороге, а то ты вечно… — И она упорхнула, на мгновение отразившись в глубоком, как колодец, зеркале шкафа.

Насупленные грузчики облепили шкаф, словно муравьи мертвого жука, и, подбадривая друг друга крепкими словечками, сдвинули его с места. Отдохнули и опять сдвинули. Через шесть перекуров шкаф вытащили на улицу. С тротуара его прогнали разъяренные прохожие, и он встал на проезжей части, словно океанский лайнер, добродушно поглядывая на снующие вокруг него крошечные машинки. Движение на улице стало односторонним.

Грузчики злобно потребовали аванс и пошли его пропивать, заверив, что машина вот-вот будет.

Егор обошел вокруг шкафа и обнаружил еще много живописных деталей — даже сзади. Пока он изучал на века сработанные фрукты, овощи, лапы и морды, рядом остановился шустрый мальчонка. Застенчиво улыбаясь и заливаясь нежным румянцем, он достал из-за пазухи пластиковый пакет.

— Купите. Недорого… Сотня.

Егор мельком глянул на него, отвернулся и закурил.

Мальчонка с любопытством уставился в пакет, будто и сам не знал, что в нем находится, потом бережно достал увесистый кирпич. Полюбовался им, вздохнул, покачивая на ладони, и сухо объявил:

— Все равно купишь, куда денешься! — Он посмотрел на себя в зеркало и явно примерился шарахнуть кирпичом в самую середину бесценного венецианского стекла.

Егор уронил сигарету и дернулся к шкафу, но сообразил, что своим телом не прикроет и десятой части зеркальной поверхности. Его прошиб холодный пот. Егор представил себе реакцию матери… и торопливо полез в карман.

— Стой, гнида! Сколько тебе?

— Сто пятьдесят! — без запинки ответил плохой мальчик. — Сегодня скидка.

Егор отсчитал деньги, а юный бизнесмен честно вручил ему тяжелый пакет.

Но это был еще не конец печалей. Как начался день, так и покатился совершенно бестолково. На дороге показалась кавалькада дорогих иномарок. Нехорошее предчувствие кольнуло Егора. Он узнал машины. Мужчина поднял глаза — и увидел на противоположной стороне улицы вывеску «Казино».

Головная машина остановилась, из нее вылез знакомый Егору телохранитель. Обвел окрестности цепким взглядом, обращая особое внимание на крыши — не блеснет ли стеклышко оптического прицела? У Егора обмякли ноги. Взгляд телохранителя ощупывал верхние этажи (Хозяин терпеливо сидел в машине: время — деньги, но жизнь дороже), сейчас он скользнет вниз и… «Ты что же, сука, манкируешь?! Тебя, как человека, позвали к Хозяину, пригласили, можно сказать, а ты сломал компанию, блин, в самый разгар веселья! Ладно бы — по делу, а так…» Егор мысленно услышал эти негромкие, но злые слова Хозяина и вспомнил, как за меньший «проступок» человеку сломали нос — чихнул он не вовремя. Теперь не чихает…

Егор открыл тяжелую дубовую дверь шкафа и вошел внутрь.

Там было тепло, уютно и спокойно: ни грузчиков, ни мамы, ни братвы. Егор сел на корточки, прислушиваясь к звукам большого мира. Судя по крикам, гости начали выгружаться из своих авто.

Наконец все стихло, и Егор уже собирался было покинуть свое убежище, как вдруг услышал разговор двух девушек, остановившихся около зеркала шкафа. Одна болтала не переставая.

— …И он дарит ей крем — для сухой увядающей кожи! Причем страшно дорогой… И что ей теперь делать?! Нет, она, конечно, взяла, набор фирменный, хрусталь с серебряными крышечками… но каково?!

— Я не думаю, что он хотел ее обидеть, — отозвалась другая девушка. — Продавцы дали ему самую дорогую косметику, он и решил, что эта лучшая.

Егор медленно осел. Он даже не понял слов, которые она сказала, но сам голос. Что это был за голос! Напряженные нервы не выдержали, и Егор заплакал. Девушка еще что-то ответила, потом засмеялась. Для Егора это звучало ангельским пением. Чарующий грудной голос обволакивал его измученную душу и уносил в заоблачные выси, где нет ни шкафов, ни банкиров, ни мальчиков с кирпичами, ни длинноногих любовниц. Егор встал на колени и припал к замочной скважине. Но как он ни изгибался, ему не удавалось увидеть лица обладательницы волшебного голоса.

Шкаф дернулся и накренился. Егор упал и отъехал к дальней стенке.

— Эй, посторонись! С дороги! — раздалось снаружи.

Егор вспомнил про маму и грузчиков и понял, что шкаф заволакивают в трейлер. Его крутило и швыряло, как в центрифуге. Он пополз по вздыбившемуся полу к дверце, сорвался и снова начал карабкаться. Наконец толкнул дверцу и выглянул наружу. За телогреечным плечом грузчика Егор увидел двух девушек. Шкаф сам по себе поразил их воображение, но когда из его недр вдруг высунулась взъерошенная мужская голова с вытаращенными глазами, они просто онемели. Одна из незнакомок была изумительно красива, вторая на ее фоне казалась дурнушкой, хотя сама по себе была хорошенькая, с умным, подвижным личиком. Но которая из двух?! Обе молчали.

— Эй, козел! Дверь открылась! — закричали снаружи. — Не пролезет!

Телогреечное плечо развернулось.

— Ща!..

Высунулась корявая лапа с наколкой «Николай» и хряснула по дверце. Егора больно ударило по лбу, и он опять отлетел в угол. Шкаф важно вплывал в трейлер. Егор ударил кулаком по массивной дверце, и она отскочила. Встав на ноги, он увидел, что красавица исчезла, а та, что с умным личиком, садится в машину. Номер автомобиля отпечатался в мозгу Егора, словно выжженный каленым железом. И тут заскрежетали двери трейлера, хлопнул засов, стало темно, и машина тронулась.

Егор лежал на дне шкафа и приходил в себя. Он машинально закурил и, приоткрыв дверцу, выдохнул дым. Вся его бестолковая жизнь вдруг пронеслась перед ним. Он явно осознал, что с прошлым покончено. Все его прежде разбросанные силы как бы сжались в тугой кулак. Он найдет эту женщину. Этот Голос. Она полюбит его. Он женится на ней. И будет говорить с ней… Нет, просто слушать, слушать… И волшебный голос снова отозвался в глубине его души таинственным эхом.

И все же, которая из двух? Егор восстановил в памяти безупречно прекрасные, холодные черты одного лица и выразительно-неправильные — другого. Жизненный опыт и здравый смысл подсказывали, что бомба в одну воронку два раза не падает. «У такой красавицы еще и такой голос — ну, это сказки!.. Да пусть хоть будет уродка, за столь волшебный голос можно все простить. Если бы она работала в рекламе, — подумал Егор, — она продала бы любой товар, в любых количествах! Такому голосу невозможно противиться». — Егор тряхнул головой и отогнал от себя эти слишком низменные и пошлые мысли.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});