Недавно друг вернулся из АТО и рассказывал… - Коллектив авторов

Леха танки увидел, аж облизнулся! Есть, говорит, пацаны, мешок?! Ну, дали ему мешок. Он с ним в туман нырнул…

Вернулся Леха через часок: усталый, грязный. Но дико довольный. А когда туман развеялся, парни вообще офигели.

Короче, там на поле не было ни одного танка рашкинского! И солдаты стоят офигевшие — на них вместо камуфляжа вообще шинели старые, списанные были! Все без сапог, а некоторые даже без штанов! А вместо автоматов — метлы, глядь!

Ну, тут наши им вжарили как следует!

Леху за этот подвиг Порошенка лично наградил коробкой конфет. А Леха улыбался смущенно, говорил, что он тут не за конфеты помогает, и все такое.

А эти танки и снарягу рашистские Леха загнал каким-то чичам… или грузинам? не, я не в курсах. Какие-то Гиви и Арсен купили.

Такие дела.

Автор неизвестен

Мыкола Резкий Олень

Недавно друг вернулся из АТО, рассказал историю.

Служил он на дебальцевском плацдарме, стоял на передовой — в километре от позиций чеченских бурятов. И был у них во взводе парнишка из Тернополя — натуральный индеец, только что украинец.

Звали парня Мыкола Резкий Олень. Мама у него украинкой была, а отец индеец из США, в цирке «Дю Солей» из лука с завязанными глазами стрелял. Выступал он в Тернополе, влюбился в мать Мыколы, да так и остался в Украине — гражданство принял, женился, порося завёл, гусей.

Мыкола Резкий Олень знатный был следопыт, от отца научился — то засаду удмуртских каряков вынюхает, то под видом местного спецназ ГРУ ВВС РФ в болото заведет, да там и перережет. И ходил повсюду с луком и колчаном стрел за спиной — ребята всё посмеивались, зачем тебе лук и стрелы, коли автомат есть? Но беззлобно так — парень он хороший был, хоть и больше стакана горилки выпить не мог. У него с ротным любовь была, собирались жениться, как москалей прогоним.

И вот как-то поутру сидят они в окопе, всё как обычно — где-то на позициях монгольских хантов пьяные крики, пленные, кому москали языки ещё не вырвали, кричат «Слава Украине» и гимн поют, а татарские манси обкурились и перестрелку устроили, только и слышно, как Путина ругают между выстрелами.

И тут — чу! Гудит что-то. Парни смотрят-смотрят — не разобрать, высоко-высоко самолёт летит. Позвали Мыколу Резкого Оленя из схрона комсостава, он глянул и говорит «Это, братья, летит путинский Суперджет, а под ним атомная бомба висит. Хотят нашего Президента вонючие ватники подзорвать!»

Ну наши давай по тому самолёту палить, да куда там! Высоко летит, подлюка — не дострелить. Километров тридцать, не меньше.

А Мыкола Резкий Олень задумался, а потом и говорит «Эх, прости папа, что нашу тайну открываю!» Достаёт из кармана перья орлиные — и на чалму их крепит. Шкуру медведя накинул, бубен достал, ситар, маракасы — и давай танцевать и петь что-то по-индейски.

Потанцевал, берёт лук, достаёт стрелу, кричит «Ахарай! Боле со нихал, сат шри акал!» — и стреляет в воздух!

Стрела — фьють! и в небо ушла. Через минуту вдруг перестало гудеть — у кого зрение получше, видят, что стрела в пропеллер «Суперджету» попала. И стал «Суперджет» вместе с бомбой атомной падать — да прямо на позиции московских эвенков! Там поднялась паника, крики раздаются: «Аллах акбар», «Россия вперёд» и «Владимир Путин — молодец». А потом ка-а-а-ак жахнет! И гриб на полнеба. Потом наши учёные подсчитали, в той бомбе не менее 500 мегатонн было.

А Мыкола Резкий Олень упал замертво, прямо с луком и бубном в руках. Наши его с почестями похоронили — для него одного бульдозер завели и в канаву спихнули. Так и не поняли, отчего умер.

Потом история получила продолжение. Приехали в Киев вожди индейские из Америки, из самого штата Пенджаб. И рассказали, что был отец Мыколы Резвого Оленя великим воином и брахманом, а умение своё перед смертью сыну передал. Но нельзя ему было умение показывать перед кяфирами — оттого и умер на месте.

Индейские вожди потом объяснили, что «Ахарай! Боле со нихал, сат шри акал!» по-ихнему, по-индейски значит «Слава Украине! Да здравствует великий Президент Порошенко!»

А за то, что Мыколу Резвого Оленя похоронили с почестями, подарили они Украине шесть тонн золотых украшений Атауальпы и пятнадцать «Джавелинов». Это правда оказались какие-то деревянные палки с орнаментом, но то уже другая история…

Бэлла Розенфельд

Про Деда Тараса, сепаров и боевое НЛП

Маникюрша знакомая рассказывала, Лена. Плакала. У нее жених из АТО вернулся, Васыль. Говорит, поседел весь, кончики волос посеклись, и кутикула совсем загрубела, ужас.

Он у нее вообще патриот, с первых дней на Майдане — флаеры суши-бара там раздавал да как-то втянулся. Чуть сотником не стал, но денег не хватило.

А как АТО началось, решил в волонтеры пойти — несолидно как-то с мамой жить в одной квартире. Коробочку из пластика сделал, стал у Ашана, так его там другие волонтеры костылями побили, говорят — это наше место, уходи отсюда. Ну, в общем, они другое слово сказали, но моя маникюрша стесняется его произносить. Волонтерить в тылу — опасное дело, как оказалось. Он хотел даже как-то официально записаться, но дорого, денег не хватило.

Он и в АТО собирался добровольцем податься, но у него целый букет болячек — непереносимость лактозы, аллергия на пыльцу гвинейской пальмы и подозрение на плоскостопие. Ну и как ему такому на Донбассе воевать?

Но он не отчаивался, боролся как мог: состоял в 150-ти патриотичных сообществах в фейсбуке и вконтактике, Авакова и Геращенко постоянно лайкал. Изучил фотошоп, чтоб про Путина картинки делать. Ну, вы сами знаете, что рассказывать?..

Вообще патриот — ничего без «Слава Украине!» не делает, даже носки меняет с этим криком, если сразу оба меняет — два раза кричит. В постели тоже. Лена сначала пугалась, а потом ничего, привыкла.

А тут повестка. Он пытался военкому про свои диагнозы рассказать, но тот даже слушать не стал. А такой суммы, чтоб военком ему посочувствовал, у Васыля не было.

Пошел, значит, в АТО. Потому, что в Россию тоже дорого.

Продал машину, на вырученные деньги купил моток желтого скотча. Тогда как раз гривна в очередной раз укрепилась, на большее денег не хватило. А намордник она ему сама связала, маникюрша моя, в смысле. Из буклированной пряжи, 80 % ангора, 20 % нейлон.

Флаг погладил, прочел наизусть «Никогда мы не будем братьями» — и вперед.

Привезли их, значит, на базу, украинский генерал им там что-то долго рассказывал, но Васыль мало понял, он в школе французский учил.

Потом обучение: сдача нормативов по прыжкам вверх, 100 часов отработки кричалок, мастер-класс от представителей Новой почты по упаковке телевизоров и микроволновок, тренинги по умению определить русского десантника по обрывку этикетки от консервной банки, семинар по новейшему российскому вооружению «От Чебурашки до Звезды Смерти» и обзорная экскурсия на новое кладбище.

А еще военрук на политинформации в рамках борьбы с идеологическим противником показал им 10-тисекундный ролик с киселевской пропагандой. Что тут началось… Одни прямо там в обморок падали, другие начинали в конвульсиях биться, пена изо рта, кричат не своим голосом, лают, плачут, грызут ноги… Ужас…

И только дед Тарас сидит как ни в чем не бывало. Его из схрона только при Ющненко достали, он кацапской мовы не розумиет, слепой практически и глухой на оба уха. Сидит, улыбается, весло чистит. От байдарки.

Уже тогда Васыль понял, что дед непрост, ох, не прост…

На следующий день повезли их в окопы. С одной стороны — лес, с другой — тоже лес, а посредине — сепары лагерь разбили.

Смотрит Васыль в бинокль: Оренбургский футбольный клуб «Газовик», абитуриенты Бурятского педагогического колледжа и литературные персонажи готовятся к очередному вторжению на Украину — ну вот в точности все, как Васильева рассказывала! Встали, топором побрились, выпили водки, сами себя обстреляли, помолились на портрет Путина, выпили водки, зажали в зубах свои паспорта, выпили водки и пошли, и пошли…

Идут, главное, и мрут как мухи, горы трупов кругом, чеченцы на коленях стоят, плачут как дети, Моторолу в очередной раз насовсем убили, стотыщ русских в плен сдалось вместе с оружием. Но у Васыля как раз мобильник разрядился, не успел снять.

У нас-то, конечно, потерь нет, многие просто лежат и не дышат, чтоб деморализовать и запутать врага.

И вдруг видят: из леса на них Самый Главный Сепар движется — борода по пояс, лапти, папаха, профиль Сталина на груди, идет, на ходу лезгинку танцует. В одной руке — бутылка водки, в другой — ядерная боеголовка. Бойцы опешили немного: они тут как раз в плен собирались — горячего покушать, время обеденное, а у них одна карамелька рошен на весь взвод — сосут по очереди. Но ничего не поделаешь, если никак нельзя отмазаться, то приходится воевать — «така одвична прырода украинського лыцарства».