Муссолини - Джаспер Ридли

Отец Бенито Муссолини, Алессандро, сын крестьянина-бедняка, родился в Монтемаджоре, в Романье, в 1854 году, за шесть лет до образования королевства Италии, когда Романья была частью Папской области, в которой все высшие государственные чиновники были священниками. Только 26 % населения умело читать и писать. Папа даже запретил там строительство железных дорог из-за боязни, что они принесут революционные доктрины в отдаленные деревни.

Молодой Алессандро стал кузнецом. Не найдя работы в Моитемаджоре, он перебрался в Довию и открыл там свою кузницу. Он стал рьяным социалистом и в восемнадцать лет присоединился к местному отделению бакунинской секции Интернационала. Когда жители Довии приводили в кузницу коня, Алессандро за работой внушал им социалистические идеи. Даже не согласные с ним заказчики считали его славным парнем и добродушно выслушивали социалистическую пропаганду.

Летом 1874 года во многих городах и селах Романьи возникли беспорядки. Лидеры интернационалистов, создавшие Итальянский комитет борьбы за социальную революцию, решили в ночь на 7 августа поднять в Болонье восстание, которое затем должно было распространиться на Флоренцию, Рим и другие города и перерасти в настоящую революцию. Три тысячи человек, вооруженных ножами и ружьями, должны были собраться в Имоле и направиться маршем на Болонью. Алессандро Муссолини с 49 товарищами следовало выступить в Болонью из Предаппио. Утром Итальянский комитет борьбы за социальную революцию обратился к рабочим с призывом выступить, а к солдатам — не стрелять в них.

«Первейший долг раба — восстать; первейший долг солдата — дезертировать. Пролетарии, восстаньте! Солдаты, дезертируйте! Обратите ваши ружья против хозяев, вложивших их в ваши руки!»

Сам Бакунин тайно приехал из Швейцарии, чтобы лично руководить восстанием.

Однако все пошло совсем не так. В Имолу явилось всего двести человек, а не три тысячи, как предполагалось. Алессандро Муссолини и полсотни его товарищей выступили, как и было решено, из Предаппио, но на пути в Болонью наткнулись на поджидавший их отряд полиции. Тридцать два интернационалиста были арестованы. Алессандро Муссолини оказался в числе восемнадцати, сумевших убежать. Он стал «latitanti», то есть человеком, скрывавшимся от полиции. Таких людей в Романье было много.

Лидеров интернационалистов продержали почти год в тюрьме. 30 июня 1875 года их отправили во Флоренцию, где должен был состояться суд. Судебный процесс длился два месяца. В Романье и во всей Италии было много сочувствовавших подсудимым. 31 августа под восторженные крики толпы присяжные оправдали почти всех, за исключением троих. Других интернационалистов в это же время судили в Трани, где они также были оправданы. Еще более серьезный и длительный судебный процесс прошел семь месяцев спустя в Болонье, где судили семьдесят интернационалистов и также признали их невиновными. Только в Риме правительству удалось добиться обвинительного приговора, однако это решение было отменено апелляционным судом из-за протокольных неточностей.

Учитывая, как трудно было уговорить судей вынести обвинительные приговоры, правительство пошло другим путем. Незадолго до этих событий к власти пришло правительство левых. Премьер-министром стал Агостино Депретис, бывший полномочный представитель Гарибальди на Сицилии во время знаменитого похода «Тысячи» в 1860 году. Министром внутренних дел был Джованни Никотера. Во время неудачного восстания против неаполитанского короля в 1857 году он сражался под предводительством социалиста-революционера Карло Пизакане. Приговоренный к смерти, он был помилован и присоединился к Гарибальди. Во время вторжения армии революционеров в Папскую область Пизакане командовал одним из флангов в битве при Ментоне в 1867 году. Это сражение было проиграно Гарибальди. Никотера, этот старый социалист-революционер, был решительно настроен подавить социал-революционеров нового времени. Он заявлял, что эти так называемые интернационалисты — просто обыкновенные уголовники, вроде неаполитанской каморры или сицилийской мафии.

Никотера ввел систему «ammonizzione», впоследствии использованную правительством Бенито Муссолини. Согласно этой системе, министр внутренних дел может выдать ордер «ammonizzione» на любого, подозреваемого в революционной деятельности. Человек, которому направлен такой ордер, обязан каждое воскресенье утром являться в местное отделение полиции, а при перемене места жительства должен извещать об этом полицию. Он не имел права покидать город или приход, где проживал, участвовать в митингах, посещать кафе и места общественных увеселений, а также покидать свой дом с захода солнца до восхода. Если он нарушал эти правила, то мог быть подвергнут аресту на три месяца при первом же нарушении. Третье нарушение каралось заключением в тюрьму на пять лет.

Алессандро Муссолини, поняв, что власти не собираются судить его за участие в неудачном мятеже 1874 года, вернулся домой в Предаппио, но в октябре 1878 года ему был вручен ордер «ammonizzione» — местная полиция считала, что он «представляет опасность для общества и общественного спокойствия». Ордер действовал в течение четырех лет. В феврале 1882 года Алессандро обратился с прошением о снятии надзора. Однако власти не спешили его удовлетворить. Тем не менее, после того как за него ходатайствовал и поручился местный совет Предаппио, в октябре 1882 года надзор был отменен.

* * *

Алессандро влюбился в Розу Мальтони, родившуюся в Форли, тоже в Романье, в 1858 году. Она работала в Предаппио учительницей в школе. Это была добрая, интеллигентная, «сознательная» женщина, считавшая воспитание местных ребятишек своим долгом. Как большинство жителей Романьи, она была ревностной католичкой. Алессандро Муссолини принадлежал к тем немногим, кто был настроен резко антикатолически: он был воинствующим атеистом. Однако любовь, вспыхнувшая между консервативной католичкой и социалистом-атеистом, была бурной и неудержимой. Алессандро и Роза были так влюблены, что смогли примирить свои религиозные разногласия. Отец Розы вначале был огорчен выбором дочери, ему не хотелось выдавать ее за поднадзорного революционера, но Роза настаивала, и он сдался. Алессандро, чтобы угодить Розе, согласился венчаться в церкви. Свадьба состоялась в Предаппио 25 января 1882 года.

Их первый ребенок, мальчик, родился 29 июля 1883 года. Алессандро вновь поступился своими атеистическими принципами и позволил окрестить сына, но настоял на имени Бенито Амилькаре Андреа, в честь трех героев-революционеров. Бенито Хуарес, президент Мексики, возглавил либерально настроенные силы в гражданской войне против католиков-консерваторов и вдохновил мексиканцев на борьбу с французской армией, посланной Наполеоном III, чтобы посадить на императорский престол Мексики австрийского эрцгерцога Максимилиана. Разбив французов, Хуарес взял Максимилиана в плен, того судили и расстреляли. Королевские дома Европы и все консерваторы были в ужасе, а революционеры торжествовали, особенно итальянские, так как Максимилиан был братом императора Австро-Венгрии Франца Иосифа, который до недавнего времени угнетал итальянское население Ломбардии и Венеции и продолжал угнетать итальянцев Триеста и Трентино.

Амилькаре Киприани сражался бок о бок с Гарибальди во время его попытки освободить Рим в 1862 году, закончившейся поражением под Аспромонте. Затем в 1871 году он отправился в Париж, чтобы биться за Коммуну. Он пережил резню коммунаров, учиненную генералом Гастоном де Галифе после падения Коммуны, но оказался одним из тех пленных мятежников, кого отправили на каторгу в Новую Каледонию (остров в Тихом океане). Там он вынес все тяготы девятилетнего заключения и был освобожден по амнистии в 1880 году. Киприани вернулся в Италию и присоединился к интернационалистам, почитавшим его как героя и мученика борьбы за идею.

Андреа Коста был еще одним известным итальянским революционером. В 1874 году он стал лидером интернационалистов и главным организатором болонского восстания. Его хорошо знали в Романье, он часто бывал в этих краях со своей любовницей, белокурой еврейкой из России Анной Розенштейн, известной под именем Анны Кулешовой. Как и Коста, она была решительной социалисткой. Когда ее судили во Флоренции в ноябре 1879 года как интернационалистку и террористку, она защищалась так блестяще, что была оправдана присяжными.

Коста очень удивил своих итальянских последователей, когда по выходе из французской тюрьмы объявил, что изменил свои взгляды и стал считать, что итальянские социалисты должны добиваться своей цели не революционным насилием, а законными, конституционными методами и выдвигать свои кандидатуры на местных и общенациональных выборах. Многих его последователей это потрясло, и они обвинили его в предательстве дела. Киприани был настроен очень критически. Он убедил анархистскую секцию итальянских интернационалистов собраться в пограничном городе Кьяссо в Швейцарии и принять резолюцию о том, что единственной надеждой итальянского пролетариата является вооруженное восстание, к которому следует готовиться. Его поддерживал молодой революционер Эррико Малатеста, бывший в течение 50 последующих лет самым значительным лидером итальянских анархистов.