Человек - Юрий Мишин

Вздохнув, Сергей прикрыл веки. У него начинался очередной приступ. Теперь даже сквозь них Муромцев прекрасно видел, косматый серый клубок солнца. Его неяркий диск просвечивал через колеблющуюся на теплом ветерке оранжевую листву дикой яблони. Сергей, как всегда, попробовал заслониться рукой, заранее зная, что это мало поможет. Все было безнадежно. Противное серое сияние неба немного притухло. Зато теперь он видел свои собственные кости предплечья. Ко многому Сергей уже притерпелся. Кроме этого серого, неживого света. И небо. Почему-то все в черных кавернах, постоянно пульсирующих в такт сердцебиению Муромцева.

Вчера утром, он случайно нашел в столе свои старые черновики отчета по Усть-Усинску. Неосторожно пробежал глазами несколько строк и весь день в ушах стоял слегка растерянный голос Владимира, рассказывавшего ему, тогда еще совсем зеленому Иному, магу третьего уровня, увлекательнейшую историю поиска схрона Радомира и подготовки к возможному вторжению Трванов.

Для того, что бы отвлечься от голоса — миража, голоса — воспоминания Сергей всегда старался думать о чем-то другом. Однако это тоже не очень помогало. Муромцев долго и безуспешно пытался припомнить, как звали старика, который на старой невероятно скрипучей телеге подвозил его и Михаила Ивановича до ближайшей заправки. В тот день из-за сильного встречного ветра прямо над Макарьевким монастырем у их «Бекаса» закончилось топливо и, двигатель встал. Пришлось спешно подыскивать подходящую для вынужденной посадки площадку. Сергею удалось только вспомнить, что взлетали они уже утром следующего дня. Оба были не выспавшиеся и злые. Накануне Назимов долго не мог заснуть от докучливых комаров, а Муромцев переживал, что опаздывает на утреннюю оперативку к Соколову. Получать залуженный нагоняй ему совсем не хотелось.

И еще пришло воспоминание о том, как спустя пару лет после Усть-Усинска, Леон впервые, по просьбе Инквизиции командировал его на Чукотку. Там в строго охраняемом спецрайоне содержались мутировавшие Иные — сильные и злобные твари. Последствия их нападений на людей и Иных заканчивались всегда печально. Правда это была не совсем мутация, а Иные, строго говоря, Иными уже не являлись. И вообще с ними в то время было не совсем все понятно. Впрочем, как и сейчас. Развоплощать их Инквизиция не решалась по двум причинам. Во-первых, все они были не совсем в своем уме и, следовательно, по Бернскому протоколу бог знает какого бородатого года, не могли отвечать за совершенные гадости. Во-вторых, будучи развоплощенными они все равно через некоторое время вновь появлялись в человеческом мире. Причем в совершенно других местах и предсказать где возникнет ранее отправленная в Сумрак тварь, было совершенно невозможно.

Там, на Севере, Сергей узнал, что Чукотский спецрайон имеет шестой порядковый номер. Из этого следовало, что где-то в глухих уголках планеты имеются свои спецрайоны с номерами с первого по пятый. А может быть и с другими, возможно даже двузначными цифрами. Сколько всего было спецрайонов, Муромцеву не сказали, а он не захотел интересоваться, когда увидел первого в своей жизни Другого. Так не очень давно стали называть мутировавших Иных.

За шестиметровыми бетонными стенами, за бронестеклами и рядами колючей проволоки под высоким напряжением, за тремя барьерами чистой Силы была спрятана главная тайна и ужас Всемирной Инквизиции. Там под неусыпной охраной лучших магов планеты содержались в реальном мире и на первом слое Сумрака сущие исчадия ада. По сравнению с ними самые застарелые злобные ведьмы или слетевшие с катушек Высшие вампиры могли показаться невинными младенцами. На поддержание защитного периметра тратилась едва ли не четверть всех резервов Силы Всемирной Инквизиции.

Сказать, что Муромцев побывав на Чукотке, испытал шок, значит, не сказать ничего. А потом… Потом было приглашение в Нью-Йорк, во Всемирную Инквизицию. В самое ее логово, в Высший Совет. Крупнейший город Америки неприятно поразил Сергея обилием Сумеречных паразитов. Тут вспоминать больше ничего было не нужно. Все и так сидело в памяти Муромцева не хуже старого ржавого гвоздя в дубовой доске. И Сергей не раз пытался проанализировать свои чувства, понять и принять узнанное там. Однако несколько лет раздумий ни к чему хорошему не привели. Он просто свыкся. Не более того. И со временем стал относиться философски, стараясь чтобы случайные фразы, жесты либо что-то другое не вызвали ассоциации с его новой сущностью. А в шестой спецрайон, внешне замаскированный под обычную, только очень большую зону строгого режима Муромцев так больше и не попал.

Странными были его случайные воспоминания. Увидев на экране телевизора северного оленя, Сергей ассоциативно мог еще долго слышать глухой хруст костей и плоти. Это псевдооборотень с аппетитом пожирал самого себя и тут же возрождался вновь. Будь проклята эта Чукотка! Когда Муромцев впервые войдя, в тянущиеся на целые километры хранилища спецрайона увидел и услышал вой и скрежет полуметровых челюстей псевдооборотня, он не предполагал, что образ чудовища будет преследовать его долгие годы, служа жестоким предупреждением самому Сергею. Напоминанием о том, что и он сам ходит по лезвию ножа, храня хрупкое равновесие между нормальными Иными и монстрами из наглухо закрытых спецрайонов.

Лет пять-шесть назад особых сложностей у Муромцева, по поводу его настоящего и будущего земного бытия, взаимоотношений с людьми, окружающим миром и Сумраком не возникало. Как и у подавляющего большинства Иных. Он довольно легко принял новый и странный для закоренелого материалиста мир. Вошел в него и стал полноправным его членом. Более того. Открывшиеся перед Сергеем возможности давали и определенную фору на его основной работе в Федеральной службе безопасности. Ряд заданий, порученных ему Леоном, какими бы удивительными поначалу они ни казались, Сергей выполнил с блеском. Молодому преуспевающему и на удивление быстро прогрессирующему оперативнику Нижегородского Ночного Патруля, Светлому Иному, магу четвертого, а потом и третьего уровня, прочили большое будущее. Сам Соколов весьма благосклонно отзывался о его способностях. Более сложные поручения тоже не вызвали у Муромцева особых трудностей. Работа шла можно сказать на ура. Быстро и без особых проблем. Если не считать трагической гибели Андрея, да еще прокола в Усть — Усинске при эвакуации схрона Радомира. Но то, что домовина оказалась пустой была не его вина. Здесь прокололась даже всесильная Всемирная Инквизиция. А вот Андрей… Он никогда не простит себе его смерть. Так поначалу все думали. Потом оказалось, что весельчак и гитарист Андрюха, первый из Иных с кем Сергей действительно подружился, тоже находится спецрайоне. Там Муромцеву не стали показывать бывшего Светлого мага. Да он и не просил.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});