Портрет неприкаянного духа - Марина Русланова

Юлька задумчиво посмотрела на седьмое пирожное. Если она его съест, торт влезет?

Наевшись, ребята разбрелись по комнате. Юлька подошла к книжным полкам, без интереса прочитала названия книг. Ирка-жадина все равно не даст почитать. Ей, видите ли, мама не разрешает.

Худенький мальчик в очках восхищенно заметил:

— Отличная библиотека!

Он вытащил книгу:

— Давно хотел достать эту книжку.

— Губу не раскатывай, — предупредила Юлька, — Ирка не дает книги.

— Почему? — удивился мальчишка.

— Мама не разрешает.

— А-а, — мальчик поставил книгу обратно на полку и со скучающим видом отошел в сторону.

Юлька давно приметила этого мальчика. Как только дети остались одни, он снял с шеи галстук-бабочку, облегченно покрутил головой и незаметно засунул галстук под диван. «Наш человек», — одобрила про себя Юлька.

— А вот и я! — в комнату ворвался рыжий клоун и затеял дурацкий конкурс под названием «Прилепи корове хвост».

На большом листе ватмана была изображена пятнистая корова, а играющий с завязанными глазами наугад лепил к ее заду намазанную чем-то липким веревочку.

Участвовать в конкурсе Юлька не желала. Она взяла с книжной полки «Одиссею капитана Блада», села в уголок и погрузилась в чтение. Отвлек ее очкастый мальчик.

— Нравится? — спросил он.

— Угу, — не поднимая головы, промычала Юлька.

— А «Хроники капитана Блада» у тебя есть?

— Нет.

— У меня есть, могу дать почитать.

Юлька оторвалась от книги:

— Давай!

— Кстати, меня зовут Кириллом, — мальчик снял очки и стал гораздо симпатичнее.

— Юлька. А без очков тебе лучше.

— Знаю, — вздохнул Кирилл. — Но о контактных линзах я пока могу только мечтать. Хотя и не исключено, что они мне и не понадобятся. Я занимаюсь по системе Норбекова, надеюсь сам исправить зрение.

— Никогда о таком не слышала, — призналась Юлька.

— Мирзакарим Норбеков — известный ученый. Он написал книгу «Опыт дурака, или Ключ к прозрению». Я ее уже второй раз читаю.

— А зачем второй раз?

— С первого раза я не все понял. Наверное, придется и третий раз перечитывать, — смущенно улыбаясь, сказал Кирилл.

Признание мальчишки вызвало у Юльки симпатию.

— Понимаешь, — увлеченно говорил Кирилл, — люди только на десять процентов используют возможности своего организма, а девяносто процентов остаются невостребованными. Только подумай, девяносто процентов!

Слушать Кирилла было интересно. Попутно выяснилось, что им нравятся одни и те же книги и оба обожают кататься на велосипеде. Увлекательный разговор прервала Ира.

— Вы почему откололись от общества? Сейчас будет новый конкурс, — и, обращаясь к Юльке, невинно обронила. — В этом платье ты похожа на розовую ворону.

— А ты на взбесившийся апельсин, — не осталась в долгу Юлька.

Ирка в честь дня рождения вырядилась в оранжевый брючный костюм. Видимо, для того, чтобы ее нельзя было не заметить.

— Идемте, скоро конкурс начнется, — преувеличенно бодро сказал Кирилл, предупреждая ссору, и повел девочек к клоуну.

Перед уходом Кирилл улучил момент и спросил Юлькин телефон.

— У меня нет ни ручки, ни бумажки, — растерялась Юлька.

— Говори, я запомню, — поторопил Кирилл, заметив, что Ирка направляется в их сторону.

Вот вредина, поговорить не даст. Юлька назвала номер своего телефона и ловко ускользнула от именинницы.

Дома она отказалась от ужина и юркнула в постель, а среди ночи проснулась от голода. Ночные приступы голода были явлением регулярным, сколько бы Юлька ни съела за ужином, после двенадцати ей хотелось перекусить, зато по утрам у нее начисто отсутствовал аппетит. На завтрак она обходилась баночкой йогурта.

Юлька закуталась в халат и побрела на кухню. Свет в коридоре не включала, чтобы не разбудить маму. Если она проснется, не избежать лекции о вреде ночного обжорства.

Машинально Юлька взглянула на картину и похолодела. Даже в темноте видны были черные глаза, пристально смотревшие на Юльку, и в них горели дьявольские красные огоньки.

Забыв об осторожности, Юлька рванула на кухню, своротив по дороге пуфик.

Залитая ярким светом кухня подействовала успокаивающе на перепуганную девочку, но есть как-то расхотелось. Юлька напряженно размышляла, как вернуться назад в комнату. Страшно идти по коридору мимо странной картины…

Допустим, красные огоньки в глазах изображенной на картине женщины — это игра света. То они есть, то их нет. Но откуда они взялись ночью, когда никакого света в коридоре не было? Дверь в столовую была закрыта, это Юлька помнила точно.

В коридоре послышались шаги, и Юлька замерла, напряженно всматриваясь в сторону коридора.

— Проголодалась? — ласково спросила бабушка.

— Ага, — стараясь не выдать испуга, кивнула Юлька.

Бабушка понимала Юльку, потому что сама была не прочь подкрепиться в ночное время. Мама утверждала, что бабушка и внучка относятся к разряду «сов». «Совами» называют людей, которые трудно встают по утрам, ходят вялые и сонные, а к вечеру оживают.

Юлька не спорила, рано вставать было для нее сущим мучением. Так хотелось по утрам упасть обратно в теплую постель и спать, спать, спать. Зато по вечерам Юлька чувствовала прилив энергии и спать совсем не хотела. Она часами крутилась в кровати и иногда, не выдержав, включала торшер и часа два-три читала.

— Я пончики приготовила, — сообщила бабушка и вытащила из шкафа блюдо с пышными мягкими пончиками, щедро посыпанными сахарной пудрой.

У Юльки сразу же разыгрался аппетит.

— С клубничным джемом? — спросила она.

— С клубничным, — улыбнулась бабушка.

Юлька положила на тарелку пять пончиков, взяла чашку с чаем и вернулась в свою комнату. Благо бабушка ее никогда не ругала, она тоже любила есть в постели перед телевизором.

После пончиков девочке захотелось спать. Юлька сожалением отложила книгу: осталось всего девять страниц, но глаза самым бессовестным образом закрывались, как всегда, на самом интересном месте. Она выключила свет, обняла подушку и крепко заснула.

Утром Мумия противно зудела над ухом:

— Юля, вставай, опоздаешь в школу. Опять, наверное, всю ночь читала? Вставай, или я разбужу маму. Вставай, ты уже почти опоздала. Ты встаешь или нет?

— Да встала я, встала! — раздраженно ответила Юлька, вскакивая с кровати. Противный скрипучий голос Мумии ввинчивался в мозги.

Разве может быть хорошим настроение после такого пробуждения? Веки не желали разлипаться, Юлька на ощупь брела в ванную, мечтая учиться во вторую смену. От холодной воды глаза немножко приоткрылись.

Проходя по коридору, Юлька опасливо покосилась на картину. Тускловатые, потемневшие от времени краски… Картина как картина. Никаких светящихся глаз. И все же на перемене Юлька захотела подойти к Рембольд и получить разумное объяснение красным огонькам, появившимся, когда никакого света не было, но передумала. Никакого настроения не было общаться с высокомерной одноклассницей. Если речь шла о живописи, Таня давала объяснения с видом убеленного сединами профессора.

На физкультуре выяснилось, что Юлька забыла дома спортивную форму. Физрук повозмущался и нарядил девочку в поношенные синие шорты с серыми лампасами. Растянутая резинка не удерживала их на талии, и Юльке пришлось бегать и прыгать, придерживая шорты рукой. Насмешливые взгляды и сдержанное хихиканье одноклассников окончательно испортили настроение.

На литературе Юлька вспомнила, что нужно было выучить стихотворение Лермонтова. Совсем из головы вылетело. Учительница литературы недрогнувшей рукой опять вывела двойку. Дневник украсился еще одной красной глистой, как Юлька называла двойки.

На математике девочку вызвали к доске.

Решая задачу, Юлька исписала доску вдоль и поперек.

— Неправильно, — сонно заметила математичка.

Юлька стерла написанное и начала заново.

— Неправильно.

К концу урока у математички сдали нервы:

— Омкина, ты что, издеваешься? Это же повторение пройденного материала, мы проходили это в конце прошлого учебного года.

— У меня на математику память плохая, — угрюмо сказала Юлька.

Действительно, выученные формулы через неделю выветривались из головы, а Юлька была слишком ленива, чтобы постоянно повторять пройденное.

— Иди на место, — махнула рукой учительница, но пожалела, двойку не поставила.

Дома Юлька сразу же переоделась в спортивный костюм, натянула на ноги толстые шерстяные носки — дома было довольно-таки прохладно — и села за уроки. С двойками пора заканчивать, учебный год начался всего неделю назад, а уже две «пары» в дневнике красуются.

Благие намерения прервала телефонная трель. Юлька схватила трубку:

— Алло…