Любовь челкаря - Ангелина Репенева

повернулся к стоящему рядом, размазывающему по лицу чёрные тени эмобою.

– Скажешь кому-нибудь, башку оторву! – сказал Алекс и ещё раз толкнув юношу в плечо, удалился в темноту вслед за Максом.

 ***

Прошел час с момента нападения хулиганья. Руби, Роман Лапатков, уставший, весь в синяках и царапинах, в заляпанной кровью одежде плелся домой, то и дело сдувая растрепанные закрывающие обзор волосы. Под мышкой у него всё также дополнительным утяжелением был скейт, а на другом плече грустно висела, практически полностью опустевшая почтальонка.

Шестнадцатилетний Руби несмотря на свой молодой возраст был практически полностью независим от родителей. Мать его погибла в автокатастрофе несколько лет назад, а отец не смог смириться с ее утратой. С того момента Руби отдалился от него, они почти не разговаривали, а когда вошедший в подростковый возраст, обычно послушный сын подался в эмо и перестал быть управляемым, так и вовсе все выстроенные за эти годы отношения пошли ко дну. По началу Руби переживал по этому поводу, но вскоре забил, понял что ему никто не нужен. Близких и теплых отношений с друзьями у него никогда не было и не завелось, да и зачем нужны друзья, если рано или поздно вы всё равно станете врагами.

Вот уже и родной двор. Знакомые многоэтажки, окружающие его, скрипучие железные качели с потрескавшейся от старости краской и сидевшая на них до сих пор не знакомая парню соседская девочка, родной подъезд, обклеенный объявлениями и номерами телефонов. Руби не торопясь подошел к металлической двери и позвонил в домофон. Свои ключи он где-то по дороге потерял. Спустя полминуты дверь открылась и юноша уныло поплелся по ступенькам на свой этаж. В подъезде витал любимый Руби запах табака, который он нещадно тратил, стараясь вдохнуть как можно больше. Вот и квартира, дверь не заперта. Эмобой быстрыми шагами пошёл в свою комнату. Только закрыв дверь он упал на кровать. Исцарапанные колени невыносимо ныли, а синяки на спине лице и груди похоже с большим удовольствием составляли им компанию. Руби тяжело дышал. На языке все еще чувствовался металлический привкус крови.

Комната была для него крепостью. Стены, увешанные плакатами с символикой и автографами его любимых эмо- и хардкор-групп, будто защищали его от всего плохого, что есть в этом мире. Уютная широкая кровать, застеленная черным пледом в белую шашку, была по всей длине закрыта черным стелажом со всякими эмо-аксессуарами. Чуть дальше был письменный стол, порядок на котором был большой редкостью, как и в целом во всей комнате.

В небольшом пространстве между кроватью и скрипучим деревянным полом, Руби хранил свои комиксы собственной рисовки. Рисовать их он начал в 12 лет когда только только подался в эмо и стал считать себя членом этой субкультуры, и как-то раз из-за них нарвался на неприятности.

Тогда он ещё не был настолько борзым как сейчас что бы красить глаза и ногти, но вот персонажи в его комиксной вселенной все сплошь и рядом были убежденными тру эмо кидами. И вот однажды лет этак в 13 привёл он домой своего тогдашнего друга Сашу, и буквально на пять минут оставил его в комнате в гордом одиночестве, дабы сходить на кухню за кружкой горячего шоколада и упаковкой круасанов с клубникой. Как оказалось эта была его роковая ошибка. Не поймите неправильно, вечер этот прошёл отлично, проблемы начались утром следующего дня. Стоило Руби зайти в свой класс все дружно начали смеяться. Сначала он вовсе не заметил подвоха, мало ли, с чего они могут ржать, но когда уселся на своё место, и спросил у сидевшего рядом Саши чего это они, стал сомневаться в преданности и искренности своего друга. Саша нервно отвёл глаза и судорожно принялся прикусывать нижнюю губу. Он всегда так делал, когда оказывался под давлением либо натворив что-то по школьническим меркам противозаконное. Не дождавшись ответа, Руби повернул голову и глаза его распахнулись от удивления. На соседнем ряду, около парты самого крутого парня в классе – спортсмена и отличника Миши собралась и постепенно пополнялась толпа одноклассников.Взгляды их были направлены на парту, а сами они хихикали или как минимум улыбались. Сквозь узкие просветы между ними, Руби увидел что они с таким интересом разглядывали. На Мишиной парте лежали два его авторских комикса с громкими и скандальными заголовками. Внутри парня вскипела ярость, чувство предательства впилось в его черно-розовое хрупкое сердечко словно иголка под ноготь. Он еще раз повернулся на Сашу, виновато избегавшего глазного контакта, и тут же взяв свои вещи и забрав комиксы в слезах вышел из кабинета. Но самое страшное было впереди. По приходу домой отец отругал его, за прогул и выпорол за рисование. Избиение в этот день было подкреплено аргументами по типу: "Ты же мальчик! Мальчики таким не занимаются!" и всё в таком духе.

В школе его после этого класса до 8-ого девчонкой дразнили. Вот так на пустом месте обзавёлся Руби хроническим недоверием. В комнату он больше никого никогда не пускал, комиксы из самой видной полки стилажа перекочевали в картонную коробку под кроватью, а со сверстниками он больше даже не пытался завести какие-либо отношения.

С девчонками тоже никогда не клеилось. Как-то в 5-ом классе понравилась ему одна красотка из параллели. Долго он за не ухаживал, цветочки да шоколадки дарил, а когда в начале 6-ого класса предложил ей встречаться, так она устроила истерику и плюс всему классу разболтала о его неудачной попытке решить проблему с недостатком женского внимания.

После была еще одна история с новой девочкой. Она перешла в его школу в начале 7-ого класса. Красавица с пышными пшеничными волосами и ярко-зелеными глазами. Руби словно ослеп от ее красоты. Он оказывал ей всяческие знаки внимания, вроде шло все нормально, и вот однажды когда они сидели на крыше гаража после уроков и любовались звездами он решился ее поцеловать. Между ними царила романтическая обстановка и Руби показалось, что она была не против. Как же он ошибался. Уже спустя минуту он был скинут с крыши в соседний двор, прямо в кусты колючих ярко-алых, невероятно вкусно-пахнущих роз. Но история на этом не закончилась. В тот же день на пороге их квартиры стояла мама этой девушки, в красках рассказывающая отцу Руби о всех его деяниях в этот злополучный день. Слава богу отец в тот день поверил рассказу своего сына, а не какой-то сумасшедшей и не знакомой ему женщины. Она к слову грозилась написать на Руби заявление, хорошо что до