Психологическая сепарация: подходы, проблемы, механизмы - Алла Рубченко

Одиннадцатая глава «Специфика психологической сепарации в отношениях ребенка с отцом» по существу посвящена психологии отцовства, которая, как считается, является одной из наиболее интересных и в то же время наименее исследованных областей психологии родительства. Показано, что история не знает аналогов столь высоких ожиданий относительно вклада отца в жизнь ребенка, причем не экономического или статусного обеспечения его жизни, а именно эмоционально-психологического участия в детских проблемах. Приведен обзор литературы по психологии отцовства, показано изменение ролевой структуры отца в зависимости от истории развития общества. Формулируется предположение, что процессы внешней и внутренней сепарации имеют здесь обратную связь: внешняя травматическая сепарация, произошедшая в детстве, может вести к осложнению внутренней сепарации в детском, подростковом возрасте и препятствовать формированию внутренней независимости и зрелого Эго в период взрослости.

Двенадцатая глава «Механизмы внешней и внутренней сепарации в отношениях между отцом и ребенком» включает результаты эмпирических исследований, направленных на анализ различных функций отца. Отдельно изучаются функция защиты и функция дифференциации идентичности (в том числе гендерной) и их связь с процессом внешней и внутренней сепарации. Сравниваются аналогичные функции отца и матери. Делается вывод о том, что при поддержке отца ребенок ощущает необходимость становления собственной автономии, а при поддержке матери – потребность в развитии чувства общности с другими людьми и важность принятия от них социальной поддержки.

Глава тринадцатая «Сепарация и компенсация» посвящена механизму компенсации в осуществлении процесса сепарации при отсутствии достаточных условий для его реализации. Дается исторический экскурс в исследование проблемы компенсации, рассматриваются различные теоретические подходы, определяется специфика компенсации как способа достижения чувства автономности при отсутствии явных признаков сепарации.

В заключении обсуждаются перспективы исследования проблемы психологической сепарации и ее механизмов.

Глава I. Методология исследования психологической сепарации личности

[1]

1.1. Философские основы конкретно-научных исследований

Философско-методологические основания исследования любой научной проблемы позволяют определить границы ее изучения и очертить смысловые аспекты теоретического анализа. По мнению Н. С. Мудрагей невозможно представить себе творчество любого художника в отрыве от его философских взглядов на мир, на собственную деятельность, которые хотя и имплицитно структурируют пространство его научного поиска (Мудрагей, 2005, с. 581).

Споры о роли философии в конкретно-научных исследованиях ведутся до сих пор. В XX в. к этой проблеме обращались Л. Витгенштейн, К. Поппер, М. Хайдеггер, Ж.-П. Сартр, Х. Ортега-и-Гассет и многие другие видные ученые. Согласно Витгенштейну, философия осуществляет концептуальное прояснение, определяет пределы мыслимого и немыслимого, «ограничивает спорную территорию науки» (Витгенштейн, 2001, с. 17). Для Сартра философия позволяет понять и постичь специфику человеческого существования, определить его подлинное отношение с миром. «Философия – это то, посредством чего человек становится самим собой, в то время как он становится сопричастным действительности», – говорит Карл Ясперс (Ясперс, 2001, с. 228), убедительно доказывая, что, прибегая к философии, мы удивляемся, сомневаемся, получаем опыт проживания пограничных ситуаций, но, самое главное, выражаем все это через коммуникацию, ведь «вся философия принуждает к общению, выражает себя, хотела бы быть услышанной, что ее сущность есть сама сообщаемость, а эта последняя неотторжима от бытия истинного» (там же, с. 235).

О специфической роли философии в решении научных проблем говорили и отечественные философы. Философия не создает специального знания о мире, не добывает его, она лишь строит при помощи знания, которое получают естественные и гуманитарные науки «общую картину мира, необходимую человеку, чтобы жить в мире и ориентироваться в его явлениях» (Трубников, 2001, с. 424). Для философии важной функцией выступает не анализ, а синтез: она связывает человека и мир, позволяет субъекту понимать, а не только знать, осмысливать связь знания о действительности. Это взаимный процесс трансформации реальности в мысль и мысли в реальность характеризуется «как процесс не только приведения мысли в согласие с действительностью, но и приведения действительности в согласие с мыслью, как процесс взаимного согласования мышления и мира, имеющий вполне очевидный жизненно-значимый и жизненно-заинтересованный смысл» (там же, с. 427). Мышление в этом случае выступает не строго рациональной функцией приведения в соответствие этих двух миров – человеческого и бытийного. Это осмысление, в первую очередь, направлено на одухотворение реальности человеческого бытия, а также на обогащение, наполнение реальности содержанием духа и смыслом. Осмысленность мира и одухотворенность природы человека, их взаимное соприкосновение и обогащение и являются основной целью и главным принципом философского познания, «принципом гуманистической ценности научной истины».

Придерживаясь этого принципа и в целом признавая необходимость развития представлений о природе и жизни человека как об особой ценности, мы обратились к конкретно-научной проблеме внешней и внутренней сепарации личности и ее механизмов. Разработана собственная теоретическая и эмпирическая модель сепарации личности, проведен историко-психологический анализ проблемы, а также, проанализированы конкретные эмпирические результаты исследования сепарации личности в детском, подростковом, юношеском возрастах и в период взрослости, что с привело к осмыслению общего методологического конструкта, который бы вывел эту проблему на философский уровень мышления, показал ее значение как важнейшей методологической задачи. Анализируя позицию Ж.-П. Сартра в отношении философии, Т. М. Тузова замечает, что философия для французского мыслителя – это «труд свободы», раскрытие тайны определения человеком своего места в мире, понимание человеческого существования как индивидуального усилия, направленного на самореализацию, самоосуществление в мире. «Цель, которой подчинена сартровская философия, – опровергнуть любые формы редукционизма в трактовке „человеческой реальности“… спасти в пространстве философской мысли то, что составляет специфику и достоинство человека: его свободу как „автономию вы-бора“ (курсив наш. – Н. Х. и др.), основанную на способности сознания к самоопределению» (Тузова, 2001, с. 176), ведь смысл существования человека состоит не в детерминации извне, а в формулировке собственного закона существования. Пожалуй, именно эта проблема – поиска человеком своего места в мире, обретения себя как свободной личности, имеющей право на самоопределение, и выступает в настоящей книге предметом специального исследования. По существу, как пишут М. А. Розов и Н. И. Кузнецова, постановка проблемы человека обусловлена важностью вопроса о свободе выбора, а выбор определяется становлением человека как сознательного существа, ведь в ситуации выбора «человек осознает себя как субъект и берет свое „Я“ за нечто исходное, выступает с претензией на свободу» (Розов, Кузнецова, 1995, с. 18). Сознание, считают авторы, следует понимать как самоуправление, внутренний спор, самооценку, а также как «непосредственную данность мне самому мира моих представлений, ценностных установок, сомнений… способность как-то отнестись к этому миру, способность сделать его предметом рассмотрения» (там же, с. 18).

Подведем некоторый итог и отметим, что на философском уровне исследуемая нами проблема касается обретения человеком себя как свободной личности, способной осуществлять жизненные выборы, исходя из особой внутренней организации Я с целью поиска своего места в мире.

Известно, что философия выполняет мировоззренческую функцию, которую не могут взять на себя конкретные науки. Под мировоззрением понимается не просто сумма сведений о мире, а система взглядов, которая определяет роль и место человека в нем, задает «систему исходных ориентиров, обусловливающих в конечном счете программу социального поведения человека» (Лекторский, Швырев, 1972, с. 21–22). Задачи, которые ставятся на уровне конкретно-научной методологии, обычно не могут полностью исчерпать задач, формулируемых на уровне философской методологии и на уровне общенаучных принципов и форм исследования. Это разные по своему обобщению и масштабности вопросы. Так, философская рефлексия над наукой предполагает рассмотрение таких наиболее общих проблем, как достижение знания, истины, как отношение между субъектом и объектом, отношение форм знания к внешнему миру, и не может заменить собой внутринаучную рефлексию, основанную на конкретно-научной методологии. Оба вида рефлексии взаимно дополняют друг друга, обогащая и наполняя новым содержанием и смыслом.