Принуждение (СИ) - Дэй Каролина

— Привет, детка, — тут же выпаливает Адам, криво улыбаясь и показывая двумя пальцами «пис».

— Перестань меня так называть!

— Да ладно, я же любя, сестренка.

Ага, любя. Этой деткой меня всю среднюю школу дразнили!

— Достали уже со своими уколами! — надувает полные, как у меня, губы, когда сажусь рядом с ним на кровать. — Когда это дерьмо прекратится?

— Доктор Коннор обещал сегодня дать результаты анализов, — успокаивающе глажу брата по лысой голове. Вряд ли это утешит. Ему нужна нормальная жизнь. Человеческая. Но кто ее даст, когда ты находишься на волоске от смерти?

— Другому рассказывай.

О чем и речь. Уже полгода в таком состоянии. Никаких вопросов о родителях, о друзьях. Об Эндрю. Потому что родных вспоминать тяжело, а друзья сами забыли.

— Ну что, Адам, как вы себя чувствуете? — в палату заходит лечащий врач. На вид симпатичный, кстати, около тридцати пяти. Именно его рекомендовали, когда брат поступил в больницу и поставили на полугодовую очередь на лечение. Наверное, именно поэтому я тут же перевела брата в частную клинику к доктору Коннору, а не оставила на растерзание времени.

— Лучше не бывает, — наигранно улыбается брат. — Я могу уже пойти домой?

— Пока нет. Сегодня пришли последние результаты анализов. Мои опасения подтвердились, вам требуется хирургическое вмешательство.

В палате моментально возникает тишина, и никто не смеет ее нарушать. Голова брата опускается к ладоням, глаза внимательно разглядывают следы игл на сгибе рук. И не только медицинских. У меня же в груди что-то резко натягивается, тяжелеет, а затем ударяется о кафельный пол вместе с остатками души, сохраненными после кончины родных.

— Это специальная методика, проводится лучшим нейрохирургом страны. Реабилитация недолгая, операция гарантирует долгую жизнь и…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​— Ясно, — отвечает Адам вместо нас обоих, потому что я не в состоянии хоть что-то произнести вслух.

— Подумайте пока.

Доктор Коннор тактично выходит из палаты, оставляя нас в тишине. В напряженной, изматывающей тишине, съедающей изнутри.

— Можешь сегодня не ходить на смену — бесполезно, — говорит брат загробным голосом.

— Не смей так говорить, ясно? — сажусь перед Адамом на кровать и трясу его за плечи. Недолго, слабо, чтобы не сломать что-то внутри него. Не навредить больше, чем химиотерапия. Заставляю взглянуть мне в глаза. Внимательно. — Мы справимся, — строго чеканю я. — Тебе сделают операцию, и ты вернешься в университет. Ясно?

Он кивает, не в состоянии сказать хоть слово против. Как и я некоторое время назад. Смотрю в небесные глаза брата. В такие же, как у меня, только не столь яркие. Потухшие после процедур. Пытаюсь дать ему надежду на будущее. На то, что когда-нибудь он станет нормальным. Как все.

Но как это сделать, если у самой надежда рухнула, стоило только зайти в кабинет доктора Коннора и услышать роковые слова.

— Сколько у него времени?

— Пару месяцев, от силы три, — монотонно отвечает мужчина. — Если за это время ничего не сделаем, опухоль будет давить на головной мозг, и он…

— Сколько? — спрашиваю, прекрасно зная, что просроченная страховка мало поможет в оплате за операцию.

— Пятнадцать тысяч фунтов.

— Сколько?! — глаза лезут на лоб, хорошо, что рот при докторе не раскрываю, сдерживаюсь.

— Больше ничем не можем помочь, мисс Браун. Деньги нужны срочно, оплатите — и мы начнем подготовку.

Гадство! И что делать? Максимум в месяц зарабатываю шестьсот фунтов, но никак не пятнадцать тысяч. А еще нужно оплачивать общежитие, нахождение Адама в стационаре. Можно попробовать взять кредит? Надеюсь, дадут.

— Я найду деньги.

Обычно так говорят самоуверенные девушки. Знаете, бойкие такие, которые не сомневаются, что вытянут три работы, учебу в первую смену, еще две подработки и останутся бодрыми до конца дня. Ах да, у них к тому же тридцать шесть часов в сутки найдется.

Я не из таких. Не из бойких. Почему-то окружающие считают иначе.

Глава 2

— У нас все расписано, Лола. Прости, свободных смен на ближайший месяц нет, — выносит вердикт Мелани, глядя на меня поганым с сожалением, которое терпеть не могу. Наверняка, если бы она постаралась, то нашла бы пару смен на следующей неделе, а так…

— Ничего, все в порядке, — пытаюсь улыбаться. Ключевое слово: пытаюсь. Судя по сморщенному лицу Мел, вряд ли я выдала что-то сверхъестественное.

Выхожу из кабинета начальницы с ужасным настроением. В кредите мне отказали в нескольких банках, свободных смен в ресторане нет. Надо просто признать, что я по уши в дерьме, и как выбираться из этой ароматной субстанции — неизвестно, хоть в Сицилию езжай напрямую к мафиози и присоединяйся за хорошие деньги.

Даже улыбающиеся кошельки в зале не поднимают настроение. На чай дают мало, всего несколько фунтов, к середине смены не набирается и пятидесяти. Но это происходит до того момента, как в дверях появляется знакомое лицо.

Вот черт! Откуда она здесь взялась? Чертова Элис Ласки! Одета в меховую жилетку и сапоги на длинной шпильке, в руках маленький клатч от «Шанель». А я рядом с ней вышагивает какой-то солидный мужчина в дорогом костюме. Идут под руку к заказанному столику недалеко от служебного помещения. А вдруг увидит? Помню, как она дразнила за то, что я случайно наступила на какашку, а сейчас и вовсе на смех поставит.

— Заменишь меня за тем столиком? — спрашиваю мимо проходящую Сюзан. А точнее единственного человека, на которого можно рассчитывать на смене.

— Окей. Знакомые?

— Не то слово.

Фух, не заметили вроде. Смена спокойно проходит, хотя я периодически смотрю за бывшей одноклассницей и обхожу столик, чтобы наверняка на глаза не попасться. Надеюсь, они скоро уйдут, мне не нужны проблемы на единственной хорошо оплачиваемой работе, а они будут, если Элис Ласки случайно увидит меня в форме официантки.

Только эта парочка никуда не спешит. Медленно выбирает заказ, сидят, неотрывно глядя друг на друга, и разговаривают друг с другом, как хорошие знакомые. Со стороны не придраться — идеальная пара, если не вглядываться в кольцо на пальце мужчины и в аккуратно пристроенную под столом левую ногу Элис. Между его раздвинутыми.

Так, это не мое дело. Черт с ней!

Быстро вливаюсь в рабочую среду: натягиваю улыбку перед клиентами, как того требует этикет, приношу и забираю заказы без происшествий, и постепенно заканчиваю смену вместе с другими девчонками. Ноги по привычке болят. Вот бы сейчас в кроватку завалиться и спать. Долго и упорно. Но…

— Прикиньте, там одна парочка в туалете перепихнулась! — возбужденно проговаривает Сюзан, обращая на себя всеобщее внимание в тесном помещении для персонала.

— Игрища богатых. Очередная пародия на «Пятьдесят оттенков»? — спрашивает Аманда, натягивая свитер.

— Еще какая. Бедная девчонка еле живая ушла. И вообще это странно. Они весьма хорошие чаевые оставили, а сами пошли развлекаться, будто мотелей вокруг нет. Кстати, Ло, спасибо за столик, — Сюзан машет веером из чаевых. Триста фунтов. Обалдеть! Может, стоило все-таки забыть прошлые обиды и вести себя, как профессионал?

«— О, смотрите, вонючка Ло идет! — кричит из-за кустов Элис. — Скажи, а когда у тебя появится первый парень, ты помоешься или твоего Гумберта и так все устроит?»

Ну уж нет! Эту стерву вряд ли забуду!

Накидываю куртку и выхожу из раздевалки. В кармане новая дырка появилась с внешней стороны. Продувать будет, снег недавно выпал на радость детям, завтра наверняка растает. После выздоровления Адама закажу новую.

— Эй, Лола, — почти у выхода из ресторана меня окликивает Сюзан. — Возьми, — и протягивает те самые заработанные чаевые.

— Что? Не стоит, спасибо.

— Тебе они нужнее. Возьми, — кладет в карман куртки. Зря. Купюры могут разлететься в разные стороны.

— Спасибо, — невольно улыбаюсь, глядя в добрые зеленые глаза. Странно, что кто-то в этой жизни невольно помогает тебе, но все равно приятно в глубине души.