Стрелы над крепостью - Людмила Сабинина

А дело было так. Стоял он вчера около ямы, смотрел, как рабочие внизу дно выравнивают. Яма эта — за огородами, совсем рядом с домом, где Мишка живет. Дом Анкудиновых самый крайний, дальше уж начинается поле, а за полем — шоссе… И вот стоял Мишка, смотрел.

Вдруг внизу кто-то из рабочих крикнул:

— Гляди, ребята! Во герой! Сколько вокруг костей да оружия поналомано.

— Ого! Этот, видать, сражался!

— А башка-то! Котел, ей-богу, котел! Богатырь был…

Череп, выброшенный наверх — вместе с песком и разным мусором, был действительно велик. Показалось тогда Мишке, что он по крайней мере раза в полтора больше других, валявшихся вокруг. Вот будет здорово, если пристроить эту черепушку где-нибудь у калитки или на поленнице. На поленнице лучше — там темней. Пойдет кто-нибудь из соседей за водой — они всегда запоздно ходят — и вот заорет! На весь поселок визгу будет.

А он, Мишка, в это время чаёк попивает да удивляется: что там такое, не пожар ли?.. Словом, стащил он этот череп, приволок домой, запрятал пока в сарай, в большой ящик с инструментами. А оказывается, надо было еще порыться в песке, оружие поискать, разные там ценности исторические. Эх, поди, зарыли уже, ничего теперь не найдешь…

И весь этот день только и думал Михаил об исторических ценностях.

Последний урок — история. Не успел Игорь Александрович в класс войти, все зашумели, стали вопросами сыпать — что за кости, откуда, чей это нашли большой меч?.. Особенно приставали те, кто урока не выучил. Еще бы: время идет, авось на опрос и не останется, да и послушать-то интересно.

Игорь Александрович еще совсем молодой, вроде мальчишки. И всем сразу видно, какое у него настроение, сердитый или нет. Сегодня он не сердитый, но чем-то взволнованный. Очки блестят, и даже румянец на щеках выступил.

— Ребята, — сказал он, — если так дело пойдет, наша отечественная история много потерять может.

Все затихли.

— Очень много. Ведь что делается! Любопытные и с исторической точки зрения прямо-таки ценные предметы запросто валяются на улице, им грозит разрушение. Наш долг сохранить всё, что можно.

— А что надо делать? — спросила с места Лена Кузнецова.

— Сегодня же еду в область, сообщу там обо всем. Пускай пришлют археологическую экспедицию. А к вам у меня просьба.

Игорь Александрович оглядел притихший класс.

— В свободное время дежурьте около ям. Собирайте все предметы, какие попадутся, берегите их. Это очень важно. Потом мы сдадим все это ученым. Часть предметов пойдет в краеведческий музей.

— И черепа собирать? — спросил Димка Красиков.

Тут все почему-то рассмеялись.

— Нет, Красиков, черепа не надо, — сухо сказал учитель. — Я уже отобрал несколько экземпляров.

«Ну, такого экземпляра, как у меня, конечно, ни у кого нет», — подумал Мишка, но почему-то промолчал.

— Вот так, друзья. — Игорь Александрович помолчал немного. — Ответственной за сбор исторических ценностей назначаю Лену Кузнецову. Всё, что найдете, относите к ней.

И все оглянулись на Лену. Потому что все знали: Лена влюблена в Игоря Александровича. Она по истории лучшая ученица. Правда, она и по другим предметам не отстает… А Лена наклонила голову совсем низко к тетради, сделала вид, будто записывает что-то. Еще бы, кому это приятно, когда на него глаза пялит целый класс!

И Михаил нарочно громко спросил:

— А почему это столько вырыли черепов? И оружие попадается. Разве на этом месте война была? С кем?

Учитель подождал, чтобы все затихли, и начал:

— Вы, конечно, знаете, что в начале тринадцатого века на Русь напала монголо-татарская орда. Бесчисленные полчища всадников неожиданно появились в южнорусских степях, по пути истребили степную народность половцев и вторглись в пределы русских княжеств. Это было страшное время, ребята. Орда прокатилась по всей нашей земле, города и села были обращены в развалины…

Вдруг Игорь Александрович спохватился:

— Впрочем, обо всем этом я расскажу вам как-нибудь в другой раз. А сегодня у нас по плану такая тема: «Первобытнообщинный и рабовладельческий строй…» Запишите в тетради…

Что тут началось! Зашумели все, стали просить учителя, чтобы он про нашествие орды рассказал подробнее.

А «первобытнообщинный строй» лучше в следующий раз.

— Сегодня все равно не уложимся, время-то идет, — рассудительно заметил Михаил Анкудинов. — Лучше уж про нашествие.

Лена Кузнецова подняла руку.

— Игорь Александрович! У меня есть предложение.

— Говори, Кузнецова.

— Так как сейчас осталось, — она взглянула на ручные часы, — тридцать минут до звонка, мы, пожалуй, все равно не уложимся. Лучше вы задайте нам «первобытнообщинный строй» по учебнику, мы сами прочтем и выучим. Слово даем! А сейчас расскажите нам про нашествие, очень вас просим!

Снова все зашумели, одобрительно захлопали. Игорь Александрович внимательно оглядел класс, и синее небо отразилось, метнулось в стеклах очков.

— Ну, так и быть. Слушайте.

В классе стало сразу так тихо, что все услышали, как за окном чирикал воробей. Чирикал и стучал клювом по жести подоконника — крошки клевал. Но на него не обращали внимания — боялись пропустить хоть одно слово учителя.

— Итак, — начал Игорь Александрович, — в начале тринадцатого века в степях появились несметные полчища… Что за народ, откуда взялся? «Пришла неслыханная рать, безбожные моавитяне, называемые татары, — гласит летопись. — Их же никто ясно не знает, кто они, и откуда пришли, и каков язык их, и какого племени они, и что за вера их. И зовут их татары. А иные говорят — таурмены, а другие — печенеги». Поражала сама многочисленность вражеского войска. Людям казалось, что конец света близко, ибо неким епископом Мефодием еще в третьем веке было предсказано, что «в последние дни» явятся некие «нечистые народы», придут «Гог и Магог» и «дрогнет вся земля от лица их». И действительно, было чего «убояться». Гибель целых государств с высокоразвитой культурой, с многолюдными укрепленными городами…

Игорь Александрович зашагал по классу. Такая уж у него привычка: как начнет рассказывать что-нибудь интересное, всегда шагает по комнате — то от окна к двери, а то и по проходу между партами.

— Прежде чем подойти к южным границам русских княжеств, монголо-татары лавиной прокатились по Сибири, опустошили огромные просторы Китая, захватили Пекин, учредив в нем главную ставку своего хана, потом разорили среднеазиатские государства и прорвались в Закавказье. Все крупные города Средней Азии и Кавказа были разрушены, жители перебиты или уведены в плен.

Богатейшая культура этих народов погибла, и надолго прекратилось развитие ее… На века.

Игорь Александрович остановился у окна, помолчал, задумавшись.

— Так что же это за народ такой, страшным бедствием потрясший государства Азии и Восточной Европы, что за время жестокое, что за «Гог и Магог»? — продолжал он. — Даже западные владыки устрашились, услышав о быстром продвижении монгольского войска.

Сам папа римский направил к монголам посла — монаха по имени Плано Карпини, чтобы тот своими глазами увидел и описал неведомых и жестоких завоевателей. Плано Карпини проделал долгий, тяжелый путь по приволжским и казахстанским степям в глубину Средней Азии. Он кочевал вместе с монголами, был принят при ханском дворе. Его записки остались ценнейшим историческим свидетельством… Впрочем, сохранились и другие источники, из которых мы узнаем о быте и нравах этого кочевого народа. А родина его — в глубине центральной Монголии, где обитало множество скотоводческих кочевых племен. Раньше они жили родовым строем, но к тринадцатому веку там начало складываться раннее феодальное государство. После долгой и жестокой борьбы один из правителей — Темучин объединил все монгольские племена, подчинил себе знать, крупных и мелких феодальных владык. Он был избран ханом всех монголов и стал с тех пор именоваться Чингисханом. Создалось своеобразное государство — главным источником его доходов стала война. Бесконечные грабительские войны.

И законы, установленные Чингисханом для всего народа, были жестокие… Вот, например, какие законы. Каждая семья обязана платить дань и конями, и кожами, и оружием, и деньгами, и прочим. Все население разделялось на десятки, сотни, тысячи и тумены. В тумене — десять тысяч. Каждый десяток обязан поставлять хану определенное количество воинов и содержать их, снабжать едой, одеждой, оружием. Так же было разделено и все войско. Начальник тумена, по-русски — темник, отдавал приказы тысячнику, тот сотнику, сотник — десятнику. Четкая централизация и железная дисциплина. Плано Карпини рассказывает: если из десятка убежит хоть один воин, то остальных девять казнят. Если сбежит целый десяток — убивают всю сотню. И законы эти жестко исполнялись. Платы никакой воины не получали, наоборот, сами должны были платить хану дань. Таким образом, войско жило исключительно грабежом. Вы, конечно, поняли, что такому войску приходилось постоянно воевать, всегда, не останавливаясь, двигаться вперед, подчинять и грабить всё новые и новые народы…