Наследник моего мужа - Елена Гром

что могу ответить взаимностью.

Но его этим было не пронять, и однажды он постучался в дверь квартиры, где мы жили с Мирой.

— Я вроде неплохо говорю по-немецки, — произнесла я устало, прислонившись к дверному косяку и осознавая, что врача-таки придется менять. Не то, чтобы я была недовольна или мне не нравилась его нордическая внешность и жесткий подбородок, но мой отказ мог вывести его на эмоции. А они вряд ли помогут в лечении моей дочери.

— Вы прекрасно говорите по-немецки, но я придерживаюсь мнения, что женщина, столько долго находящаяся вдали от мужа, нуждается в ласке.

— Вашей ласке?

— Я видел, как вы на меня смотрите, я вижу, что нравлюсь вам, Нина, — он сделал шаг ко мне, очевидно пытаясь доказать, как ласков умеет быть. Я же быстро оглянулась, чтобы посмотреть на спящую дочь, и сама вышла в коридор.

Теперь мы были наедине, и я могла не стесняться выражений.

— Скажите, Беккер. Вам нравится ваша работа? Машина? Дом? — он непонимающе моргал глазами, а я продолжала давить. — А вам нравится ваша жизнь? Потому что не важно, где находится мой муж и чем он занят. Он всегда все знает. И если он только поймет, что вы планируете соблазнить его жену, то вам впору молиться о спасении…

Врач, надо сказать, не потерялся. Даже усмехнулся.

— Я врач. Риск для меня дело привычное. Я убежден, что все это игра, чтобы влюбить меня в себя. Не надо игр, Нина. Я уже ваш, — довольно резко он приблизился и даже прижал меня к себе. И лишь на долю секунды я потеряла ориентиры. Потому что Борис никогда не проявлял инициативы.

Он приказывал, а я сходила с ума от того, что можно расслабиться и подчиниться его напору.

Сейчас некое раболепие привлекло мое либидо, желание попробовать что-то новое. Вкусить неизведанное и поддаться желаниям, когда столь красивый мужчина шепчет на ушко о том, как ты прекрасна, пока его руки настойчиво поглаживают спинку.

Но у всего этого искушения есть одно "но". Стоит только раз ему поддаться, есть довольно большой шанс потерять все. Потерять мужа, с которым мы прошли столько испытаний и пройдем все, что ждет нас впереди. Потому что нет крепче союза, чем супружеский.

И придавшие его, уже недостойны называться людьми.

Потому что лишь животные поддаются первичным инстинктам.

Я напрягла руки и с силой оттолкнула красивого врача. На что он рассмеялся и попробовал снова, за что получил довольно грубый удар между ног.

— Научитесь слушать, Бекер, когда женщина говорит вам «нет».

Закрыв за собой дверь, я сразу дошла до кровати Миры и проверила дыхание. Эта привычка осталась у меня с ее младенчества, потому что, даже болея простудой, она спит бесшумно.

Сейчас ей почти пять, а я продолжаю оставаться мнительной. И буду оставаться такой, пока врачи хором не скажут, что физические нагрузки Мире не противопоказаны.

Отходя от кровати, я тут же слышу телефонную вибрацию, а значит Борис уже знает о посетителе. Быстро, ничего не скажешь.

— Что ему было нужно? — стоило услышать голос мужа, грубый, с небольшой хрипотцой, как в теле пробудилось еще большее желание, чем когда рядом был доктор. И я даже улыбнулась и подумала, что стоит сказать правду, чтобы Борис приревновал. Но лишать жизни врача я не была намерена и произнесла:

— Сказал, что больше не сможет вести дело Миры. Нужен другой врач.

— Слышу в твоем голове жалостливые нотки…

На это заявление мне захотелось рассмеяться. Как же хорошо Борис меня знает. Но он сам учил меня, что, даже когда врешь, нужно стоять на своем до конца. Так что я еще раз бросила взгляд на дочь и ушла в подобие кухни, затем, чтобы выйти балкон, где меня не будет слышно:

— Разве что к себе, ведь я так по тебе соскучилась.

— На какую температуру?

— На ту, что способна плавить металл…

— Значит, точно не сравнится с тем, как тебя хочу увидеть я. Мы тут на пару с Виктором, — это наш кот, — стойко ждем вашего возвращения. Кстати, об этом…

Когда его голос становится стальным, я осознаю, что сейчас последует приказ. Так было всегда. И пока мы не были женаты, я всегда этому сопротивлялась, но вскоре осознала, что противостоять Борису можно. Всего лишь сделав вид, что принимаешь поражение, и полностью ему подчиниться. Чтобы вскоре он сделал так, как хочешь ты.

Женская мудрость приходит не сразу. Уже не помню, сколько истерик пришлось нам пережить, прежде чем я познала основы счастливой жизни с Борисом.

— О чем?

— День рождения Мирославы должен проходить дома.

— Но постой, — забыла я обо всей мудрости. Это происходит всегда, когда речь идет о дочери. — У нее операция через месяц. Подготовка и наблюдение…

— Могут проходить здесь, и я обо всем договорился.

— Боюсь даже представить, сколько денег ты на это потратил. Насколько это безопасно?

— Врач из США. Один из лучших. Его команда с ним. Будут жить в нашем доме и наблюдать Миру. Потом они же сделают операцию в Новосибирском отделении. Я не позволю, чтобы свой юбилей дочь справляла на больничной койке. Она должна ощущать себя обычным ребенком, а не калекой.

Каждое слово точно в цель, каждое слово сдавило сердце, и вот я уже реву, соглашаясь на все, что скажет Борис.

Он мог быть каким угодно ублюдком. Он ради достижения целей может обманывать и даже убивать, но семья для него на первом месте.

Ради нас с Мирой он свернёт, если надо горы, поэтому мне хочется не просто его отблагодарить или признаться в любви, но и сказать что-то такое, чтобы сделало ему хорошо. Потому что такой мужчина достоит иметь не одного ребенка.

— Знаешь, я подумала, что мы можем пройти репродуктивное лечение или сделать ЭКО. Мне очень хочется родить тебе еще.

— Нина, — неожиданно стал злиться Борис. — Такие вещи надо говорить, когда ты рядом, без одежды. Чтобы я поверил, насколько сильно ты этого хочешь…

Мысль стала тянуться, тянуться, превращаясь в фантазию, и вот я уже мысленно рядом с мужем, раздеваю его после тяжелого рабочего дня, действительно опускаюсь на колени, чтобы сделать приятно. Потому что нет ничего важнее, чем вечерний супружеский ритуал, когда после обсуждения дня можно расслабиться и отдаться инстинктам.

И все эти фантазии, желания, похоть, охватившая тело, сделали голос хриплым, а простым словам: «Я скучаю» подарили совсем другое, более интимное значение.

— Хотел дать вам неделю на сборы, — сказал Борис, и я улыбнулась, стискивая свою грудь, что начала пылать. Совсем скоро я увижу Бориса. —