Пули дороже жизни - Кирилл Минин

Рет поморщился, но убирать клинок не стал. Через несколько секунд раздумий он сказал:

– Пошли, прогуляемся до окраины города, решим все наши проблемы.

– Я сегодня занят, у меня неотложная встреча с ужином и подушкой, – ответил я и демонстративно вставил в ножны меч.

– Ты опять собрался сбе…

– Я не собираюсь убегать! Завтра утром, к северу от города. Жду до полудня, затем ухожу.

– Я тебя там встречу, будь уверен, – ответил Рет и медленно убрал меч.

Ещё с минуту он стоял, пытаясь испепелить меня взглядом, потом презрительно посмотрел на бармена и зашагал из трактира. Я проводил его взглядом до выхода и повернулся к хозяину.

– Комнату и ужин.

– Расплачиваться этим будешь? – ехидно спросил бармен, убирая под стол арбалет и плеер.

«Чёрт подери!» – пронеслось у меня в голове. Я прицепил чёртову гранату за пояс. И ведь почти ни хрена не стоит, а одни хотят её украсть, другие отобрать. Рет вообще хочет убить меня за неё. И при всём при этом гранату даже продать не могу. Какого, на хрен, чёрта?

– Сколько? – выпалил я.

– Сто тридцать, – ответил бармен, широко улыбаясь. А в глазах читалось: «Шёл бы ты отсюда».

– Сто тридцать? Ты в своём уме? Я же не довоенную консервную тушёнку на ужин прошу, а обычный… это…

– За консерву ты бы и гранатой не расплатился. А цена нормальная: 60 за комнату, 30 за еду, 40 – штраф за обнажение меча. Не нравится – дверь там, – бармен кивком указал на выход.

Ещё с минуту я буравил хозяина таверны взглядом. Но в этом городе выбора особо и нет… Так что я начал вынимать монеты. Этот гад, небось, ещё за клиентов минимум десятку набросил, сука! Последней монетой я хлопнул по столу и сказал:

– На! Сто тридцать!

Бармен довольно сгрёб монеты за прилавок. Потом потянулся в карман за ключами и швырнул их на стол передо мной.

– Кейнс? Ты ли это? – услышал я звонкий женский голос. Крайне знакомый голос. Как будто именно её мне сейчас не хватало.

Прятаться было поздно, и я медленно повернулся. Точно, она! Смазливое личико, светлые волосы. В мягких ботинках и тунике с широкой лямкой через левое плечо. Локти и колени опоясывались широкой тёмной полоской со швом сбоку. На руках перчатки с открытыми пальцами. Всю одежду Арвен сшила себе сама из кожи препарированных животных. А потому одежда неравномерно меняла цвет, переливаясь различными оттенками серого и розового. На плече, на лямке туники, висит самодельная небольшая сумочка с медикаментами.

– Господи, это действительно ты! Я так рада тебя видеть! – Арвен обняла меня. Отпустив, затараторила: – Я совсем не ожидала тебя встретить! Столько всего произошло! Столько рассказать хочется! Знаешь, а когда ты ушёл, мне тоже надоело сидеть на одном месте, и я отправилась странствовать по миру. Мир, оказывается, такой большой! Это такая удача, что мы с тобой встретились!

– Сам в шоке, – я меланхолично вставил три слова.

– Вот-вот. Я в город зашла, а тут столько работы! И дядя Гена любезно помогает мне, присылает пациентов регулярно. И я решила тут задержаться ненадолго. Не зря ведь, как видишь! Ну, а ты-то как?

Я слушал её и кивал в ответ. Вопрос прошёл мимо ушей… Просто наступившая тишина в баре… Весь бар затих, люди жадно наблюдали представление. Причём с такими лицами, словно это ежедневное развлечение, классное, впечатляющее, ставшее привычным… Арвен быстро стала местной достопримечательностью… Не дождётесь.

– Кейнс! Ты-то сам как? – переспросила она, изучая моё лицо то слева, то справа. Того гляди, достанет стетоскоп из кожаной сумки.

– Да нормально, – я пожал плечами и схватил с прилавка ключ. Собрался было идти к своей комнате, как вдруг Арвен схватила мою правую ладонь.

– Это ещё что такое? – она принялась изучать рану на пальце.

– ЭТО уже зажило! – я вырвал руку, но Арвен снова её поймала и перехватила поудобнее:.

– Ты совсем из ума выжил – пивом рану заливать?

– Арвен! – рявкнул я, но она будто меня не услышала. Я вырвал руку и зашагал по коридору спиной вперёд, взаимно вперившись в её глаза.

– Ты даже не знаешь, как это пиво приготовили! От него заражения может быть не меньше, чем если рану вообще не обрабатывать!

– Вот и не надо обрабатывать!!! – я перешёл на крик, но её голос был ещё громче:

– Ты не мог спиртом обработать? А лучше йодом!

– Ну, извини! – я снова развёл руками и затем повернулся к ней спиной, ускорив шаг. – Шпана, поджидая лоха, пила пиво, а не йод. Что оказалось под рукой, тем и обработал! И вообще, какое тебе…

– С собой взять не судьба? Пузырёк йода ничего не весит – не сломаешься. Я же не ломаюсь с этой сумкой!

– Арвен, отвали! – я вставил ключ в дверь, номер которой совпадал с номером на бирке – «6», и повернул.

– Пошли к тебе в комнату, я наложу нормальную повязку, – девушка толкнула дверь и собралась входить, но я преградил рукой.

– Так! Я тебя к себе не приглашал!

– А я тебя не спрашиваю! – Арвен двумя руками с силой толкнула меня, но сдвинуть с места не смогла. – Иди уже!

– Нет, Арвен! – я оттолкнул девушку и вошёл в комнату. Уже хотел закрыть дверь, между ней и косяком вдруг встала нога назойливой девчонки. – Эй, прочь!

– Кейнс, я могу весь вечер простоять под дверью и кричать тебе. А ещё могу замотать тебе быстренько палец и отстать. Выбирай!

Я смотрел в решительные глаза и откровенно терялся.

– Да зачем тебе это? Я же тебя не…

– Принципиальная добросердечность. Ну, так как?

Вопросы на засыпку всегда ставили меня в тупик…

– Ты точно оставишь меня в покое сразу же после этого?

– Даю слово.

– Ладно! – я развёл руками, отпуская дверь, и отошёл назад. Арвен довольно прошла в комнату и указала на кровать.

– Садись!

Ладно, сел.

– Что дальше?

– Дай руку! – ответила она. Затем раскрыла сумку, вынула несколько баночек и начала слой за слоем наносить подозрительную массу на рану и бинты.

– Арвен, какого хрена ты ушла из больницы? У тебя же там остались пациенты, ученики…

– Учеников я хорошо обучила, будь уверен. И больницу я оставила на них, сами справятся. Да и к тому же пациенты стали слишком редко туда заходить.

– Боятся… – с иронией заметил я.

– Нет, вовсе нет. С чего ты взял?

– Да так…

– Я же никого не мучаю, вполне хорошо лечу, ухаживаю. Чего бояться-то?

– Твоего принципиального усердия, ты не знаешь, когда нужно остановиться.

– Да брось! Я просто вылечила всех в округе, вот почти и некому ходить к нам.

– Ну да, надейся… А-ай! Ты что?

– Упс, извини, – ехидно ответила Арвен, ослабляя на пальце повязку и поправляя её. – Ну так вот, я решила, что от меня будет больше пользы, если я буду по миру ходить.

– И как? – спросил я, уже зная ответ. Она повторила его слово в слово.

– Представляешь, правильно сделала! Стольким помогла, стольких спасла, некоторых даже от смерти!

– Угу, – я саркастически закивал головой.

– Ну, вот и всё, – Арвен закончила перевязку. А затем повернула руку поудобнее и начала изучать. – Ещё где-нибудь болит?

– Нет! – я вырвал руку, взял девушку подмышки и заставил встать. – Перевязала? Теперь уходи. Спасибо.

– Ну, может, осмотреть быс…

– Спа-си-бо! – повторил я по слогам ей в лицо, развернул и вытолкал за дверь, а дверь тут же запер на ключ. Сел на кровать и облегчённо выдохнул.

Затем вынул из ножен сантиметров на десять меч и вспорол повязку. Сорвал бинты и выбросил в урну. Собрал с пальца остатки мази и тоже выбросил в урну, а палец вытер об штаны.

Посмотрел сверху на эту чачу на дне мусорки и облизнул губы. Мазь приятно пахла, да и цвет её был весьма аппетитным… Живот жалобно заурчал. А ужин остался в общем зале. А ещё в общем зале есть Арвен. Отсутствие повязки заметит наверняка, а потому передо мной встал тяжёлый выбор – лечь спать голодным или снова встретиться с ней. Бармен, злой на меня за потерянных клиентов и не начатую драку, и не подумает сказать какой-нибудь из симпатичных официанток-уборщиц занести ужин ко мне.

Я с досадой смотрел на дверь, пытаясь выбрать меньшее зло. В конце концов, лёг на кровать, не расправляя её и не раздеваясь. Минут пять безуспешно пытался заснуть, но аппетитный запах, тянущийся от мусорки… Живот ещё раз протяжно завыл. Я не выдержал, встал, снял ветровку и накрыл урну, чтобы запах не мешал.

Испорченная дуэль.

Утро начиналось очень неплохо. Я проснулся бодрым и выспавшимся. Когда вышел в холл, там почти никого не было. Почти все табуреты и скамьи задвинуты под столы из жести и четырёх широких поленьев. Пол, сложенный из разных по толщине и цвету досок, выглядел только что помытым настолько, насколько с его рельефностью это возможно. Вокруг не слышно ни пьяных тостов, ни звонов кружек, и царит успокаивающая ласковая тишина. А самое главное, не было Арвен. Бармен, увидев меня, велел симпатичной официантке разогреть и принести мой оплаченный ужин. Поставив передо мной чашку чая и две тарелки: котлета с пюре и салат – официантка кокетливо улыбнулась, а потом вышла.