Ангел на практике - Екатерина Сергеевна Сестренкина

Ладно, давай, на другой линии Ира. Пожелай мне терпения. Да, утешать наверняка будет… Нет, не могу послать! До вечера.

***

Все-таки электрички – особый вид транспорта. Чуть задремал – и словно на другой стороне Луны оказался. Впрочем, Серафим предпочел бы оказаться на Луне, чем в незнакомом городе. Его разбудили контролеры.

– Проспал, курсант… Серафим?

– Проспа-а-ал… – схватился за голову парень.

– Ну выходи, конечная, Богоявленск. Тебе куда надо было-то?

– В Бублик… У нашей группы там практика…

– До Бублика часа полтора… Деньги-то у тебя есть?

– Немного… – совсем потерянно отозвался Серафим.

Его проводили к выходу из вагона. Оказавшись на платформе, и, проводив взглядом уползающий куда-то в сторону депо поезд, курсант первым делом полез в карман джинсов за мобильником, одной рукой прижимая к груди свою толстенькую записную книжку. Неумело нажал несколько кнопок.

– Алло…

– Где тебя носит, олух царя небесного? – зарычала трубка басом руководителя.

– Я… Я в Богоявленске…

– Что б тебя приподняло и прихлопнуло! Что б ты, с небес об землю стукнутый, три раза амброзией поперхнулся! Что б… – руководитель ругался почти минуту. В этом деле он был виртуозом. Ни одного матерного слова, но какие образы! Серафим краснел, бледнел и зеленел попеременно, выслушивая благие пожелания, посылаемые на его проштрафившуюся златокудрую голову.

– Ты не успеешь к возвращению, балбес! – в конце концов, высказав небольшую часть того, что было на душе, рыкнул инструктор. – Мы уже уходим. Короче, слушай. Сейчас пятница, до среды будешь сидеть тихо-мирно в этом своем Богоявленске. Деньги тебе выдали, с голоду не умрешь. Со всем остальным разберешься сам. Не маленький. Потом у меня практика со второй группой. Тогда тебя и заберу.

– Но… – испуганное бульканье Серафима расшиблось о непреклонные гудки сброшенного вызова.

Курсант вздохнул и, бережно спрятав бесполезный телефон, пошел на вокзал. От грустных мыслей отвлекла неприятная резь в животе. Очень хотелось есть. Курсант побрел искать себе хлеб свой насущный. На круглой привокзальной площади несколько пыльных, раздолбанных такси стояли справа и слева от газона, посередине которого возвышался бронзовый памятник. Прочитав на постаменте имя одного из тех, чью храбрость и верность долгу учителя ставили курсантам в пример, Серафим уважительно вздохнул, на миг обратил глаза к небу и поплелся по неширокой улице под свежей весенней зеленью каштанов.

Солнце клонилось к закату, Серафим все дальше уходил от вокзала, с любопытством рассматривая серые пятиэтажки, дворы, в которых среди машин и кустов распускающейся акации бегала и визжала малышня, бесконечные магазинчики обуви, мебели, сантехники и дамского белья. В один из последних он даже заглянул, не разобравшись, привлеченный названием «Клубничка». Надеялся купить фруктов. Сбежал, напуганный энергичным консультантом, который пытался выяснить, какого размера грудь у его девушки.

Есть хотелось все сильнее. Уже в ранних сумерках Серафиму повезло выйти к супермаркету «Девяточка». Название переливалось яркими неоновыми трубками, привлекая взгляды. Курсант неловко потоптался у дверей, боясь снова ошибиться, потом, все-таки собравшись с духом, хотел толкнуть дверь и чуть не упал от неожиданности, когда та автоматически распахнулась перед его персоной.

Осторожно оглядываясь, Серафим медленно побрел между полок с яркими банками, бутылками и другими упаковками. Магазин был полупуст – по такой жаре народ ел мало и то в основном мороженое. Лишь один мужчина, прижимая плечом телефон к уху и время от времени угукая в трубку, разглядывал какую-то бутылку из темного стекла.

Курсант сделал несколько шагов в сторону соблазнительных булочек с изюмом и маком, но сбился с шага и удивленно закрутил головой, ощутив странный запах еловой смолы и влажного железа. Ни хвойных деревьев, ни кузницы в ближайшей видимости не наблюдалось.

Растерявшийся курсант невольно прислушался к тому, что говорил по телефону мужчина, загружающий в свою корзинку уже четвертую бутылку.

– Нет, Ира, со мной все в порядке. Хватит меня утешать! Нет, я не расстроен. Ир, после того эпохального увольнения все это – мелочь, не стоящая ни моего, ни твоего внимания…

Серафим, у которого любопытство заглушало даже голод, подбирался все ближе и с каждым шагом понимал, что странный запах исходит от покупателя с телефоном. Мужчина был высок, тощ и жилист, с прямой спиной и широкими плечами. Ежик коротких светлых волос не скрывал черепа безупречной формы.

Курсант не заметил табличку «Осторожно, мокрый пол!» и зацепился за нее правой ногой. Совершенно виртуозно изобразив какое-то трагическое балетное па, он начал падать. И за миг до того, как его затылок повстречался со стеклянным ящиком, внутри которого призывно поблескивали ром, виски и текила, чья-то железная рука вцепилась в локоть парня. Текила и ее друзья были временно спасены, Серафим вновь обрел точку опоры.

– Вот… Блин непропеченый. Второй телефон за неделю, – мужчина, словно куклу, поставил Серафима на ноги, наклонился к упавшему мобильнику. Аппарат безнадежно блеснул обломками микросхем.

– Что за дети неуклюжие пошли! – буркнул незнакомец, разглядывая остатки своего телефона.

– Простите, добрый человек…

Мужчина впервые внимательно взглянул на курсанта и чуть поменялся в лице, увидев эмблему на футболке. Потом потянул породистым носом воздух, словно принюхиваясь, и ухмыльнулся.

– Что, курсант Серафим, откуда ты в нашу провинцию?

– Неждановское авиационное училище.

– А может, Небесный Ангельский университет? Группа «Воители»?

– Что?!

– Ты немножко ошибся, когда назвал меня человеком…

Глава третья. Об обретении новых друзей и врагов.

Незнакомец еще раз окинул Серафима с ног до головы внимательным взглядом и повелительно сказал:

– Пойдешь за мной.

Серафиму даже в голову не пришло спорить или ослушаться. Может быть потому, что в голосе этого мужчины прозвучали знакомые металлические нотки, которые всегда слышались в рыке его инструктора?

– Мда, Университет снижает планку, – неожиданно сказал незнакомец, когда они с Серафимом уже вышли на улицу.

– Что?

– Раньше такие, как ты вообще не проходили по одним внешним параметрам, не говоря уже о координации и сообразительности.

– Не сказал бы, что эти слова мне были приятны… – кисло сморщился Серафим. – Можно узнать Ваше имя?

– Можно. Александр.

– Куда Вы меня ведете?

– Ко мне домой. Там ты сможешь встретить родственницу. Она тебя поддержит… Хотя бы морально. Расскажи пока, как оказался в нашей глуши.

Серафим, запинаясь и вздыхая, поведал свою короткую историю. Александр беззастенчиво расхохотался.

– Ну ты даешь, курсант Сима!

– Я Фима.

– Ну ладно, Фима, так Фима…

***

Квартира Александра определенно не была шедевром дизайнерской мысли и мечтой любителя домашнего уюта. Определенно. Чуть обшарпанная кухня со старой техникой. Одна комната, в которой стоит большой, но продавленный и жестковатый диван, раскладное кресло времен СССР, шкаф той же эпохи и старый телеящик забытой марки «Радуга». Балкон, по русской традиции забитый барахлом, которое выкинуть жалко – оно ж может пригодиться! Вытертый ковер на полу. На стенах когда-то зеленые в полосочку, а теперь выгоревшие до цвета старого армейского х/б обои. Старая ванна, в которой сесть – слишком мелко, а лечь – ноги не влезают.

Тем не менее, это неуютное жилище было стерильно чистым, все вещи, хоть и старые, но аккуратные и на своих местах.

– Сам знаю, не пентхаус, – фыркнул Александр, снимая армейские ботинки, и