Тустеп вдовца - Рик Риордан

Большинство парней в таких случаях толкают своего противника в верхнюю часть груди совсем как головорезы в кино. Довольно глупая тактика. В тайцзи толчок называется «ли», или «вырывать с корнем». Ты наклоняешься, обхватываешь своего противника под грудной клеткой и делаешь движение, будто собираешься выдернуть из земли могучее дерево. Совсем просто.

Линдси Бакингем взмыл в воздух, издав звук, похожий на звонкую ноту тенор-саксофона, взлетел примерно на два фута вверх и три назад и, грохнувшись оземь, оказался сидящим прямо перед своими учениками.

Джем, продолжавший качаться на качелях, оборвал пулеметную очередь и захихикал. Мужики с собранными в хвостики волосами замерли на месте и уставились на меня.

Дамочка в розовом костюме выдохнула:

— Господи!

— Учитесь перекатываться, — посоветовал им я. — Иначе будет очень больно.

Линдси медленно поднялся на ноги, и я заметил у него в волосах несколько травинок и торчащие из-под спортивных штанов трусы. Когда он сложился пополам, его глаза как раз оказались на одном уровне с моими.

— Черт тебя подери, — заявил он.

Его лицо приобрело цвет граната, он сжал кулаки и никак не мог удержать их на месте, они подпрыгивали вверх и вниз, словно не имели к нему никакого отношения и он не мог решить, стоит ли мне врезать.

— Думаю, как раз в таких случаях говорят: «Ты опозорил свою школу», — высказал я предположение. — И все достают нунчаки.

Видимо, моя идея невероятно понравилась Джему, который притормозил качели, чтобы спрыгнуть, и повис на моей левой руке. Малыш улыбался, готовый вступить в сражение.

Ученики Линдси выглядели несколько не в своей тарелке — видимо, забыли, как следует обращаться с нунчаками.

Линдси, судя по всему, собирался что-то сказать, но ему помешал раздавшийся у меня за спиной громкий треск, который отразился от здания колледжа, как будто лопнули две сухие доски.

Все принялись оглядываться, щурясь в лучах яркого солнца.

Когда мне наконец удалось присмотреться к «Кугуару», за которым, как предполагалось, я слежу, я увидел, как от окна водительского сиденья поднимаются две тонкие струйки дыма.

Около машины никого не было. Женщина, сидевшая в ней, не шевелилась, только откинула голову на спинку сиденья, словно решила немного вздремнуть. Однако у меня возникло подозрение, что в ближайшее время она вряд ли сдвинется с места. И что мой клиент не заплатит мне хорошие деньги, на которые я рассчитывал.

— Господи Иисусе, — выдохнул Линдси.

Никто из его учеников, похоже, не понял, что произошло. У парней с большими животами сделался озадаченный вид. Похожая на яйцо дамочка в розовом костюме с опаской подошла ко мне и спросила, не преподаю ли я тайцзи.

Джем, рассеянно улыбаясь, продолжал висеть на моей руке. Потом он посмотрел на свои швейцарские часы «Крэйола» и подсчитал время быстрее, чем с этой задачей справилось бы большинство взрослых.

— Десять часов, Трес, — радостно сообщил он мне. — Десять часов, десять часов, десять часов.

Джем вел за меня счет времени, которое мне осталось ходить в стажерах у его матери перед тем, как я смогу получить собственную лицензию частного детектива. Я обещал ему, что мы устроим праздник, когда это время истечет.

Я снова взглянул на синий «Кугуар», из окошка которого и от головы миссис Кирнс тянулся легкий дымок.

— Скорее, тринадцать, Бубба. Не думаю, что сегодняшнее утро мне зачтется.

Джем рассмеялся, поскольку ему было все равно.

Глава 02

— Что с тобой? — спросил детектив Шеффер и тут же повернулся к Джули Кирнс. — Что с ним такое?

Джули Кирнс ему не ответила. Она сидела, откинувшись на спинку сиденья «Кугуара» и положив правую руку на потрепанный футляр от скрипки, лежавший на пассажирском сиденье. Левую она уронила на колени, продолжая сжимать пистолет 22-го калибра «ледисмит» с перламутровой рукоятью, из которого недавно стреляла.

С того места, где я стоял, Джули выглядела прекрасно: в волосах с проседью заколка в форме бабочки, кружевной сарафан оттеняет серебряные сережки, загорелая кожа с веснушками совсем чуть-чуть обвисла под подбородком и на предплечьях. Для женщины сильно за пятьдесят она была настоящей красоткой. Крошечное входное отверстие напоминало черный десятицентовик, прилипший к виску.

Ее лицо было повернуто в противоположную сторону, но я почему-то не сомневался, что на нем застыло такое же вежливо-расстроенное выражение, с которым она на меня посмотрела вчера утром, когда мы познакомились, — намек на улыбку, дружелюбную и одновременно неуверенную, и некоторая напряженность в морщинах вокруг глаз.

«Извините, тут наверняка какая-то ошибка», — сказала она мне тогда.

Рэй Лозано, патологоанатом, пару секунд смотрел на окно, у которого она сидела, потом заговорил по-испански с экспертом из лаборатории. Он сказал, что тот может сделать столько фотографий, сколько нужно, до того, как они переместят тело, потому что лицо погибшей женщины не развалилось на части только благодаря тому, что его держала спинка сиденья.

— Может, будете по-английски разговаривать? — раздраженно поинтересовался Шеффер.

Рэй Лозано и эксперт не обратили на него ни малейшего внимания.

Никому не пришло в голову выключить магнитофон Джули Кирнс, из которого лилась музыка в стиле «кантри-энд-вестерн». Скрипка и контрабас, жесткая гармония, очень подходящая музыка для убийства.

Часы показывали лишь половину девятого, а вокруг парковки уже скопилась приличная толпа. В конце квартала расположилась передвижная телевизионная станция «КЕНС-ТВ», несколько десятков студентов колледжа в сандалиях, шортах и футболках собралось на траве вокруг желтой ленты. Судя по их виду, они не слишком стремились приступить к своим утренним занятиям. В «Севен-илевен»[6] на противоположной стороне Сан-Педро шла бойкая торговля — копы, представители прессы и зеваки активно покупали прохладительные напитки.

— Значит, ты следил за этой чертовой музыкантшей. — Шеффер налил себе из термоса «Ред зингер». На улице тридцать градусов, а он решил выпить горячего чая. — И почему ты не мог этого сделать так, чтобы никого не убили, Наварр?

Я молча поднял руки ладонями вверх.

Шеффер посмотрел на Джули Кирнс.

— Не стоило связываться с этим типом, милая. Видишь, чем все закончилось?

Шеффер, он такой. Как-то раз он сказал, что сделал выбор из двух вариантов — либо разговаривать с трупами, либо пить крепкие напитки. Он даже сообщил мне, что придумал, какую лекцию прочтет около моего трупа, если окажется с ним рядом. У него это называется проявлением отеческих чувств.

Я посмотрел на противоположный конец парковки, проверить, как там Джем. Тот сидел в моем оранжевом «Фольксвагене» с откидным верхом и показывал офицеру из полицейского управления Сан-Антонио, у которого был весьма озадаченный вид, свой любимый фокус с тремя металлическими кольцами.

— Чей малыш? — спросил Шеффер.

— Джем Манос.

— Он имеет какое-то отношение к «Агентству Эрейни Манос»?

— «Гречанка-детектив поможет вам решить все ваши проблемы».

Шеффер с кислым видом кивнул, будто имя Эрейни, возникшее в этом деле, все объясняло.

— А драконица когда-нибудь слышала про детские сады?

— Она в них не верит, — ответил я. — Там ребенок может подцепить какую-нибудь заразу.

Шеффер покачал головой.

— Итак, давай проясним ситуацию. Твоя клиентка — певица, исполняет песни в стиле «кантри». Она подготовила демонстрационную пленку для студии звукозаписи, но та пропала, и ее агент подозревает недовольного члена ее группы, которого они не взяли в свою компанию и который, таким образом, оказался исключенным из сделки. Адвокату агента пришла в голову блестящая мысль нанять тебя, чтобы ты нашел пленку. Так все было?

— Певицу зовут Миранда Дэниелс, — ответил я. — Про нее писали в «Техас мансли». Если хотите, могу попросить для вас автограф.

Шефферу удалось без проблем скрыть свой восторг.

— Просто объясни мне, как так получилось, что мы обнаружили труп скрипачки на парковке колледжа Сан-Антонио в семь тридцать утра в понедельник.

— Агент Миранды Дэниелс решил, что Кирнс самая подходящая кандидатура на роль подозреваемого в краже пленки. У нее имелся доступ в студию. Кроме того, они с Дэниелс категорически расходились в том, что касалось дальнейших карьерных планов. В агентстве считают, что Кирнс, возможно, украла пленку по чьей-то подсказке. Иными словами, ее подтолкнул человек, которому выгодно, чтобы Миранда Дэниелс продолжала оставаться только лишь местной знаменитостью. Однако я пришел к выводу, что это не так. У Кирнс пленки не было. Она ни разу о ней не упомянула ни в чьем присутствии за всю прошедшую неделю.