Горячая шестерка - Джанет Иванович

– А Люби понравилось, как ты покрасилась? – спросила я.

– Понравилось, – ответила она. – Только он хочет, чтобы я отрастила волосы. Говорит, сейчас в моде длинные.

Лично я не слишком бы полагалась на высказывания о моде человека, который заработал свое прозвище хвастовством по поводу своего сексуального мастерства.

– Так скажи мне еще раз, с чего это ты полезла на перила?

– Потому что я лучше умру, чем пойду в тюрьму.

– Говорю тебе, ни в какую тюрьму ты не пойдешь. Разве что очень ненадолго.

– Один день – уже слишком долго! Даже час слишком долго! Они заставляют тебя раздеться, потом требуют наклониться, ищут спрятанное оружие. И пользоваться туалетом приходится на глазах у всех. Никак нельзя уединиться. Я видела специальную передачу по телевизору.

Ладно, это я могу понять. Я бы тоже предпочла покончить с собой.

– Тебе не придется идти в тюрьму, – сказала я. – Я знаю Брайана Саймона. Могу с ним поговорить. Попросить снять обвинение.

Лицо Кэрол просветлело.

– Правда? Ты это сделаешь?

– Конечно. Ничего не могу гарантировать, но попытаюсь.

– А если он не снимет обвинения, я все равно смогу потом покончить с собой, правда?..

– Точно.

* * *

Я засунула Кэрол вместе с кирпичом в ее машину и поехала в «7-Одинадцать» за кофе и плюшками с шоколадной глазурью. С моей точки зрения, я плюшки заслужила, поскольку неплохо поработала и спасла Кэрол жизнь.

Кофе и плюшки я потащила в офис Винни на Гамильтон-авеню. Не хотелось рисковать: я могла вполне слопать все плюшки сама. Еще я надеялась, что у Винни есть для меня работа. Я ведь получала деньги только тогда, когда кого-то ловила. А на данный момент никто из тех, за кого был внесен залог, не исчезал, насколько я знала.

– Гляди-ка, – провозгласила Лула из-за стеллажа с делами, – вон плюшки пришли.

При росте в пять футов и пять дюймов и весе около двухсот фунтов Лула могла считаться большим специалистом по плюшкам. На этой неделе она была одноцветной – волосы, кожа и помада цвета какао. Цвет кожи был таким постоянно, а вот цвет волос менялся еженедельно.

Лула вела у Винни все бумажные дела и помогала мне, когда требовалась дополнительная информация. Поскольку я отнюдь не лучшая в мире охотница за беглыми преступниками, а Лула далеко не лучший информатор, чаще всего наше сотрудничество напоминало самодеятельный вариант передачи «Самые интересные ляпы полицейских».

– Плюшки шоколадные? – поинтересовалась Лула. – Мы с Конни только что решили, что нам пора съесть по шоколадной плюшке, правда, Конни?

Конни Розолли заведовала офисом Винни. Она сидела за столом в центре комнаты и разглядывала в зеркало свои усики.

– Пожалуй, надо снова заняться электролизом, – сказала она. – Как ты думаешь?

– Думаю, что давно пора, – объявила Лула, беря плюшку. – А то ты снова становишься похожей на ворчуна Маркса.

Я потягивала кофе и перебирала досье на столе у Конни.

– Что-нибудь новенькое есть?

Дверь кабинета Винни с грохотом распахнулась, и показалась голова Винни.

– Навалом, твою мать. И все в твоем распоряжении.

Лула скривила губы, а Конни сморщила нос.

Я нутром чувствовала, что-то тут не так. Обычно мне приходится выпрашивать у Винни работу, а тут он вдруг что-то для меня приберег.

– Что происходит? – спросила я.

– Это все Рейнджер, – объяснила Конни. – Куда-то пропал. И его пейджер отключен.

– Этот идиот вчера не явился на судебное заседание, – добавила Лула. – Теперь он ННП.

«ННП» на нашем охотничьем языке означает «неявка по неуважительным причинам». Обычно я радуюсь, когда кто-то не является, ведь это означает, что я могу заработать денежку, уговорив их вернуться. В данном случае никаких денег не предвиделось, потому что, если Рейнджер не хочет, чтобы его нашли, никто его не найдет. И точка. Рикардо Карлос Менозо по прозвищу Рейнджер, как и я, охотится за сбежавшими преступниками. Только он мастер своего дела. По национальности он кубинец, и я не сомневаюсь, что убивает он только плохих парней. Две недели назад какой-то полицейский недоумок-новичок арестовал Рейнджера за ношение оружия без лицензии. Все остальные копы в Трентоне знают, что у Рейнджера есть оружие, но нет лицензии, но их такое положение вещей вполне устраивает. Но новичку никто об этом не поведал. И Рейнджера задержали и обязали прибыть вчера в суд, где бы его слегка пожурили. Винни немало заплатил, чтобы Рейнджера выпустили под залог, так что теперь он тосковал в одиночестве, не зная, что предпринять. Сначала Кэрол, теперь Рейнджер. Паршивенько вторник начинался.

– Что-то в этой картинке не сходится, – заметила я. Сердце в моей груди превратилось в кусок свинца, потому что я знала, что немало бродит по свету людей, которые ничего не имели бы против того, чтобы Рейнджер исчез навсегда. А в моей жизни после его исчезновения осталась бы огромная дыра.

– Не похоже на Рейнджера пропускать судебные заседания. Или не обращать внимания на пейджер.

Лула и Конни переглянулись.

– Ты что-нибудь знаешь о большом пожаре в центре города в воскресенье? – спросила Конни. – Оказывается, здание принадлежит Александру Рамосу.

Александр Рамос занимался торговлей оружием, главным образом регулировал оружейные потоки между своей летней резиденцией в Нью-Джерси и зимней крепостью в Афинах. Двое из трех его взрослых сыновей живут в США, один в Санта-Барбаре, другой в графстве Хантердон. Третий сын обитает в Рио. Семейка Рамос аж четыре раза попадала на обложку «Ньюсуика». Люди давно поговаривали, что Рейнджер связан с Рамосами, но как именно связан – оставалось тайной. У Рейнджера стоит поучиться, как хранить секреты.

– И? – спросила я.

– И когда им вчера удалось наконец проникнуть в здание, они нашли младшего сына Рамоса Гомера в зажаренном виде в офисе на третьем этаже. Кроме поджаристой корки, у него еще была большая дыра в голове.

– Ну и?

– И Рейнджера желают допросить. Полиция наведывалась сюда несколько минут назад, его искали.

– Зачем им Рейнджер?

Конни подняла руки.

– Так или иначе, но он улизнул, – вмешался Винни, – и тебе придется его найти.

Голос мой поднялся на целую октаву:

– Ты что, рехнулся? Не стану я искать Рейнджера.

– В этом-то и вся прелесть, – сказал Винни. – Тебе не надо его искать. Он сам тебя найдет. Он к тебе неровно дышит.

– Нет! Ни за что! Выкинь это из головы.

– Ладно, – согласился Винни, – значит, тебе работа не нужна. Я отдам ее Джойс.

Джойс Барнхардт – мой злейший враг. В другой ситуации я скорее бы удавилась, чем отдала что-то Джойс. Но в данном случае, пожалуйста, милости просим. Пусть побегает, разыскивая невидимку.

– А что еще у тебя есть? – спросила я у Конни.

– Два пустячка и один – настоящая мерзость. – Она пододвинула ко мне три досье. – Раз Рейнджера нет, придется эту мерзость подсунуть тебе.

Я открыла папку. Моррис Мансон. Наезд со смертельным исходом.

– Могло быть и хуже, – заметила я. – Вполне мог быть и насильником.

– Ты дальше читай, – сказала Конни. – После того как этот парень переехал жертву, которая случайно оказалась его бывшей женой, он отделал ее монтировкой, изнасиловал и попытался поджечь. Его обвинили в убийстве при наезде, поскольку медицинская экспертиза показала, что она была уже мертва, когда он взялся за монтировку. Он облил ее бензином и щелкал зажигалкой как раз в тот момент, когда мимо проезжала полицейская машина.

Перед моими глазами плясали черные точки. Я тяжело опустилась на диван из искусственной кожи и опустила голову на колени.

– Ты в порядке? – спросила Лула.

– Наверное, сахара в крови мало, – сказала я. – Или все дело в моей работе.

– Могло быть и хуже, – заметила Конни. – Тут говорится, что он не вооружен. Так ты возьми с собой пушку, все будет в порядке, я уверена.

– Не могу поверить, что его выпустили под залог!

– Придется поверить, – сказала Конни. – Видно, в их гостинице не осталось свободных мест.

Я повернулась к Винни, который все еще стоял в дверях своего кабинета.

– Ты внес залог за этого маньяка?

– Слушай, я ведь не судья, я деловой человек. У него раньше не было приводов, – сказал Винни. – У него хорошая работа на пуговичной фабрике. Домовладелец опять же.

– А теперь он слинял.

– Не явился в назначенный день в суд, – подтвердила Конни. – Я звонила на фабрику, там его со среды не видели.

– А вообще они о нем что-нибудь знают? Может, он звонил, сказал, что заболел?

– Нет. Ничего. Я звонила ему домой и нарвалась на автоответчик.

Я заглянула в другие два досье. Ленни Дейл обвиняется в домашнем рукоприкладстве. И Уолтер Данфи, по прозвищу Лунатик, привлекается за пьянство, дебоши и за то, что мочился в общественном месте.

Я сунула все три досье в сумку и встала.

– Сообщите мне на пейджер, если Рейнджер появится.