Сыны Зари - Джек Кертис

Встряска № 1

Новобранцу назначается несколько марш-бросков по сильно пересеченной местности. Раз от раза дистанция увеличивается, а вес выкладки возрастает.

На одном из участков новобранцу приходится ползти вдоль канавы, наполненной грязью вперемешку с гниющими внутренностями животных и человеческим дерьмом. И когда новобранец добирается наконец до финиша, грузовичок, который должен подобрать его, отъезжает, прежде чем бедняга успевает вскарабкаться в кузов.

Встряска № 2

На учениях под названием «Выживание в боевых условиях» новобранцы живут где-нибудь в глуши, кормясь чем придется, и при этом на них еще охотятся солдаты из других подразделений. «Охотникам» дано указание устроить испытуемым веселую жизнь. Кости трещат вовсю!

Подъем до рассвета, отбой – в полной темноте. Марши на выносливость в самую неподходящую погоду. Минимальную дистанцию, в сорок пять миль, представляющую собой непроходимые дебри, следует преодолеть за двадцать четыре часа. Многие после этого умирали.

Встряска № 3

Новобранцев испытывают на выдержку допросами. Измотанные занятиями, будучи на пределе физических сил, они подвергаются весьма болезненной экзекуции: им закрывают колпаком голову и время от времени спрашивают: «Из какого вы подразделения? Какова ваша задача?»

А еще их привязывают к шесту и погружают в воду на такую глубину, что человек начинает захлебываться. И снова спрашивают: «Из какого вы подразделения? Какова ваша задача?»

Ну а еще раздевают догола и в кандалах заталкивают в камеру, а из соседнего помещения доносятся звуки ударов, крики, слышно, как кого-то рвет. И опять спрашивают: «Из какого вы подразделения? Какова ваша задача?»

Многие новобранцы не выдерживают, чему командование войск быстрого развертывания только радуется. Им такие недоноски не нужны.

* * *

Есть и другие встряски. Вам, конечно, может показаться, что те, кто их изобретают и практикуют на новобранцах, – люди довольно странного сорта. Но они всего-навсего делают свою работу. Большинство из них. Правда, некоторые, совсем немногие, от подобной работы получают удовольствие и вовсе не думают ее менять. Им нравится управлять людьми, властвовать над ними. Более того, они наслаждаются, глядя на страдания людей. Им не надо заставлять себя быть жестокими, жестокость заложена в их натуре и простирается далеко за пределы тренировочных занятий, маршев и допросов.

Новобранцы, которых забраковывали, могли позволить себе забыть об этих садистах. Не сразу, но через какое-то время это было возможно. А вот принятым на службу забыть своих мучителей не удавалось, поскольку они вынуждены были жить с ними. Может быть, у них рождалось желание убить этих нескольких садистов. Возможно, они даже мечтали сделать это, что в общем-то было бы неудивительно: ведь их учили именно убивать. Быть может, кто-то из них мог разработать план убийства, решить когда и где. Это в конце концов могло стать столь сильным стремлением, что ему едва ли было возможно воспротивиться.

Вот именно такое непреодолимое стремление и заставило Эрика Росса и Мартина Джексона проделать заранее спланированный путь к торфяным болотам и укрыться под сенью Бетел-Тора. Все это печально кончилось для сержанта Джозефа Хэллидея – ему размозжило позвоночник и снесло пол-лица. Росс и Джексон по этому поводу не горевали. И совсем не тревожились о том, что могло за этим последовать.

Офицер по имени Джилби и еще один офицер, Морган, чином куда постарше, сидели вдвоем в кабинете Джилби. Морган оккупировал удобное кресло хозяина кабинета возле стола, а Джилби пришлось довольствоваться местом у окна. Ему не нравилось, что Морган сидел против света и его лицо оказалось в густой тени. Не нравилось ему и то, что Морган курил, хотя Джилби объявил свой кабинет зоной для некурящих. Адъютант Джилби принес пепельницу и, согласно инструкции, покинул кабинет.

– Ну? – спросил Морган.

– Армейская винтовка. Патроны, должно быть, наворовали по магазинам. – Последнее было предположением, которого Джилби не собирался высказывать, но не удержался.

– Кто?

– На торфянике было тогда двенадцать пар. Занятия обычного типа. Все они сейчас содержатся в казармах. Пока никого не допрашивали. Все это из-за...

Морган кивнул.

– Почему? – спросил он.

– Хэллидей был... – После продолжительной паузы Джилби наконец подобрал слово: – Усердным.

– Палач? – предположил Морган.

– Да, немножко есть.

Морган слегка повернулся вместе с креслом, и солнечные лучи из окна высветили его профиль.

– Мы навели справки, Джеффри, – сказал он. – Проверили кое-что. Вы меня понимаете?

Джилби кивнул.

– Сообщают кое о чем куда почище усердия, – продолжал Морган. – На учениях по выживанию. Эти встряски. Особенно во время занятий по допросам. И не только. Еще и в казармах.

Морган крутанул кресло обратно и легким щелчком распахнул папку, лежавшую на рабочем столе.

– Человека привязали к койке, Джеффри, и высекли по заднице. Так? – Морган приподнял брови. – А другого в наручниках усадили в колодец с водой и оставили там на всю ночь. И еще одного новобранца... – Морган слегка поколебался, – трахнул какой-то сержант-гомик по приказу Хэллидея. – Он помолчал. – И потом что-то такое насчет швабры, Джеффри. – Голос Моргана был до жути вкрадчивым. – Это, вероятно, очень больно, вам не кажется? И вообще-то не слишком приятно.

– До нас, конечно, доходили слухи о кое-каких проделках, – пожал плечами Джилби.

– М-да, проделки... – улыбнулся Морган. – Прямо как в какой-нибудь книжке о школьной жизни, не правда ли? Возможно, об этом стоит пожалеть, но школьники, я полагаю, ничего подобного бы не вынесли. – Он улыбнулся еще шире, но Джилби это добродушие не обмануло. – Вы не учились в средней школе, Джеффри?

Раздражение Джилби возрастало, и он рискнул его слегка показать.

– Полагаю, кто-то где надо уже принял решение, – сказал он.

Морган закурил новую сигарету, весьма картинно погасив спичку: он мягко выдохнул на нее дым, так что пламя слегка потрепетало, прежде чем исчезнуть.

– Да, – вымолвил он наконец. – Решено ничего не предпринимать. Несчастный случай. Несчастный случай при исполнении служебных обязанностей. – Он помолчал с минуту. – А вот как быть с ребятами, видевшими, как это случилось?

– Не думаю, – сказал Джилби, – чтобы они стали требовать официального расследования.

– А как насчет офицеров, проводивших занятия?

– Они, разумеется, поступят, как им прикажут.

– А что там с родственниками Хэллидея?

– Надеюсь, они поверят всему, что им скажут.

– Только не жена.

– Да, как вам известно.

Джилби уже надоело глазеть в окно, он чувствовал себя брошенным на произвол судьбы в весьма неловкой ситуации. Он встал и прошелся к дверям, потом вернулся к своему креслу и положил руки на спинку. Но это не помогло. Оставалось ощущение растерянного новичка на собеседовании.

– Так вы хотите сказать... – начал было он, но Морган перебил его.

– У нас не должно быть никаких проблем, и полагаю – не будет, а, Джеффри? Несчастный случай. Мы можем это сделать наверняка?

Джилби недоверчиво спросил:

– Этого что же, хочет министерство внутренних дел?

– Мы не вправе допускать вещей подобного рода, Джеффри. Мы превращаемся в страну, где то одни, то другие против чего-нибудь протестуют. Все эти пацифисты, борцы за ядерное разоружение, хиппи, наркоманы и всякие там крикуны о любви и мире. Шествия по поводу фестивалей поп-музыки с цветами на заднице, нажравшись наркотиков! Болтовня насчет того, что государственный аппарат стал чуть ли не хунтой! Думаю, что дюжина политиков-коммунистов с удовольствием погрела бы руки на этой истории. Вам еще не слышится, как они причмокивают от удовольствия?

Морган встал и захлопнул папку. Наклонившись, он подобрал с пола черный кожаный портфель, прислоненный сбоку к столу Джилби. Убрав папку в портфель, он закрыл его, резко щелкнув пряжкой.

– Несчастный случай, Джеффри.

– А как же человек, который его убил? – спросил Джилби. – Ведь люди...

– К чему говорить о том, кто его убил? – бросил Морган, направляясь к двери. – Это же был несчастный случай, не так ли? Да и заявление министерства внутренних дел уже обнародовано. – Морган взглянул на часы. – Целых полчаса назад.

* * *

Эрик Росс погладил бугорок на носу там, где ему когда-то неверно вправили перелом. Потом он улыбнулся точно так же, как в тот день, когда они прихлопнули сержанта Хэллидея.

Там, над торфяником, мерцал слабый, изменчивый свет. Просачиваясь сквозь заросли папоротника, он из белого превращался в ярко-зеленый, как слюда. Росс и Джексон немного посидели над крутым обрывом, скатывавшимся вниз, к подножию Бетел-Тора. Невдалеке валялись останки того самого лиса – грязный, сырой клубок шерсти.