Рейтинговые книги
Читем онлайн Я – многообразная старуха - Фаина Георгиевна Раневская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 19
спросила актриса.

– Будет ли пятая графа при коммунизме?

– Нет, будет шестая: «Был ли евреем при социализме?»

В 60-е годы Раневская и еще несколько артисток ее театра поехали по путевке на Черное море. А муж одной из актрис достал путевку в другой санаторий этого же курорта. Потом Фаина Георгиевна рассказывала:

– И вот раз муж пришел навестить жену. Прогуливаются они по аллее, и все встречные мужчины очень приветливо раскланиваются с его женой.

Муж заинтересовался:

– Кто это?

– Это члены моего кружка…

Затем все вместе пошли провожать мужа до его санатория. Видят, там многие женщины раскланиваются с ним.

– А кто это? – спрашивает жена.

– А это кружки моего члена.

Окна квартиры Раневской в высотке на Котельнической набережной выходили в каменный внутренний двор. А там – выход из кинотеатра и место, где разгружали машины с хлебом.

– Я живу над хлебом и зрелищем, – говорила Раневская.

Мои любимые мужчины – Христос, Чаплин, Герцен, доктор Швейцер, найдутся еще – лень вспоминать.

– Вот женишься, Алешенька, поймешь, что такое счастье.

– Да?

– Да. Но поздно будет.

Режиссеры меня не любили, я платила им взаимностью. Исключением был Таиров, поверивший мне.

…Однажды, провожая меня через коридор верхнего этажа, мимо артистических уборных, Александр Яковлевич Таиров вдруг остановился и, взяв меня за руку, сказал с горькой усмешкой:

– Знаете, дорогая, похоже, что театр кончился: в театре пахнет борщом.

Действительно, в условиях того времени технический персонал, работавший в театре безвыходно, часто готовил себе нехитрые обеды на электроплитках. Для всех нас это было в порядке вещей, но Таиров воспринимал это как величайшее кощунство.

Раневская обедала в ресторане и осталась недовольна и кухней, и обслуживанием.

– Позовите директора, – сказала она, расплатившись.

А когда тот пришел, предложила ему обняться.

– Что такое? – смутился тот.

– Обнимите меня, – повторила Фаина Георгиевна.

– Но зачем?

– На прощание. Больше вы меня здесь не увидите.

Я обязана друзьям, которые оказывают мне честь своим посещением, и глубоко благодарна друзьям, которые лишают меня этой чести.

«Душа – не жопа, высраться не может» – Шаляпин в передаче Раневской.

– Фаина Георгиевна! Что ж вы не спрашиваете, как я живу?

– Роза, как вы живете?

– Ой, и не спрашивайте!

Испытываю непреодолимое желание повторять все, что делает дворник. Верчу козью ножку и произношу слова, значение которых поняла только взрослой. Изображаю всех, кто попадается на глаза. «Подайте Христа ради», – произношу вслед за нищим; «Сахарная мороженая!» – кричу вслед за мороженщиком; «Иду на Афон Богу молиться», – шамкаю беззубым ртом и хожу с палкой скрючившись, а мне четыре года.

…В пять лет была тщеславна, мечтала получить медаль за спасение утопающих… У дворника на пиджаке медаль, мне очень она нравится, я хочу такую же, но медаль дают за храбрость – объясняет дворник. Теперь медали, ордена держу в коробке, где нацарапала: «Похоронные принадлежности».

Актрисой себя почувствовала в пятилетием возрасте. Умер маленький братик, я жалела его, день плакала. И все-таки отодвинула занавеску на зеркале – посмотреть, какая я в слезах.

Я очень хорошо знаю, что талантлива, а что я создала? В силу отпущенного мне дарования, пропищала как комар, и только.

8 Марта – мое личное бедствие. С каждой открыткой в цветах и бантиках вырываю клок волос от горя, что я не родилась мужчиной.

В сентябре 1946 года, приехав в Ленинград к Ахматовой, чтобы поддержать ее в трудный час, Раневская неожиданно встретилась на улице с Леонидом Осиповичем Утесовым. В тот день он выглядел печально и задумчиво. Увидев Раневскую, он сказал:

– Надо же, в Москве, Фаина Георгиевна, годами не видимся, а здесь, в Ленинграде, встретились.

– А я знаю, куда вы идете и к кому[1].

– А я тем более догадываюсь, куда идете вы. И хотя мы движемся в разных направлениях, но по одинаковому поводу.

Пятидесятые годы. В магазинах – очереди и пустые прилавки. Раневскую и еще одну семейную чету артистов приглашают в высокопоставленный дом какого-то крупного партийного работника. Фаина Георгиевна вспоминала:

– На столе изобилие, как при коммунизме. Закусываем мы в полное удовольствие, налегли на семгу и осетрину, и тут хозяйка останавливает нас:

– А не пришло ли время дорогим артистам показать свое мастерство? Фаина Георгиевна, может, вы нам прочтете? Просим! – И захлопала в ладоши, не улыбаясь.

Я сорвалась:

– А что, настала пора харч отрабатывать?

Опять отгадывают кроссворд.

– Падшее существо, пять букв, последняя – мягкий знак?

Раневская быстро:

– Рубль!

Когда мы вышли из массивных банковских дверей, то порыв ветра вырвал у меня из рук купюры – всю сумму. Я остановилась и, следя за улетающими банкнотами, сказала:

– Денег жаль, зато как красиво они улетают!

– Да ведь вы Раневская! – воскликнул спутник. – Только она могла так сказать!

Когда мне позже пришлось выбирать псевдоним, я решила взять фамилию чеховской героини. У нас есть с ней что-то общее, далеко не всё, совсем не всё…

Для актрисы не существует никаких неудобств, если это нужно для роли.

Всех артистов заставляли ходить в кружок марксистско-ленинской философии. Как-то преподаватель спросил, что такое национальное по форме и совершенное по содержанию.

– Это пивная кружка с водкой, – ответила Раневская.

Как-то на гастролях Фаина Георгиевна зашла в местный музей и присела в кресло отдохнуть. К ней подошел смотритель и сделал замечание:

– Здесь сидеть нельзя, это кресло графа Суворова-Рымникского.

– Ну и что? Его ведь сейчас нет. А как придет, я встану.

Фаина Георгиевна Раневская однажды заметила Вано

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 19
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Я – многообразная старуха - Фаина Георгиевна Раневская бесплатно.
Похожие на Я – многообразная старуха - Фаина Георгиевна Раневская книги

Оставить комментарий