Тени не исчезают в полдень - Елизавета Бережная

Также метался и Алек.

Любоваться звёздами больше было невозможно. Ника как-то говорила, что, когда Алек задумывается, взгляд его становится стеклянным. Он не видел свой взгляд. А вот мир вокруг был похож на мутное стекло. Так и сейчас. Алек не видел ни луны, ни тёмных окон соседнего дома. Простого напуганного кошмаром человека сменил полицейский. Предчувствия боролись со здравым смыслом.

С одной стороны, всё это — чистой воды безумие. Какой смысл верить сумасшедшей старухе и кошмару? Влад бы не поверил, усмехнулся бы и придумал очередную шутку.

Вчерашний день ясно представал перед глазами Алека. Тогда они с Владом шли по небольшому рынку. По вечерам, особенно в субботу, там всегда много людей. Влад и Алек как-то незаметно для себя влились в общий поток и даже стали разглядывать интересные вещички на прилавках. Хотя Влад, как обычно, делал вид, что всё это ниже его достоинства. Но Алек не закупался в дорогих магазинах и не ужинал в барах в любой свободный вечер, не гонял на Audi и не разбрасывался деньгами, у него просто не было кругленькой суммы в банке от родительской фирмы. Поэтому он и не брезговал рынками, пусть при Владе купить что-нибудь и не решился бы.

На этом самом рынке они совершенно случайно и столкнулись со старухой. Алек бы и не заметил её, если бы не тихий оклик. Он остановился первым и в нескольких шагах позади заметил пожилую женщину, и настолько пожилую, что ей можно было дать лет девяносто. Укутавшись в вязаный платок, сгорбившись, она стояла у столика и опиралась на толстую кривую трость.

Алек сразу заметил, что старуха ничего не продавала и не собиралась покупать. Она смотрела точно на Влада своими белёсыми, будто выцветшими, глазами, шевелила губами, силясь что-то сказать. И зловещим шёпотом она произнесла те слова, которые повторялись во сне и теперь продолжали преследовать Алека.

Конечно, Влад тогда не обратил на старуху внимания. Стоило отойти на пару шагов, и он рассмеялся вслух. И Алек подхватил этот смех, но всё равно с опаской обернулся и снова столкнулся с пристальным, осуждающим взглядом белёсых глаз. А потом Влад увидел у того столика Димку, паренька из своей свиты знакомых. Алек предусмотрительно остался в стороне. Предчувствие не позволило ему подойти ближе. Но даже на расстоянии Алек заметил, что старуха снова повернулась к Владу и дрожащей рукой подозвала к себе…

Алек закрыл окно, опустился на кровать, даже не поправив простыню. Он не собирался больше ложиться, всё равно заснуть не удастся. Противоречивые мысли ещё терзали Алека, когда он варил себе кофе, чтобы окончательно взбодриться. А потом выход нашёлся сам собой. Он расскажет Андрею.

Оставался только один вопрос…

***

— Что ещё она тебе сказала? — невзначай спросил Алек. Он старался казаться спокойным, даже себя убедил, что сон — это глупость, о которой следует забыть. Но пальцы непроизвольно теребили молнию ветровки.

— Та старуха? — Влад усмехнулся, перекатился с пятки на носок в своих лакированных туфлях.

«Также, как во сне», — любезно подсказал внутренний голос. Но Алек заставил его замолкнуть. Влад, наверняка, что-то заметил, в его взгляде проскользнуло недоумение и сразу сменилось обычной легкомысленной весёлостью.

— Неужели, ты ей поверил?

Этого Алек и боялся. Он смотрел на Влада снизу вверх, проклиная свой низкий рост и надеясь, что борьба здравого смысла и предчувствий не написана на его лице.

— Бойся своей тени…

Алек вздрогнул. Слишком похож был в шутку пугающий шёпот Влада на потусторонний голос из сна. Или фантазия уже через чур разыгралась. Но страх сразу испарился, когда Влад ударил Алека по плечу и искренне рассмеялся. Этот смех будто вернул в реальность. Все опасения, кошмары и таинственные слова старухи при свете дня показались детскими, не стоящими внимания пустяками.

— Не говори, что ты всерьёз поверил в это? — сквозь смех бросил Влад.

— Смерть… Я вижу её, — протянул Алек, вывернулся из-под его руки и напрыгнул сзади, стянув с его плеч пиджак.

Эта детская выходка окончательно растопила лёд. И серьёзный разговор закончился дружным смехом. Прохожие косились на двоих взрослых мужчин, наверняка, обсуждая громкие разговоры и пыльный пиджак. Но Алек после ужасной ночи просто наслаждался спокойным утром воскресенья. Яркое солнце сменило чёрные тучи, жужжание разговоров, шелест ветра, шум машин растоптали в своём вечном беге тишину. Город снова жил.

Воскресенье. День, когда никуда не надо спешить, когда можно побродить по парку и заскочить с Владом в клуб или просто остаться дома и заказать курьером пиццу. Таким воскресенье было в идеальных представлениях Алека, но мерки обычных людей нельзя применять к сотрудникам уголовного розыска. Весьма часто выходные превращались в активные дни расследования. Один звонок мог легко вырвать из круга развлечений и заставить запрыгнуть в машину и мчаться в отдел. Но сейчас Алек об этом даже не думал.

Последние дни текли, неторопливо сменяя друг друга. Никакие убийства не волновали сонного покоя города. Сотрудники уголовного розыска разобрались с накопившейся бумажной волокитой и от скуки даже помогали другим отделам с ограблениями и мелкими проступками. Поэтому Алек после недолгих уговоров согласился принять участие в развлечениях, которыми с ним поделился Влад.

На самом деле Алек не считал себя легкомысленным. Он был по-настоящему влюблён в работу, хоть и проявлялась эта любовь только в пылу расследований. Алек обычно предпочитал посиделкам в клубах простые прогулки, шашлыки на свежем воздухе или сериалы на ноутбуке под тёплым пледом. Влад часто намекал, что с общением у него проблемы. Но Алека никогда не тянуло в шумные компании. Ему было попросту неуютно среди незнакомых, свидания вызывали только улыбку. Алек не хотел себя связывать. Но о причинах не говорил никогда.

Алек не раз с удивлением задумывался, как он, «не умеющий веселиться», стал другом Влада Акимова, настоящего франта современности. Всё во Владе от туфель до причёски, от жестов до остроумных подколов было идеально и филигранно. Он умел поставить себя в любом обществе. И теперь Алек в центре пёстрой компании смотрел только на Влада.

Устроившись у окна с бокалом вина, он не вступал в разговоры и с неизменной, приросшей к лицу улыбкой со стороны наблюдал за остальными. Влад оставил попытки вовлечь друга в беседу и благополучно забыл о его существовании. Алеку именно это и было нужно. Его не раздражал шум, не пугали любопытные взгляды, звон бокалов и громкая музыка. Просто всё это было не для него.

Влад говорил, что Алек разучился веселиться. А он и не спорил. Разучился. Просто нет больше того, прошлого, Алека.