Рожаю! Записки сумасшедшей мамочки - Ирина Чеснова

– А мой пошел в десять!

– А у нас уже восемь зубов!

– Вы записались в детский сад? Нет? Ну так вам мест не достанется!

– А моя все время болеет! Что только не делала? Замучилась уже ночами не спать...

– А я, когда у сыночки что-то болит, крестильную рубашечку нагрею утюгом и к больному месту приложу – очень помогает. А если температурит – так в этой рубашечке и спит! Попробуйте тоже так!

Неужели, думалось мне, можно в здравом уме и твердой памяти отречься от всех радостей жизни и сознательно сузить круг своих интересов до такой вот «бытовухи»? Крестильная рубашечка помогает от болезней! Боже мой, неужели она серьезно? Неужели и я превращусь в такую же клушу, которую не интересует ничего, кроме подгузников, прививок, зубов и очереди в детский сад? И я тоже буду «лечить» ребенка крестильной рубашечкой? Неужели радость материнства стоит бессонных ночей, постоянного беспокойства за малыша, каждодневной суеты и, самое главное, невозможности свободно распоряжаться собой, жить, как ты хочешь?

Я считала, что материнство – это жертва. И быть матерью – значит жертвовать собой ради ребенка. Я выросла в дружной, любящей семье и каждый день видела, как родители свои интересы и желания подчиняют моим. И думала, что так и должно быть, что это в порядке вещей. Но сама становиться на их место почему-то не хотела. Здоровый эгоизм!

Материнский инстинкт просыпаться во мне не спешил, но я, несмотря на всю свою «антидетскую» позицию, тем не менее предполагала, что когда-нибудь все же созрею и предпочту жизни ДЛЯ себя жизнь РАДИ кого-то. Когда-нибудь. Может, лет через пять?

В 24 года мне казалось: уж что-что, а родить я еще успею, но потом, попозже, не сейчас. И все вокруг меня думали так же. Мама, папа, куча подружек, которые, следуя модной волне, мечтали, как и я, о профессиональном успехе и самореализации. Все, но не мой муж.

Методично, ненавязчиво и незатейливо он внушал мне мысль, что семья без детей – это вроде как и не семья вовсе, а так – непрочный союз двух личностей, свободных от обязательств.

Я отнекивалась, как могла. Ах, подожди, вот еще чуть-чуть! Ах, только на денежную работу устроилась, дай пожить в свое удовольствие! Ах, надо съездить во Францию на стажировку, потом когда? Ах, вот допишу еще одну главу диссертации, не бросать же на полпути. И вообще такие дела с бухты-барахты не делаются – надо хотя бы анализы сдать.

Муж понимающе кивал, но не сдавался.

– Мы женаты с тобой уже два года! – пытался он образумить меня. – И у нас то одно возникает, то другое. Мы живем сегодняшним днем, а надо думать о завтрашнем, о главном – о детях. Мы скоро уже состаримся и будем, как дед с бабкой из сказки, горевать, что не нажили детей.

Какой у меня не по годам мудрый муж! И какой зануда! Не могу больше это слушать! И тогда, памятуя о том, что лучшая защита – это нападение, я пошла в атаку.

– Чего пристал, я только жить начала, а ты! Я одна тебе не нужна, только с ребенком, что ли? Ни у кого из наших друзей еще нет детей! Все живут для себя, чем мы хуже?

В ходе непродолжительной разведки боем выяснились интересные мотивы мужниного поведения. Оказалось, муж мечтал о наследнике. Именно о мальчике, который бы продолжил его славный род. Но главное – чтобы его ФАМИЛИЯ не прервалась и продолжала бы жить в веках. Девочка, понятное дело, с такой важной миссией не справилась бы.

Атака захлебнулась. То, что муж так трепетно и всерьез относится к вещам, которые для меня мало что значат, потрясло меня до глубины души.

И я СДАЛАСЬ.

Возможно, слишком быстро, учитывая мою прежде стройную «антидетскую» философию. Но, скорее всего, мои бастионы так стремительно пали не от внешнего воздействия, а из-за «внутренних противоречий». Наверное, в глубине души, где-то очень глубоко, я тоже склонялась к тому, что уже пора «делать ребенка». Может быть потому, что прекрасно понимала: рано или поздно этот вопрос придется решать. Рано или поздно у нас все же появится малыш. Так, может, лучше рано, чем поздно?

И все-таки к судьбоносному решению «зачинать» я пришла не сама. Оно не было мной продумано и осознано, меня к нему подтолкнули. Но как бы то ни было результат известен – через два года официальной совместной жизни я согласилась рожать. В моем активе на тот момент было: три с половиной года трудового стажа, почти написанная диссертация, крыша над головой в виде двухкомнатной квартиры, любящий муж, клятвенно пообещавший выполнять любые мои капризы, и преданные родители, готовые в любую минуту броситься мне на помощь. Неплохо, правда?

Мужской взгляд. Сказать по правде, я сам до конца не осознавал всей прелести материнства и отцовства. Собственно, мне тоже было только двадцать пять... Но было одно очень важное и серьезное внутреннее ощущение: наши отношения должны развиваться дальше, в другой плоскости, выйти на новый уровень. Все кафешки обхожены, сериалы пересмотрены, компьютерные игры переиграны, «конфетно-букетный» период остался позади. Хотелось чего-то нового, фундаментального и очень важного – детей. При этом я совершенно не представлял, да и не мог представить, что ребенок имеет обыкновение плакать, когда хочет есть, и это может случаться раз пять за ночь, а утром – опять на работу; что, когда колики и режутся зубки, дите тоже орет и т.д. А еще я не представлял, что для меня в жизни самыми счастливыми станут минуты, когда Даша и Гриша будут мне улыбаться, встречать с работы и говорить «папа». В общем, всего этого я не знал, но смутно догадывался, что дети должны быть, поэтому и настаивал. А «наследник» – это понты, как потом я выяснил для себя самого.

Итак, серьезному делу – серьезный подход. Для начала я проделала огромную работу над собой. Согласиться-то я согласилась, но ведь надо было еще и убедить саму себя, что этот шаг – правильный, своевременный, необходимый и все такое в этом же духе. При всей моей любви к мужу, мне вовсе не хотелось зачинать ребенка только для того, чтобы сделать ему приятное, а тем более, чтобы было кому передать по наследству нашу фамилию.

Я провела в размышлениях не один день и в итоге нашла ответ.

– Вот мы с Димой очень любим друг друга, – размышляла я, – но любовь – это абстрактное чувство. Сейчас оно есть, а завтра? То, что есть у нас сейчас надо попытаться... сохранить, выразить в чем-то осязаемом, неабстрактном. Короче, у нашей любви должно быть материальное воплощение. И этим воплощением станет наш малыш.

Придя к таким фундаментальным выводам, я успокоилась и, довольная собой, приступила к реализации заранее намеченного плана.

План был таков. Пункт первый: все-таки сдать анализы. Мы (я) так долго морально решались (решалась) на этот ответственный шаг, что было бы совсем безответственно пускать все на самотек. Я не поленилась – поехала в Институт эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи. Там необходимый анализ так неформально и назывался – «для планирующих беременность».

Через несколько недель Институт дал добро: все в порядке, можно зачинать. Вообще, для полнейшей уверенности в собственном здоровье и готовности организма к беременности надо было сдать еще кучу тестов (например, исследование гормонального фона). Их список, кстати, висит в виде плаката в каждой женской консультации. Но! Ни капельки не сомневаясь в могучести собственного организма, я ограничилась основным списком анализов на инфекции. Мы сначала попробуем, думала я тогда, а если не получится – будем проверяться дальше.

Пункт второй: хорошенько отдохнуть перед тем, как... (или во время того, как...). Чтобы, так сказать, с новыми силами да с чувством, с толком, с расстановкой. О том, что перед беременностью женскому организму, потрепанному ежедневной беготней, запаркой и нервотрепкой, не мешало бы отдохнуть и восстановиться, мне говорила еще моя мама. Мысль показалась мне очень здравой: все знают, что от здоровья матери зависит и здоровье будущего малыша. Так зачем же испытывать судьбу и беременеть в перерыве между пиар-проектами, когда можно дождаться отпуска и уж тогда...

В отпуск муж «уговорил меня уехать с ним в Гагры».

Рожать надо вовремя!

Только сейчас, оглядываясь назад с «исторических вершин», я понимаю, как прав был Дима, когда торопил меня с решением «детского вопроса», и как была неправа я, когда поначалу артачилась. Потому что в этой жизни все надо делать ВОВРЕМЯ. И детей заводить тоже. Даже если не очень хочется, а обстоятельства (скажем, в виде надежного и любящего мужчины) позволяют.

По себе знаю: решиться на ребенка, если ты не мечтаешь о нем со школьной скамьи, действительно очень трудно. И это не только моя проблема. Вот, например, моя подруга Лиза. Замечательный человек. Эффектная, образованная, с великолепным чувством стиля. Из интеллигентной семьи. Родители и старший брат ее просто обожают, у них отличные отношения. Всю свою жизнь Лиза окружена любовью и заботой. Муж Саша очень трепетно к ней относится, а ведь поженились они в ранней молодости – когда обоим было по 20 лет. Казалось бы, Лиза с молоком матери должна была впитать приверженность семейным ценностям, желание иметь семью по образу и подобию родительской. Да и Саша вырос в доме, где было двое детей.