Искорка для ледяного дракона (СИ) - Ганова Алиса

— Ты же знаешь грымзу, — уклончиво ответила я и, откинув мысли о спесивом снежноволосом драконе, растянула губы в улыбке и озорно поинтересовалась: — Ну, показывай покупки. И расскажи, чего интересного видела? Я сегодня богачка. У меня есть несколько медяков!

— О, здесь столько всего! — засияла Амелина, поправляя капюшон и рыженькие локоны. — Но сначала тебе следует согреться. Орлица ведь тебя без ужина оставила.

— Оставила, — кивнула я и, вспомнив, как она кричала мне вслед от бессилия, улыбнулась и зашагала с подругой по ярмарке.

О, каким чудесным оказался медовый пунш! Сладкий, терпкий, душистый, горячий. Держа кружечку в руках, я согрелась, совершенно позабыла о глупом недоразумении, а потом, когда мы с девочками увидели каток и, перебрасываясь шутками и снежками, побежали к нему, позабыла о всех дневных невзгодах.

Конечно, после возращения в пансион мне достанется от Орлицы, но сейчас так здорово, весело! Так и верится, что плохое прошло, и впереди ждёт только радость и счастье.

Я с удовольствием каталась по гладкому льду, не замечая кусающегося морозца, промокшего капора, замерзших пальцев и щёк, покрытых снегом коленей и юбки.

— Вот тебе! — замахнулась и с хохотом бросила снежок в Каррину. Сразу же второй комок левой рукой в Роделию. И тут же получила ответочку: рыхлый снежный ком угодил мне в спину, и часть снега попала за шиворот. — А-а! Холодно! — Поежилась я и бросилась удирать от подружек, сговорившихся закидать меня снежками.

Народу собралось на катке много. Пока я петляла, в капор попал холодный снег. От другого кома мне удалось увернуться, обогнув неповоротливого юнца.

Поскользнувшись на глубокой выбоине, чтобы не упасть, я схватилась за локоть проходящей женщины и, оттолкнувшись, покатилась вперед.

— Бе-е! — показала язык подружкам и, пока строила им гримасы, не заметила, как налетела на кого-то.

— Ой, — отлетев, упала на колени. Больно-то как! Потерла ноги, поправила капор, задрала голову и… ахнула, ведь я оказалась у ног Дракона. Как по закону подлости, того самого!

— Опять ты, — недовольно прорычал он, хмурясь. Теперь в его голосе, кроме недовольства, чувствовалось негодование. Даже злость. — Уйди с дороги!

— Вот вы и не кидайтесь под ноги. Вы же не катаетесь. Тогда зачем мешаете остальным на катке? — В поисках поддержки огляделась по сторонам, но никого из своих подруг не заметила. Снова были только я и он, странный Дракон, делавший непонятно что на небольшом катке нашего маленького захолустного городка.

— Тебя забыл спросить,– он небрежно отвернулся от меня, замеревшей, как от назойливой мухи. Разве что руками перед носом не помахал. Обидно. И унизительно находиться у его ног, стоя почти на четвереньках.

Щёки запылали. То ли от стыда, то ли от мороза. Я попыталась встать, но не смогла. Лёд такой скользкий, и раскатанные подошвы ботинок разъезжались. Ноги скользили, подгибались из-за скользкости и усталости, и я раз за разом падала.

— Ползи, черепаха, — ехидно напутствовал меня Дракон, поглядывая из-под сведенных светлых бровей.

Одет он строго, но очень дорого. Одни только его сапоги из добротной кожи на меху стоят целое состояние. А каждая пуговица как произведение искусства. Разве что шапка обычная. Тьма бы её побрала. И этого спесивого, избалованного Дракона!

— Смотрите, сами не брякнитесь! — проворчала я и под насмешливым взглядом незнакомца, поползла на четвереньках.

Как назло, уползти быстро и скрыться в толпе не получалось. Снова я чувствовала уничижительный, презрительный взгляд, которым родовитый зазнайка провожал меня, любуясь моей неуклюжестью.

Я тоже не осталась в долгу и, пока переставляла руки и ноги, бранила Дракона на чём свет стоит:

— Тупая башка! Весь ум в волосы изошёл!

Настроение снова стало мрачным, но… там где девчонки, долго грустить не выйдет.

— Элла! Лови! — меня буквально забросали снегом. Подхватив один из упавших под ноги комков, я швырнула в Каррину. Но… угодила… в высокую фигуру.

Ещё не разглядев хорошо мужской силуэт, я уже внутренне была уверена, что это Он. И точно. Из сумрака донеслось свирепое рычание с раскатистыми бархатными нотками:

— Как ты надоела!

— А как же ваша хваленая реакция! И вообще, не надо меня преследовать! — крикнула я в ответ и, рассудив, что достаточно на сегодня испытывать судьбу, покинула каток. Тем более что замерзла, пальцы ломит от холода, деньги почти потрачены. Надо возвращаться в пансион, а по пути успеть купить тот самый пряник!

Глава 2

Прогулка по рождественской ярмарке вышла не такой, как я надеялась, однако, возвращаясь в пансион, я всё равно ни о чём не жалела. А уж грызя ароматный имбирный пряник, украшенный цветной глазурью, вовсе улыбалась во весь рот.

Ведь это не мне должно быть стыдно, а Дракону. Как воспитанный джентльмен, он мог бы подать руку. Так нет же, стоял и испепелял надменным взглядом синих глаз, потешаясь надо мной.

Свернув с дороги, наша дружная кампания миновала скромные ворота пансиона, и тут же на крыльцо выбежала взбешенная Орлица и заверещала на округу:

— Явилась, паршивка невоспитанная, нахалка неблагодарная! Паперть и нищенские подаяния ждут тебя с гадким, строптивым нравом. Весной выставлю тебя за ворота, осеню себя защитным знаком с облегчением и устрою праздник избавления!

— Я тоже устрою свой праздник, — проворчала я под нос. Однако Орлица, несмотря на возраст, седину и плохое зрение, обладала отменным слухом и разошлась пуще прежнего:

— Всыплю розгами, мерзавка! Так всыплю, что сидеть не сможешь!

Директриса потянулась к поясу, стала нервно перебирать ключи на цепочке шатлена, выискивая тот, что от комнаты наказаний. Но я знала, что его в связке нет, потому что я собственноручно спрятала его, а ломать добротную дверь Орлице не позволит жадность.

Чтобы скрыть мстительную улыбку, я опустила голову и напомнила:

— Уставом запрещено сечь учениц старших классов.

— Из окна ученицам удирать тоже запрещено! — рявкнула она, морщась.

Любила директриса покричать, отчего у неё начинались болезненные головные спазмы. Чтобы их избегать, ей надо всего-то держать себя в руках. Но Орлица предпочитает оставаться раздражительной и срываться на нас, ведь большинство учениц её захолустного пансиона — сироты. Уйти нам некуда, пожаловаться некому. Мы полностью в её власти.

Закончилось дело тем, что мадам Орельи утомилась браниться, осипла, а потом, после сытного позднего ужина, что по обыкновению устраивала себе каждый вечер в личном кабинете, угомонилась. Однако же перед сном нагрянула в общую спальню старших учениц и злорадно объявила:

— За непослушание и нарушение правил пансиона Эллария Бартуэ лишается права участия в рождественском представлении и праздничном ужине.

— Ой! — ахнула и зажала рот ладонью Милия, моя соседка по кровати.

— Но мадам… — попыталась заступиться за меня классная дама.

— Всем в назидание! — усмехнулась довольная Орлица, бросив на меня самодовольный взгляд.

Вот это обидно и подло. Кухарка утром похвалялась, что собирается завтра приготовить сладкие слойки, мясные пироги и зажарить несколько гусей…Стоило представить, чем будут угощаться воспитанницы, слюнки заполонили рот, а живот противно заныл от голода. Но досаду я не показала. Наоборот, выше вскинула голову и не издала ни звука.

Да и спорить без толку. Но я обязательно вызнаю рецепты у нашей кухарки, а потом, после окончания пансиона, когда найду работу, буду сама печь сдобу, сама есть и радоваться, что навсегда избавилась от придирок склочной директрисы.

Из-за усталости я уснула быстро, спала крепко, но проснулась рано и долго ворочалась с бока на бок, пытаясь заглушить чувство голода.

Как назло за завтраком, перед началом представления, нам выдали по вареному яйцу и по маленькой чашке кислого компота. Увы, это всё, что я получу до позднего вечера, потому что остальные девочки сытно пообедают за праздничным столом. И только я снова останусь голодной.