Солнечный экспресс - Наталья Дмитренко

– Guten Tag! – бросил он.

«Немец? Серьезно?», промелькнуло у Пирса в голове, затем он неуверенно ответил:

– Эмм… Что простите?

Снова между ними возник невидимый барьер, но немец заговорил:

– А, так ты не из наших? А похож. Меня, кстати, Роналд Штайн зовут, но для удобства называют Роном, будем знакомы?

Казалось, немец был не прост, и его истинные мотивы скрыты от всех. А Рик, к тому же, не из тех кто легко заводит друзей, ему проще найти общий язык с самим собой, да и компания очень даже приятная. После недолгой паузы, ответил:

– Пирс, Рик Пирс. Все называют как хотят, как удобно. Прости за глупый вопрос. Но что здесь происходит?

Рон покосился на него, и улыбка на лице растянулась еще сильней, он стал похож на дьявола во плоти. По телу Рика пробежал легкий холодок. И явно предугадывая длительность разговора, Штайн сел напротив, положил подбородок на спинку кресла, и свесил руки вниз так, что они почти касались колен Пирса. Немец рассматривал нового пассажира так пристально, будто сверлил дырки, это выглядело, в первую очередь, неприлично, да и Рик к такому не привык. Но чтобы не создавать себе проблем, сделал вид, что не обратил внимания, и прокашлявшись переспросил заданный вопрос. Рон еще какое-то время сидел неподвижно, но потом все же заговорил:

– Это место? Ты серьезно, не понимаешь где ты и как попал сюда? Знаешь, а у тебя очень хорошее чувство юмора, – он громко захохотал, но после, сменив смех на серьезное выражение, продолжил, – если ты конечно шутишь. Похоже, что нет. Ладно, видишь всех этих бедняг, они здесь сидят уже очень давно, в принципе, как и я. Но эти потеряшки, как я их называю, уже отчаялись выйти на ближайшей станции. А мне не стоит бояться. Знаешь почему? – после вопросительно посмотрел на Пирса.

– И почему же? – недоверчиво спросил Рик.

– Просто, я не такой, как все. Мне известны многие тайны, даже твои. Понимаешь?

– Не совсем, что ты имеешь в виду?

– Ничего, забудь. Если с первого раза не дошло, пытаться дальше не стоит. Просто забудь.

– Что значит забудь? Где я? И ты кто? – бился в истерике Пирс.

Роналд снова начал хохотать, казалось все это забавляло его, причем смех был намного громче, чем в прошлый раз. Но внезапно немец замолчал, и опять уставился на Рика. А тот, в который раз окинул взглядом вагон, и заметил очень важную деталь, все время что они сидели и разговаривали со Штайном, никто не шевельнулся. Несмотря на громкий хохот Рона, истерические крики Пирса, и их бессмысленный диалог, вокруг все оставалось неизменным. Немец резко оглянулся назад, а когда повернулся, спросил:

– Видишь, какие они спокойные?

– И что с этого? Разве имеет какое-то значение, спокойны они или нет? – без интереса спросил Рик.

– Ну все может быть. Разве не странно смотреть со стороны, на этот дурдом. Как считаешь? – его глаза забегали.

– Я не понимаю к чему ты клонишь. Что ты хочешь мне сказать? – Пирс напрягся.

– Прекрати задавать мне глупые вопросы. Откуда мне знать как тебя сюда занесло, а даже если бы, вдруг так произошло, был в курсе, кто ты такой чтобы так сразу раскрывать все карты перед тобой. По поводу вагона этого? Ну поезд, как поезд, ничего странного. Обычный такой, красный, снаружи и внутри вроде, старый правда, не помешал бы косметический ремонт, а вообще сойдет, если не присматриваться к мелочам. Но зато надежный. – после он прошептал, – Открою тебе один секрет, я здесь по особому заданию, но, увы, рассказать не могу всего. Мне влетит, если я проболтаюсь. Единственное, есть возможность показать, так что ты не отвлекайся и внимательно смотри за моей рукой.

– Что? – растерянно спросил Рик.

– Просто, смотри внимательно и все. – раздраженно ответил немец.

Пирс перевел взгляд, на безжизненно висящую руку и заметил кольцо на большом пальце, там была изображена голова, похожая не то на черта, не то на фавна, трудно было рассмотреть, да он и не пытался. Вспомнил только, свои потерянные часы, которые возможно больше никогда не увидит. «И почему у него есть личная вещь, а у меня нет? Какие привилегии нужны, для того чтобы оставить хоть что-то свое?», рассуждал Рик про себя. Неожиданно рука Штайна будто дуновением ветра взлетела вверх, и взгляд Пирса последовал за ней, Роналд крутил ею из стороны в сторону, а Рик как идиот мотал головой. Он отвлекся всего на секунду, чтобы посмотреть на немца, и понял, тот играет с ним, он еле сдерживал смех, весь покраснел и казалось вот-вот лопнет. Хохот резко вырвался из его рта, а рука не прекращала блуждать по воздуху как заведенная, хорошо что эта комедия длилась недолго, иначе неизвестно чем бы все закончилось. Но скоро Рон затих, и направил свой взгляд на ноги Рика, затем поднял вверх брови, и сквозь зубы прошипел:

– Ты сидишь на своих ответах.

– И что это значит? – спросил Пирс, наморщив брови.

– Какая разница, что это значит? – Роналд осмотрелся по сторонам, и повернувшись к нему сказал, – Ты просил ответы, так получай. Я не нанимался в проводники. Сам догадаешься рано или поздно. В мои обязанности не входит, тебя сопровождать, понятно? Устал от вечной беготни. Ты не ребенок, много повидал и знаешь достаточно, так что вперед. Напрягай извилины, и думай. Думай говорю. Уяснил?

– Нет. Какие обязанности? Ты о чем вообще? – на лице Рика появилось странное беспокойство.

– Да отстань от меня. Друга во мне увидел?

– Ты первый со мной заговорил. Вот я и хотел узнать… – его перебил немец.

– Все. Заканчивай. Подсказку я тебе дал, дальше как-нибудь сам. Мне пора, скоро станция. Удачи в поисках. – сказал Штайн, а потом шепотом добавил, – Болван.

После встал, и пошел к выходу. А Пирс пытался разгадать намеки, смотря на уходящую фигуру Рона, и думал о том, что возможно, это была их первая и последняя встреча, но теперь она никогда не выйдет из головы. После Штайн вышел через распахнутые двери и исчез во тьме.

Рик же стал обдумывать его слова, «Какую подсказку он дал? И что значит, моя станция следующая? Это глупо. Никаких ответов Рон так и не дал, опять остаюсь в неведении. Еще возмущался на меня. Поезд под вопросом, люди внутри тоже, что делать дальше? Кто знает?»

Конец ознакомительного фрагмента.