Поводырь мёртвых - Корнев Павел

А Коган не успокоится. Точно нет, если уж решил отомстить. В его упорстве я был уверен на все сто, именно поэтому и забился в дыру на другом конце страны…

Программа защиты свидетелей – это выход. Но какова цена?

– Что взамен? – нехотя спросил я, прерывая свои тяжёлые раздумья.

– Два месяца твоей жизни. Или даже меньше, если справишься раньше. В идеале надо уложиться в месяц.

– Уложиться с чем?

– Найдёшь для нас одного человека. – Изабелла прервалась, слишком уж явно проявилось на моём лице недоумение, и вскинула руку. – В сети, котик! Для начала его придётся отыскать в сети! Слышал что-нибудь о мульти-платформе «Глубокий сон»?

– Бред какой-то, – пробормотал я, совершенно сбитый неожиданным предложением с толку. – Зачем вам я?

– Поверь, котик, без тебя никак не обойтись. А теперь прочитай соглашение и приложи к сканеру отпечаток большого пальца…

онлайн

Темнота. Тишина. Безмятежность. И сразу – ослепительные всполохи, сливающиеся в безумное мельтешение стробоскопа, скрип, скрежет, уколы электрических разрядов.

Я бы точно сорвал с головы шлем, если б за миг до того не утратил контроль над собственным телом, а так не смог даже заорать. Оно и к лучшему: уже пару мгновений спустя вспышки света померкли и стихла какофония, сознание вновь кануло в беспредельную тьму.

– Внимание! – произнёс бесполый голос у меня в голове. – Начинается калибровка оборудования. Мысленно представьте белый квадрат.

Я представил – и несколько даже удивился, когда во тьме замерцала созданная моим воображением геометрическая фигура. Стоило только ей обрести должную стабильность, последовала новая команда.

– Трансформируйте квадрат в круг.

И вновь сделать это не составило никакого труда, как и поменять цвет с белого на зелёный. Затем я превратил круг в ромб и раскрасил левую его часть синим, а правую красным, на этом калибровка и завершилась.

Оборудование готово к использованию.

Тьма дрогнула, её судорога стёрла двухцветный ромб, на смену ему пришла эмблема разработчика. Меня закрутило, будто угодившую в водоворот щепку, создание рухнуло в окаймлённый пламенем портал, но свободное падение тут же перешло в планирование, а кроличья нора обернулась беспредельной ширью космоса. Во мраке начали одна за другой загораться звёзды, они приближались, становились ярче, превращались в порталы виртуальных миров.

Выберите точку входа. В будущем её можно будет изменить.

Взгляд заметался, пытаясь выискать нужное окно, а потом я опомнился и отдал мысленный приказ:

– «Запределье»!

И – сработало! Одна из виртуальных иконок начала стремительно увеличиваться в размерах, я нырнул в неё и полетел по тоннелю к безумно далёким отблескам света. А впереди – решётка!

Идёт проверка действующих блокировок…

Выскочившее системное сообщение заставило непроизвольно сжаться в ожидании удара о ржавые прутья решётки с шипами цвета запёкшейся крови. Не уверен, что их таковыми запрограммировали, скорее уж злую шутку сыграло взбудораженное воображение.

Страшно!

Обнаружена бессрочная блокировка «Башен Власти»…

Я осознал, что сейчас меня вышвырнут в реальность, будто нашкодившего котёнка, и мысль о неминуемом вылете из программы по защите свидетелей нагнала такого ужаса, что неизбежное столкновение со стремительно приближающейся преградой враз перестало казаться пугающим или даже просто неприятным.

Глобальная блокировка мульти-платформы «Глубокий сон» отсутствует.

Блокировка «Запределья» отсутствует.

Доступ разрешён!

офлайн

Вот так сразу за предложение о сотрудничестве я не ухватился, заинтересовался деталями. Дьявол всегда кроется именно в них, а мне отнюдь не хотелось угодить в виртуальное рабство. И хорошо, если только в виртуальное!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но нет, соглашение оказалось достаточно сухим и прямолинейным; никаких подводных камней, двояких формулировок и мелкого шрифта. От каждого по способности, каждому по потребности и всё такое прочее. От меня требовалось создать персонажа в игровом мире «Запределье» и на протяжении двух месяцев оказывать консультационные услуги министерству юстиции в лице неназываемой «следственной группы», а по истечении этого срока я получал новую личность и подъёмные для обустройства в любой точке страны по собственному усмотрению.

Разумеется, включение в программу по защите свидетелей не осуществлялось в автоматическом режиме, для этого требовалось локализовать местонахождение некоего неуказанного пока объекта; все инструкции я должен был получить непосредственно в игровой реальности. Провал задания никакими особыми санкциями не грозил, но в этом случае мне полагалась лишь не слишком значительная компенсация, а дальше я оказывался предоставлен самому себе, и о новом пакете документов речи уже не шло.

– Почему именно я? – повторил я самый главный в этой ситуации вопрос.

– Что ты знаешь о «Глубоком сне»? – вопросом на вопрос ответило изображение Изабеллы на экране ноутбука.

Я озадаченно пожал плечами.

– Семейство виртуальных проектов. Резко пошли в гору пару лет назад, когда во время пандемии нейро-вируса сумели сертифицировать игровое оборудование в качестве медицинских приборов. Деньги к ним потекли рекой, но вроде это лишь развитие разработки двойного назначения, рассекреченной военными. Начальный комплект для подключения стоит на порядок дешевле капсул виртуальной реальности прежнего поколения, к тому же появилась возможность подключаться по ночам с компенсацией времени сна. Но имеются и продвинутые системы для бессрочного пребывания в сети.

Разумеется, никакого «нейро-вируса» не существовало, это было бытовое название вируса с заковыристой абревиатурой, который мутировал почище гриппа, передавался воздушно-капельным путём и, поражая деятельность центральной нервной системы, превращал людей в подобие овощей, но при этом никак не затрагивал работу мозга. За несколько лет число заболевших в мире превысило двести миллионов и, если в странах третьего мира проблему ухода за ними решила повсеместно легализованная эвтаназия, то среди заболевших из «золотого миллиарда» оказалось немалое количество людей состоятельных или даже просто богатых, не говоря уже о тех, кто обладал расширенными медицинскими страховками; аналогично складывалась ситуация и в странах с государственным финансированием медицины. Уход в виртуальную реальность стал настоящим прорывом: очень многие компании перевели туда работу целого ряда подразделений, и некоторое количество заболевших оказалось даже способно обеспечивать себя, продолжая обычную трудовую деятельность. Ну а остальные получили бесплатную подписку к виртуальной реальности от страховых компаний и министерств здравоохранения, благо оборудование начального уровня и в самом деле стоило достаточно недорого.

Люди – и далеко не только обездвиженные нейро-вирусом! – получили возможность работать, общаться в приватных пространствах, путешествовать по цифровым копиям памятников архитектуры и целых городов и конечно же – играть. Не нужно было никуда ехать с риском подхватить неизлечимое заболевание, и всё больше и больше совершенно здоровых людей предпочитали не покидать чистых зон, не тратиться на авиабилеты и гостиницы, а просто оплачивать цифровую подписку. Кто-то погружался в виртуальность на восьмичасовой рабочий день, кто-то покупал оборудование более продвинутого уровня и уходил туда на недели или даже месяцы. Некоторые переселялись в цифровую реальность навсегда и не только лишь по состоянию здоровья. Таких газетчики даже окрестили «новыми лишними людьми».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})