Две – к радости - Зои Сагг

– хотели видеть Кловер среди них.

Я едва не завидую.

Одри – напротив, сходит с ума.

– Что это значит? Она вообще видела это? Она бы, конечно, подписала, – лепечет она, едва дыша.

– Это значит, что с ней что-то случилось.

– Или она выбрала не подписывать, а теперь расплачивается?

– Не знаю, – говорю я. – Ничего не знаю. – Сворачиваю письмо и запихиваю его под лямку бюстгальтера, стараясь не разорвать платье Одри еще сильнее. Посылаю сообщение Тедди.

«Скажи миссис Эббот, чтобы как можно скорее пришла в комнату Кловер в Полярисе. Убедись, что она придет одна».

Вздрагиваю, когда, засовывая телефон в сумку, цепляюсь рукой за застежку. На порезах ладони засыхает кровь.

– Осторожно! Надо осмотреть твои руки, нет ли там осколков. Сходить за медсестрой?

Одри исследует мои ладони, от этого они болят только сильней. Я отдергиваю их.

– Нет, я в порядке. У кастелянши в Гелиосе есть аптечка первой помощи. Но сейчас это волнует меня меньше всего. Кловер пропала!

– Когда приедут копы? – Одри меряет шагами комнату, переступая через мусор.

– Не знаю. Надеюсь, миссис Эббот будет тут с минуты на минуту. Она должна это увидеть.

Осматриваюсь. Тревожно думать о том, как Кловер борется с кем-то тут. Мысленно возвращаюсь к вечеринке и флешмобу сорок. Во всем этом хаосе кто-то так просто проскользнул в ворота школы и дальше, в здание. И люди в костюмах сорок тоже не были студентами Иллюмен Холла. Потенциальные угрозы были повсюду.

– Она с ума сойдет, когда увидит записку. Думаешь, полиция будет разбираться с «Обществом сороки»?

– Ну… Мы знаем, что Кловер считала, что она в опасности… Она ведь предупреждала нас в открытке о том, что что-то должно произойти? «Один из вас – следующий». Она просто не осознавала, что жертвой станет она.

– Боже, – говорит Одри. Она похожа на попавшего в силки кролика, который и хотел бы убежать, но не знает как. Записка прижата к моей груди. Мои мысли проносятся со скоростью тысяча миль в час.

Я резко выдыхаю.

– Давай пока забудем о записке «Общества сороки». Она только отвлечет полицию.

– Я не знаю, Айви. Мне кажется, они должны знать все. – Одри покусывает кончик ногтя. Если она не прекратит, кровь будет не только на моих руках. – Я не хочу скрывать от копов улики. Что, если… Что, если это потенциально дело об убийстве?

– Это не убийство, Одри. Кловер пропала.

Она обводит рукой беспорядок.

– Ты не знаешь, что случилось! Кровь, ее сотовый, эта безумная запись, которую она оставила? Ну же, это плохо!

Я беру ее за руки, глядя в глаза.

– Одри, мы должны прийти к согласию. Если им рассказать, это лишь все усложнит. Мы хотим, чтобы полиция сосредоточилась на поисках Кловер, а не какого-то тайного общества, верно? Если она все же не объявится… Тогда мы им расскажем.

После долгой паузы она кивает.

– Ладно. Я с тобой.

Облегченно выдыхаю.

– По крайней мере, мистер Уиллис уехал, – бормочет она.

– Он был бы идиотом, если б показался тут снова теперь, когда мы знаем, что за отношения были у него с Лолой. Чертов извращенец.

– Но ты сожгла фото… – Одри старается не смотреть на меня.

– Да, – тихо отвечаю я. – У него были с ней отношения, но у него алиби, он ее не убивал. Это тоже все усложнило бы.

– Но если это был не он, то кто на самом деле убил Лолу? Тот же, кто напал на Кловер? Я чувствую, что прямо сейчас мы – легкая добыча. Что, если тот, кто это сделал, вернется?

Паника Одри нарастает, и она шагает к выходу. Когда она оказывается у двери, лицом к лицу сталкивается с миссис Эббот.

У директрисы перехватывает дыхание, когда она в ужасе окидывает взглядом комнату. На цыпочках пробираясь мимо куч мусора, она в конце концов добирается до письменного стола.

– Мы позвонили девять один один, – говорю я. – Полиция едет.

Миссис Эббот стоит к нам спиной, так что я не вижу выражения ее лица. Но плечи ее под пиджаком напрягаются.

– Прошу, спуститесь и встретьте офицеров, а затем проведите их в мой кабинет. Я уверена, прежде всего они захотят поговорить с вами. Я позабочусь о том, чтобы вам никто не мешал. Теперь это – место преступления, мы не должны тут ничего трогать. – Она снова поворачивается к нам. – Вы что-нибудь трогали?

– Ну, мы… – начинает Одри.

Я прерываю:

– Нет. Мы ничего не трогали. Просто сидели на постели.

Одри удивленно приподнимает бровь.

– Ладно, спасибо, девочки. Сочувствую… вы, должно быть, так беспокоитесь о подруге. – Она хмурится, глядя на меня. – Айви, ты ранена?

– Я в порядке. Нам лучше пойти посмотреть, не приехала ли полиция. Они могут подъехать в любую минуту. – Хватаю Одри за руку, и мы идем по коридору прочь от комнаты Кловер.

Голова у меня начинает пульсировать. Я чувствую слабость, вспоминая о том, как на вечеринке меня едва не раздавило падающим зеркалом и протащило по осколкам на полу. Должно быть, это хорошо заметно, потому что Одри хватает меня за руку и останавливает.

– Ты как? Ты, должно быть, без сил. Ручаюсь, ты все еще в шоке.

Прикладываю ладонь ко лбу, и она поглаживает меня по руке.

– Голова болит, и руки горят. Я буду в порядке, честно. – Улыбаюсь, но чувствую, как дрожат губы. Я знаю, что не убедила Одри.

Как и себя. Платье вдруг становится слишком тесным, кровь засыхает коркой, отчего по коже бегут мурашки. Думаю, это не лучший вид, чтобы приветствовать полицию: вся в крови, пусть даже в собственной.

– На самом деле, не будешь против, если я догоню тебя внизу через пару минут? Я хочу просто снять это и закинуться парой болеутоляющих. – Разворачиваюсь к коридору, ведущему в нашу комнату. Одри медлит.

– Пойти с тобой?

– Нет, я быстро. Полиция приедет с минуты на минуту. Не стоит заставлять их ждать. Иди вперед, я догоню. – На этот раз я улыбаюсь намного убедительней. Она кивает и сбегает на еще один пролет.

Пока иду, рассматриваю красивое черное кружевное платье Одри, теперь порванное и грязное. Чувствую себя ужасно. Я могу лишь догадываться, сколько оно стоило, и теперь оно полностью уничтожено. Ни один портной не сможет привести его в порядок. Выдергиваю маленькое фиолетовое перо из порванного кружева у моих ключиц. Должно быть, оно осталось от флешмоба.

Жду не дождусь, когда сниму платье и избавлюсь от событий этого дня. Все прошло совсем не так, как планировалось. Пока одна иду в нашу комнату по темному